Обратная связь Декабрьские погромы националистов удивительным образом повлияли на политическую жизнь страны. К сожалению, власти РФ не сдержали удар уличных ксенофобов и с готовностью вооружились антимигрантской риторикой: снова от высокопоставленных чиновников можно услышать об «этнической преступности», «криминальной миграции», «размывании русского этноса». Так, сам премьер-министр заявил о необходимости ужесточить правила «регистрации приезжих в крупных городах», а ГУВД Москвы объявило о «создании центра по противодействию этнической преступности». Сигналы о переводе стрелок на трудящихся-мигрантов с готовностью были услышаны и воспроизведены в некоторых регионах и профильных ведомствах, в который раз вызывая к жизни в публичном пространстве два основных мифа о трудовой миграции, оба из которых оказались удивительно востребованы в Санкт-Петербурге.
Миф об экономической угрозе и убытках, которые иммигранты якобы наносят российским гражданам, «отнимая у них рабочие места», очень популярен у представителей исполнительной власти. 15 февраля 2011 года на заседании правительства Санкт-Петербурга губернатор Валентина Матвиенко заявила о необходимости сокращения квот на привлечение иностранной рабочей силы, отметив, что городу, дескать, нужно использовать прежде всего трудовые ресурсы РФ. Интересно, что такое заявление идет вразрез с решением Минздравсоцразвития РФ, утвердившим для Санкт-Петербурга самую большую в стране квоту: на работу в городе могут рассчитывать 197 253 иностранца (в Ленобласти — около 17 тыс.), тогда как в Москве только 128 803. При этом предполагается, что более трети трудящихся-мигрантов будут именно неквалифицированными рабочими.
О несостоятельности этого мифа свидетельствует в том числе и позиция городского Комитета по экономической политике, промышленности и торговле, высказанная его председателем Евгением Елиным. На одном из заседаний правительства чиновник рассказал о критической нехватке трудовых ресурсов: на 16,8 тыс. безработных приходится более 65 тыс. вакансий, причем количество трудоспособного населения города продолжает падать. Елин отметил, что «Санкт-Петербург, как и Москва, не сможет обойтись … без миграционных процессов». Статистика Комитета свидетельствует о том, что наиболее востребованными профессиями на рынке труда Санкт-Петербурга являются как раз традиционно «мигрантские» специальности: подсобный рабочий, повар, каменщик, водитель автомобиля, грузчик, штукатур, уборщик, продавец продовольственных товаров, маляр, монтажник, медицинская сестра, кассир, воспитатель детского сада (яслей-сада).
Огромную пользу приносит трудовая миграция и российской экономике в целом, что признают эксперты: так, Вячеслав Поставнин, президента фонда «Миграция XXI век», отмечает, что, «по официальным данным, мигранты создают своим трудом около 10% ВВП России». Куда более категоричные выводы делает Жанна Зайончковская, заведующая лабораторией миграции населения Института народнохозяйственного прогнозирования РАН: «экономическая рецессия, падение доходов и заработной платы, замораживание пенсий, частичное свертывание социальных программ, как и программ, обеспечивающих безопасность страны — это реальные угрозы, которые ожидают Россию, если она не сможет (или не захочет) принять столько иммигрантов, сколько необходимо для возмещения демографических потерь» (журнал «Миграция — 21 век», №2, сентябрь 2010).
Еще сильнее на обывателя действует миф о криминальном характере трудовой миграции и о существовании «этнической преступности». Для профилактики и борьбы с ней глава Следственного комитета Александр Бастрыкин, а за ним и глава ФМС Константин Ромодановский предложили до 2013 года проект по обязательному дактилоскопированию иммигрантов, а в Санкт-Петербурге у иностранцев, желающих получить разрешение на работу, брать отпечатки пальцев начнут уже в 2011 году.
К сожалению, в публичных выступлениях крупные милицейские начальники практически не озвучивают своих же собственных данных: за январь — ноябрь 2010 года иностранными гражданами и лицами без гражданства совершено только 45,8 тыс. преступлений из более чем 2,4 млн. зарегистрированных милицией. Таким образом, неграждане России совершают менее 2% преступлений и в целом не являются криминализованной группой. Так же спекулятивны и заявления о так называемой «этнической преступности» — как показывают криминологические и этнологические исследования, организованные преступные группировки всегда интернациональны: в погоне за эффективностью своего бизнеса преступники создают группы, не придавая большого значения этнической идентичности.
