Обратная связь 30 октября – День политзаключенного и памяти жертв политических репрессий. Первые акции протеста прошли в этот день в 1974 году. Тогда политические узники мордовских и пермских лагерей объявили голодовку в знак протеста против репрессий и произвола. В тот же день Сергей Ковалев собрал в квартире А. Д. Сахарова в Москве пресс-конференцию, на которой было объявлено о проходящей акции, показаны документы из лагерей, прозвучали заявления московских диссидентов и продемонстрирован свежий выпуск «Хроники текущих событий» (подпольного правозащитного бюллетеня, выходившего в 1968—1983 годах), в котором рассказывалось об этом событии. Через несколько месяцев организация этой пресс-конференции стала одним из пунктов обвинения в адрес уже самого Ковалева.
С тех пор этот день стал днем борьбы не только за освобождение политзаключенных, но и за гражданские и политические права тех, кто находится на свободе. Инициативу заключенных диссидентов со временем стали поддерживать их товарищи на воле, устраивая в этот день символические однодневные голодовки и пресс-конференции для иностранных журналистов, на которых рассказывали о положении политзаключенных в лагерях, тюрьмах и психиатрических больницах. Тюремное начальство заранее готовилось к этому дню — кого изолировали в карцере, кого перекидывали на другие зоны или отправляли под любыми предлогами на этап.
Шли годы, и политическая ситуация в стране постепенно менялась. С 1987 года в этот день стали проводится публичные акции в Москве, Ленинграде, Львове, Тбилиси и других городах. 30 октября 1989 года около 3 тысяч человек со свечами в руках образовали «живую цепь» вокруг здания КГБ СССР. После того как люди отправились оттуда на Пушкинскую площадь с целью проведения митинга, они были разогнаны силами ОМОНа. В 1991 году Верховный Совет РСФСР постановил считать 30 октября Днем памяти жертв политических репрессий. После распада СССР новая власть начала старательно превращать день солидарности в день поминовения. Как считает Александр Подрабинек, «тонкая подмена не всеми и не сразу была оценена. Успокойтесь, — внушала власть, — все в прошлом. Давайте скорбеть о погибших».
На какое-то время день 30 октября действительно превратился в день памяти. Жертвы репрессий и их родственники приходили по всей стране к памятным знакам, связанным с политическими репрессиями советских времен, возлагали цветы и зажигали свечи. Однако исторический процесс не стоит на месте. Преследования инакомыслящих продолжались на постсоветском пространстве. Политзаключенные, нуждающиеся в солидарности и поддержке, томились и томятся по-прежнему в тюрьмах Беларуси, Киргизии, Казахстана, Туркмении, Узбекистана. Вскоре они появились и в России. Этот неудобный факт захотели признавать далеко не все.
В этом году обозначился четкий водораздел между теми, кто предпочитает говорить только о прошлом и чтить память уже погибших, и теми, кто хочет заявить о современных политических репрессиях. Так, в Москве прошло сразу несколько акций: накануне, 29 октября 2011 года, у Соловецкого камня на Лубянской площади с 10 до 22 часов продлилась акция «Возвращение имен», организованная обществом «Мемориал». Сменяя друг друга, люди читали имена расстрелянных во времена Большого террора. В 1937-1938 годах только в Москве были безвинно уничтожены более 30 тысяч человек. 30 октября прошло еще две акции: на Лубянке — митинг памяти жертв репрессий и на Чистопрудном бульваре — митинг в поддержку жертв современного государственного насилия. В Санкт-Петербурге акция в этот день тоже «раскололась»: большинство официальных организаторов предпочла говорить о прошлом и лишь несколько ораторов пытались подчеркнуть актуальность дня солидарности с узниками в современных условиях. Пришедших на акцию социальных активистов, хотевших поддержать белорусских политзэков, и вовсе попытались оттеснить силами полиции.
