Обратная связь С недавнего времени я – «цыганский юрист». Думаю, стоит рассказать, как я пришел к этому занятию – помощи цыганам. Моей целью с детства была адвокатура, чем ставил в тупик и приводил в замешательство все мое семейство: дело в том, что большая часть моей семьи – люди технического склада ума, дедушка с бабушкой преподавали в нашем Аэрокосмическом университете, мама закончила университет, старший брат – звезда физико-математических олимпиад, отличник и гордость университета. Все это предрешило мое студенческое будущее. Но мечтам родителей не суждено было сбыться, и, проработав некоторое время компьютерных дел мастером и лаборантом на одной из кафедр университета, я понял, что, насколько мог, оправдал надежды родственников, – а теперь и пора заняться делом.
Так я поступил на юридический факультет и начал искать способ сразу «влиться в профессию». Но вариант работы в юридическом отделе какой-нибудь корпорации-монстре, где основная задача состоит в обмене жизни на деньги посредством переноса каких-нибудь документов из угла в угол, походов из кадастровой в налоговую и составлением бессмысленных бумаг, меня отпугивал. Для меня принципиально, чтобы моя деятельность была напрямую направлена на помощь людям из социально незащищенных слоев населения. Я был уверен, что работа с такими людьми позволит мне приобрести бесценный опыт, неизмеримо больший, чем опыт работы «юридическим почтальоном», коими стремятся стать большинство выпускников юридических факультетов. Вскоре я узнал о деятельности АДЦ «Мемориал», который развивает «цыганские» проекты и нуждается в заинтересованных юристах для помощи цыганам в разных регионах, в том числе и у нас в Самаре. Так как идеи, цели и задачи Центра полностью соответствуют моим убеждениям и принципам, через некоторое время я решил участвовать в проекте помощи цыганам.
Признаться честно, предложение вызывало во мне как профессиональный интерес, так и некоторую неуверенность. Конечно, на меня не могли не повлиять негативные публикации и репортажи в СМИ, рассказы и сплетни бабушек у подъезда – все это поддерживало неблагоприятные стереотипы о цыганах, и даже положительные киногерои Яшка-цыган и Будулай не могли свернуть эту гору. Как и в любом другом городе, мнение населения о цыганах в Самаре строится часто на домыслах и стереотипах: о торговле наркотиками, воровстве и загадочном «цыганском гипнозе». Как я потом убедился, все это оказалось полной ерундой. Но до этого момента было еще далеко, а пока, получив небольшой ликбез о цыганах, прочитав публикации с сайта АДЦ «Мемориал» и поискав информацию в интернете, я решился на первую поездку к своим будущим клиентам и заявителям в поселок Яицкое, где живут цыгане-котляры.
Испытывая некоторую робость, уже в маршрутке я начал обдумывать свои действия, так и скоротал путь до Яицкого. Я не знал, где расположен табор, поэтому пришлось спрашивать дорогу у первого попавшегося трудяги с пункта приема черных металлов. Вскоре в поле зрения появились странные дома из неизвестных мне «стройматериалов», собранных, видимо, на ближайшей свалке. Первое впечатление было несколько удручающее: вокруг пустынно, только дымящиеся трубы печек-буржуек из полукартонных домиков подавали признаки жизни. Но пустынность оказалась обманчивой, и почти сразу я оказался в окружении неимоверного количества людей. Я не мог понять, как за несколько секунд вокруг меня образовалась такая толпа! Шум, гам и совершенно неизвестный мне язык на мгновение вогнали меня в ступор. Приведя мысли в порядок, я начал объяснять, кто я и с какой целью пришел к ним в гости. Минут через десять, после убеждений в том, что я не сотрудник полиции и пришел «с миром», и рассказов о моей деятельности, меня пригласили в дом. Там уже начали предметно вести разговор о том, чем я могу им помочь как юрист. Потом меня позвали в следующий дом, потом – в соседний. Так, за переходами из дома в дом и знакомством с их обитателями и прошел мой первый «рабочий день» в таборе.