К сожалению, именно эти мигрантофобские мифы, не выдерживающие никакой критики, оказывают очень серьезное влияние на общественное мнение и позицию властей. Увлекаясь борьбой с «мигрантской угрозой» и стремлением «ужесточить контроль» над миграционными процессами, власти зачастую не обращают внимания на реальные проблемы иммигрантов — простых людей из неблагополучных стран, желающих работать и жить в России. За 2010 — начало 2011 года юристы и правозащитники АДЦ «Мемориал» оказали социальную и юридическую помощь более чем 150 трудящимся-мигрантам, полевые исследователи в рамках правозащитного мониторинга опросили более 200 человек, в основном персонал крупных торговых сетей Петербурга. Материалы опросов и юридических консультаций позволяют утверждать, что в Санкт-Петербурге мигранты подвергаются дискриминации во всех сферах общественной жизни.
Сразу же по прибытии в Петербург иностранцы попадают в сети мошеннических контор и разнообразных посредников, предлагающих оформление регистрации и разрешения на работу. Активность полукриминальных и коррупционных аутсорсинговых контор настолько велика, что непосредственно в УФМС с целью легализации обращается меньшинство мигрантов. Практически все трудящиеся-мигранты, занятые в строительстве и торговле, отмечают нарушение своих трудовых прав со стороны работодателей, упоминают тяжелый труд без выходных, ненормированный рабочий день, часто длящийся 12-14 часов, отсутствие трудовых договоров и всяких социальных гарантий, систематическая невыплата и задержки заработной платы, произвол менеджеров. Проживают иностранные рабочие в ужасных условиях: в лучшем случае в перенаселенных съемных квартирах на окраинах города, в худшем — в подвалах и аварийных, давным-давно предназначенных для сноса домах. Медицинская помощь в большинстве случаев мигрантам недоступна ввиду дороговизны услуг врачей и скорой помощи — бесплатная медицина на «гастарбайтеров» не распространяется. Систематический милицейский беспредел — проверки документов, вымогательства, угрозы, оскорбления, рейды и задержания, осуществляемые «по этническому признаку», — носят характер настоящего террора, не позволяя чувствовать себя в безопасности ни дома, ни на рабочем месте, ни тем более на улице или в метро. Растет число пострадавших от ксенофобски мотивированного насилия. Подобные условия заставляют мигрантов, как приезжих, так и много лет живущих в России, чувствовать себя людьми «второго сорта», бессильными перед дискриминацией…
Одним из направлений работы АДЦ «Мемориал» был мониторинг ситуации с соблюдением прав трудовых мигрантов в регионах Северо-Западного федерального округа. С целью сравнить положение трудящихся-иностранцев в разных регионах, эксперты АДЦ в начале 2011 года выезжали в Архангельскую и Калининградскую области, а также в Республику Карелия, встречались с представителями УФМС, уполномоченными по правам человека, представителями национальных диаспор и этнических меньшинств, правозащитных организаций, профсоюзов и непосредственно с самими мигрантами. При проведении мониторинга нас интересовала социальная и оэкономическая ситуация на местах, общий правовой климат региона, эффективность профильных государственных институтов (как надзорных инстанций, так и аппаратов уполномоченных по правам человека) с точки зрения отстаивания прав мигрантов, этнических меньшинств, иностранных граждан и лиц без гражданства, а также вовлеченность гражданского общества, национальных диаспор, правозащитных и общественных организаций в антидискриминационную деятельность.