Утверждать, что политические преследования ушли в прошлое, – значит не осознавать сам смысл даты 30 октября, закрывать глаза на настоящее и будущее. СССР развалился, но на его месте возникли новые государства, все также борющиеся с инакомыслием. В конце ноября суд в Минске приговорил Алеся Беляцкого, главу Правозащитного центра «Весна» и вице-президента Международной Федерации за права человека (FIDH), к 4,5 годам колонии усиленного режима с конфискацией имущества. Уголовное преследование правозащитника за его профессиональную деятельность — яркий пример возрождения в Беларуси тех самых политических репрессий, в борьбе с которыми и возникла идея солидарности с узниками совести в советских тюрьмах и лагерях. Требование освобождение Алеся, снятия с него всех обвинений и прекращения преследований правозащитников Беларуси объединяет сегодня тысячи людей по всему миру. Акции солидарности и протеста после вынесения обвинительного приговора прошли в разных странах и городах.
В 2011 году были осуждены на длительные сроки тюремного заключение самые разные противники режима Лукашенко: представители оппозиционных партий и движений, бывшие кандидаты в президенты на выборах 2010 года и анархисты — всех их правозащитники признали политическими заключенными. Не только избранные меры и назначенные сроки наказаний поражают жестокостью и необоснованностью — сами условия содержания политических заключенных в Беларуси абсолютно недопустимы: практикуются пытки, отказ в медицинской помощи, угрозы, издевательства и все виды психологического давления.
Не менее драматично положение и в республике Узбекистан: уже многие годы в этой стране преследуют правозащитников и оппозиционеров, сотни людей томятся по политическим обвинениям в невыносимых условиях тюрем и лагерей, среди них 13 правозащитников, осужденных под разными надуманными предлогами за свою профессиональную деятельность. Пытки, насилие и отказ в оказании медицинской помощи — повсеместная практика в местах заключения Узбекистана. Только акции международной солидарности, требование признания прав политических заключенных и их освобождения могут помочь узбекским правозащитникам выйти на свободу.
За прошедший год резко ухудшилась ситуация в Киргизии. Падение в 2010 году прежнего режима и приход новой власти сопровождались погромами и кровопролитными межэтническими конфликтами на юге страны, в ходе которых погибли сотни граждан Кыргызстана узбекского происхождения. Факты массовых убийств узбеков не только не получили должного признания и не были расследованы властями республики, но и все те, кто пытался предать гласности информацию о преступлениях в отношении узбекского населения, подверглись и подвергаются политическим преследованиям, некоторые из них приговорены уже к высшей мере наказания — пожизненному заключению. Репрессии в Кыргызстане носят характер гонений по политическим мотивам и этническому признаку, что абсолютно недопустимо с точки зрения международного права и местных законов. Позиция сильнейшего и крупнейшего государства региона — России — не только не помогает защитить права жертв политических репрессий в соседних странах, но и часто способствует этим репрессиям. Политических беженцев выдают на пытки и расправу, задерживают в городах РФ и подвергают экстрадиции, а то и просто позволяют иностранным спецслужбам «похитить» человека в РФ и вывезти из страны.
В то же время и в самой РФ для стабилизации обстановки на фоне борьбы с экономическим кризисом, на фоне неконтролируемой коррупции усиливается репрессивный аппарат: центры противодействия экстремизму ставят на учет всех «неблагонадежных» критически мыслящих граждан. Для привлечения к уголовной ответственности активно используется антиэкстремистское законодательство, сокращаются возможности легальным путем выразить свое недовольство, фальсифицируются уголовные дела против политических и гражданских активистов. Центры “Э” сегодня играют роль политической полиции.
В этой связи 30 октября должен по-прежнему оставаться Днем политических заключенных бывшего СССР — днем борьбы за человеческое достоинство, за интеллектуальную свободу; днем борьбы с произволом и насилием, а также и солидарности с людьми, находящимися в застенках.
Костенко Филипп