Конечно, я понимал, что уровень доверия ко мне пока низок и что над этим еще работать и работать, но хотелось сразу же чем-нибудь помочь. Я спросил, не будут ли цыгане против, если я принесу для детей теплые вещи, примут ли они их. Мое предложение вызвало бурю эмоций и потрескивание дров в печке сию же минуту было заглушено громкими криками детишек «Петр, а мне шапку привези! А мне вот сапоги бы!» Сказано – сделано: в следующий раз я уже прибыл в табор с теплыми вещами, которые мне удалось собрать по друзьям. Вот этот момент, я думаю, был переломным: видя мое доброжелательное отношение и искреннее желание помочь, жители табора стали уже несколько больше доверять мне. Тут же со всех концов поселка в дом, в котором я находился, начали прибегать люди с какими-то потертыми бумажками, наперебой рассказывая мне о своих проблемах, желаниях, просили помочь как можно скорее. Кто-то приносил медицинские справки о рождении детей, кто-то протягивал мне обугленные свидетельства о рождении с просьбами восстановить документы или помочь в оформлении паспортов.
Так и началась моя работа – помощь в оформлении личных документов, столь необходимая жителям табора. Разбираясь в этих бумагах, я стал консультировать своих заявителей, каким образом можно разрешить ту или иную проблему, куда обращаться и когда можно ждать результат.
Для помощи и «обмена опытом» из Санкт-Петербурга приехал сотрудник АДЦ «Мемориал» Кирилл Кожанов, что оказалось очень полезным для меня, так как я смог лучше узнать нравы и обычаи людей, поговорить об особенностях работы с цыганами, узнал о жизни цыганских поселений в других областях. Мы с Кириллом путешествовали три дня по таборам нашей области, в результате чего все мои стереотипы о цыганах были окончательно развеяны. Я убедился в том, что это очень миролюбивый, добродушный и гостеприимный народ. Но, несмотря на мое «романтическое» увлечение культурой и традициями цыган и искренней симпатией к ним, должен признаться, что работать с цыганами по оформлению документов достаточно тяжело. Например, за два месяца работы мне пока еще так и не удалось уговорить хотя бы одного заявителя поехать со мной в УФМС для подачи заявления на выдачу паспорта и прохождения всех связанных с этим процедур (возникают разные отговорки вроде занятости и холодов). Сейчас я договорился о том, что, как только появится время и возможность, мы поедем на прием в государственные органы для совместного разрешения проблем.
За три дня мы с Кириллом объехали четыре табора Самарской области: в поселках Яицкое, Стромилово, Красный Пахарь и Смышляевка. Наибольшее впечатление на меня произвели рассказы об исконных ремеслах, которыми занимались и до сих пор занимаются котляры. Рассказ заместителя барона табора в Яицком о том, как он делает металлические скобы у себя дома в печи, вообще привел меня в неописуемый восторг. Вот уж не думал, что до сих пор эти ремесла актуальны и находят место в современной жизни! Но, конечно, это скорее исключение из правил, так как одной из наиболее актуальных проблем, с которыми сталкиваются цыгане из Смышляевки и других таборов, является безработица и отказ принимать на работу цыган, даже если находятся подходящие рабочие места. Надеюсь, со временем я смогу заняться в том числе и защитой трудовых прав цыган.
Я уже успел повидать случай явной дискриминации. Как-то раз, уезжая из Яицкого по делам в УФМС, я встретил на остановке своих знакомых из табора – они просили помочь им уехать в сторону соседнего Новокуйбышевска, так как маршрутные автобусы не останавливались при виде пассажиров-цыган. И это несмотря на то, что на улице было около 30 градусов мороза и три женщины с детьми просто замерзали на трассе! К счастью, все закончилось успешно: мне удалось остановить автобус и разместить в нем своих подопечных. Но само отношение водителей показательно.
Обобщая свой пока небольшой опыт работы с цыганами, я хотел бы отметить, что юридическая помощь жителям цыганских поселений связана с решением множества самых разнообразных проблем, но тем интереснее для меня результат. Конечно, преодоление стереотипов, улучшение образования детей, оформление документов – задачи непростые, но дорогу осилит идущий. Ну а я постараюсь приложить все усилия для того, чтобы «идущий» превратился в «бегущего». И на этой оптимистичной ноте всем читателям хотелось бы сказать: «Авен бахтале!».
Петр Краснов, юрист