Вне зависимости от региональной специфики, всюду трудовые мигранты играют большую роль в экономической жизни. В Архангельской области иностранные рабочие заняты на вырубке леса, в строительстве, промышленности (в том числе и военной) и сельском хозяйстве; в Карелии — на вырубке леса, в сельском хозяйстве и дорожном строительстве, а также в сфере услуг, торговле и общепите; в Калининградской области основная сфера применения труда мигрантов — строительство, рыболовная отрасль, сфера обслуживания, транспорт. Калининградская область, как и Ленинградская, достаточно плотно населена и экономически развита, а значит и привлекательна для иммигрантов; Архангельская область и Карелия — малонаселенные обширные регионы с сокращающимся населением и острым дефицитом рабочей силы, количество трудовых мигрантов в них значительно меньше, да и сальдо миграции относительно невелико. Во всех регионах иностранные рабочие сталкиваются с нарушениями своих трудовых прав, невыплатой зарплаты; отдельную проблему представляет собой содержание иностранных граждан и лиц без гражданства, особенно отбывших заключение, в изоляторах временного содержания на протяжении длительного времени — ни в одном из указанных регионов центры временного содержания мигрантов до сих пор не созданы. Во всех регионах мигранты пользуются услугами посредников, далеко не всегда добросовестных, из числа самих иностранных рабочих и их соотечественников в трудоустройстве и оформлении документов, однако масштабы подобного бизнеса гораздо менее значительны и заметны, чем в Петербурге и Ленинградской области, и специализированные «юридические» конторы-мошенники не получили широкого распространения. Интересно, что в Карелии и Архангельской области мигранты отмечают корректное поведение милиционеров по сравнению с Москвой и Петербургом, хорошую работу УФМС; в то же время, ни в одном из регионов институт омбудсмена не пользуется известностью и популярностью в среде мигрантов и практически с ними не работает, однако уполномоченные по правам человека в целом постоянно получают обращения от лиц без гражданства — заключенных либо осужденных на выдворение. Несмотря на то, что миграция во все регионы Северо-Запада растет, размер квот урезается повсеместно.
Рассматривая миграционные процессы, и специалисты, и представители властей подчеркивают необходимость интеграции, социально-культурной адаптации мигрантов в регионах, противодействия националистическим настроениям. При управлениях ФМС созданы общественно-консультационные советы, объединяющие лидеров национальных диаспор, а также отделы по интеграции и адаптации мигрантов — так администрация возлагает часть функций по контролю и отстаиванию прав мигрантов на лидеров диаспор, чаще всего представителей крупного бизнеса, полагая, что бизнесмены из среды этнических меньшинств, имеющие гражданство и политический вес, в состоянии эффективно и бескорыстно защитить права иммигрантов-неграждан, высказываться от их имени и представлять их интересы. Таким образом, пытаясь ужесточить и упорядочить контроль над миграцией, ФМС оказывается ориентированной на взаимодействие с крупным бизнесом, лоббирующим миграцию и обязующимся выступать в роли полуофициального посредника между рабочими-мигрантами и государственными структурами. Насколько такая модель взаимодействия свободна от коррупции и эффективна — покажет время. Уникален в этом отношении опыт Республики Карелия, организовавшей сеть районных центров социокультурной адаптации мигрантов при библиотеках и общественные советы при органах республиканской власти, МВД и УФМС. Большое число общественных организаций, национальных диаспор, религиозных и культурных объединений позволяет полиэтническому гражданскому обществу республики влиять на политическую жизнь региона и помогать гражданам и мигрантам в трудных ситуациях. Результаты подобной политики, проводящейся с 2006 года в качестве реакции на националистические погромы в Кондопоге, говорят сами за себя: большая часть мигрантов оседает в Карелии, получая гражданство и становясь равноправными членами российского общества.
Будут ли удачными проекты по интеграции мигрантов? Будет ли эффективным взаимодействие с национальными диаспорами? Что решат власти — поощрить иммиграцию или усилить контроль, урезав квоты и ужесточив миграционное законодательство? В любом случае, независимо от зигзагов миграционной политики, в Россию, на Северо-Запад и Петербург будут приезжать десятки тысяч людей в поисках возможности выжить и прокормить свои семьи, и только преодоление дискриминации по расовому и национальному признаку, борьба с ксенофобией и коррупцией во всех их проявлениях может быть условием интеграции в российское общество трудящихся-мигрантов — не в роли «понаехавших гастарбайтеров», а как полноправных граждан свободной демократической страны.
Андрей Якимов