Обратная связь В отношении России Европейский Суд по правам человека (ЕСПЧ) вынес ряд принципиальных решений по делам о выдаче, которые должны кардинально изменить правоприменительную практику, поскольку Европейская комиссия по правам человека (ЕКПЧ), как правовой акт, обеспечивающий защиту прав человека, требует, чтобы ее нормы толковались и применялись таким образом, чтобы сделать гарантии реальными и эффективными inter alia (Artico v. Italy № 6694/74, 13.05.1980, п. 33).
Лица, задержанные для экстрадиции, должны иметь право на периодический судебный контроль сроков содержания под стражей в соответствии со ст. 5 п. 4 ЕКЧП. Отказ в рассмотрении жалобы лица, содержащегося под стражей для экстрадиции, признавался ЕСПЧ нарушением ст. 5 п. 4 ЕКПЧ. Представляется, что существующий порядок рассмотрения жалобы лица, содержащегося под стражей для экстрадиции в порядке ст. 125 УПК РФ, как того требует п. 19 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009 г. № 1, не является эффективным средством правовой защиты по смыслу ст. 5 п. 4 ЕКПЧ, поскольку суд, даже в случае признания содержания под стражей незаконным, лишен возможности немедленно освободить задержанного, и процедура освобождения затягивается на неопределенно длительное время, иногда на многие месяцы.
Очевидно, что срок содержания под стражей лица, подлежащего выдаче, не может превышать предельного срока, установленного национальным законодательством, и его продление должно осуществляться в строгом соответствии с главой 13 УПК РФ («Меры пресечения»). В соответствии со ст. 62 Минской Конвенции, лицо, взятое под стражу до получения требования о выдаче, должно быть освобождено, если требование о его выдаче не поступит в течение 40 дней со дня взятия под стражу. В соответствии со статьей 109 УПК РФ, срок содержания под стражей задержанных для экстрадиции не может превышать двух месяцев. Продление основного двухмесячного срока может осуществляться только в исключительных случаях и в строгом соответствии с правилами ст. 109 УПК РФ. Применение норм статей 108 и 109 УПК РФ к делам об экстрадиции оспаривается Генеральной прокуратурой РФ, которая принимает решение о выдаче многие месяцы и даже годы, при этом срок содержания под стражей в судебном порядке не продлевается.
Данная правовая позиция признана неправомерной: в Определении Конституционного Суда РФ № 101-O по делу г-на Насруллоева от 4 апреля 2006 г. и других, принятых в его развитие, Конституционный Суд России указал, что статья 466 УПК не позволяет властям применять меру пресечения в виде заключения под стражу без соблюдения порядка, предусмотренного Уголовно-процессуальным Кодексом, или с превышением сроков, предусмотренных Кодексом.
ЕСПЧ в делах о содержании под стражей в ожидании экстрадиции (Насруллоев, Исмоилов и др., Рябикин, а также Муминов против России (Muminov v. Russia, № 42502/06, 11.12.2008 г.) признавал нормы законодательства РФ, регулирующие эти процедуры, несовместимыми, взаимоисключающими и не ограниченными адекватными гарантиями против произвола, поскольку отсутствовал
периодический судебный контроль над сроками содержания под стражей, предсказуемое национальное законодательство и правоприменительная практика. Суд в данных делах установил, что положения российского законодательства, регулирующего процедуры экстрадиции, являются как неточными, так и непредсказуемыми в применении и не соответствующими уровню стандарта качества закона, требуемого Конвенцией.
Содержание под стражей для экстрадиции правомерно только в обеспечение самой экстрадиции и при возможности ее реального осуществления. В практике ЕСПЧ установлено, что лишение свободы оправдано только пока рассматривается вопрос о высылке, если эта процедура не осуществляется с должной тщательностью, задержание перестает быть допустимым в соответствии со
статьей 5 п. 1 (f), и возможно только тогда, когда высылка может быть осуществлена (Куин против Франции (Quinn v. France, № 18580/91, 22.03.1995, п. 4, Коломпар против Бельгии, (Kolompar v. Belgium № 11613/85, 24.09.1992 п. 36, Солдатенко против Украины, (Soldatenko v. Ukraine № 2440/07, 23.10.08), Рябикин против РФ).
Поскольку срок содержания под стражей для экстрадиции, по сути, определяется сроком принятия решения о выдаче в Генеральной прокуратуре РФ, действия Генеральной прокуратуры РФ должны быть прозрачными и доступными судебному контролю. В противном случае прокуратура бездействует и процесс принятия решения об экстрадиции затягивается на неопределенно длительное время, а лицо в ожидании экстрадиции продолжает содержаться под стражей, что не соответствует статье 5 п. «f» ЕКПЧ, так как свобода не должна быть потеряна на более долгий срок, чем это абсолютно необходимо и чтобы ее было возможно сразу
восстановить в случаях, когда ее потеря необоснованна.
Выдача в страну не допускается, если есть основания полагать, что экстрадируемый может стать жертвой применения пыток или бесчеловечного обращения и наказания. (Чахал против Соединенного Королевства (Chahal v. UK, №22414/93, 15.11.1996). Данная норма носит абсолютный характер и никоим образом не зависит от поведения заявителя, его отрицательных характеристик, опасности для принимающей страны и других факторов. Статья 3 ЕКПЧ не знает исключений, а статья 15 не допускает отступления от нее в период войны или иного чрезвычайного положения. ЕСПЧ неоднократно подчеркивал, что хорошо известны очень большие трудности, с которыми сталкиваются государства в современный период, защищая своё население от террористического насилия, вместе с тем, даже в этих обстоятельствах, статья 3 ЕКЧП в абсолютных формулировках запрещает пытки либо негуманное и унижающее достоинство обращение или наказание, вне зависимости от поведения экстрадируемого лица. При таких обстоятельствах
деятельность этого лица, какой бы нежелательной или опасной она ни была, при абсолютном запрете пыток, не может рассматриваться в качестве определяющего основания (Saadi v. Italy, № 37201/06, 28.02.2008, Исмоилов и др. против России).
При анализе общей ситуации в каждой конкретной стране ЕСПЧ придает большое значение информации, содержащейся в докладах независимых источников из числа международных правозащитных организаций, таких как «Международная Амнистия», «Хьюман Райтс Вотч», а также правительственных источников, включая Государственный департамент США (дело Чахал против Великобритании, Муслим против Турции (Muslim v. Turkey № 53566/99, 26.04.2005, п. 67, Саиди против Нидерландов (Saadi v. Netherlands, № 2345/02, 05.07.2005, п. 54).
ЕСПЧ в решениях против России, касающихся выдачи в Узбекистан, по делам Исмоилов и др., а также Муминов против России
констатировал: «Не было представлено никаких конкретных доказательств фундаментального улучшения защиты от пыток в Узбекистане в последние годы. Хотя узбекское правительство и приняло ряд мер, направленных на борьбу с практикой пыток (см.
доводы Государства в п. 109 выше), не имеется доказательств того, что эти меры дали какие-либо положительные результаты. Таким образом, Суд убежден в том, что дурное обращение с лицами, содержащимися под стражей, является распространенной и устойчивой проблемой в Узбекистане» (Исмоилов и др., п. 121).
К аналогичным выводам ЕСПЧ пришел и в делах по экстрадиции заявителей в Туркменистан (Рябикин против России, а также Солдатенко против Украины). В этих решениях ЕСПЧ подчеркнул, что свидетельства ряда объективных источников говорят о крайне плохих условиях содержания под стражей, а также что жестокое обращение и пытки продолжают вызывать озабоченность всех наблюдателей за ситуацией в Туркменистане. Суд также отметил, что точная информация о ситуации с правами человека в Туркменистане и, в частности, в местах заключения, является скудной и трудно проверяемой ввиду исключительно
ограничительного характера существующего политического режима, называемого «одним из наиболее репрессивных и закрытых государств в мире».
Таким образом, высылка заявителей в ряде случаев (например, в Узбекистан или Туркменистан) не может быть осуществлена, поскольку это может являться нарушением ст. 3 ЕКЧП, и соответственно, содержание под стражей для обеспечения экстрадиции будет также явно необоснованным.
Ольга ЦЕЙТЛИНА, адвокат