Обратная связь Вспоминая свое детство, попробую описать типичный школьный урок. Все встают, когда в класс входит учитель, потом он за что-то весь класс ругает (как он только находит, за что ругать каждый раз!). Затем проверка домашнего задания. Наконец, оставшуюся часть урока учитель что-то долго рассказывает у доски, а вы скучающе смотрите в окно или заполняете анкету одноклассницы с вопросами о любимой музыкальной группе и о том, за что эта одноклассница вам нравится. А может, пишете какую-то записку, которую непременно нужно отправить прямо сейчас и прямо в противоположный конец класса.
Для меня, отработавшего 9 лет в школе, всегда было загадкой: почему дети ходят в ТАКУЮ школу? Я, например, ходил в три школы. В последнюю знаю, зачем ходил: мне было интересно общаться с девочками из параллельного класса. И пребывание в школе исчислялось для меня переменами. Уроки отходили на второй план. Если учительница не злая, можно было повеселить себя, подтрунивая над этой же учительницей. А если злая, как по математике, приходилось маяться от безделья.
В старших классах во мне зрел внутренний протест: что это за обучение такое?! Ведь можно, можно делать уроки интересными, как это удавалось Татьяне Ивановне, моему учителю по литературе. В результате этого внутреннего протеста я, окончив первый курс юридического вуза, оказался в школе. Мечтал делать интересные уроки и научить их делать других учителей, часами тренировался в ораторском искусстве, подбирал интересные факты, учился этому делу по парфеновским «Намедням».
«Неформальное образование? Два притопа, три прихлопа – не люблю я всё это, – говорил мне один мой знакомый преподаватель. – Это отучает детей думать и воспринимать серьезную информацию, способствует развитию «клипового мышления». А я считаю иначе: на самом же деле неформальное образование – это особая педагогическая модель, основанная не на традиционных методах обучения, а на постижении знаний через практические действия. В конце концов, я сделал для себя вывод, что основные составляющие неформального образования, это:
-интерактивные методы обучения, когда ребенок является не объектом, а равноправным субъектом процесса обучения, таким же, как учитель;
-процесс обучения не должен базироваться на привычных для учителя приемах – угрозах поставить в дневник двойку или позвонить родителям;
-знания даются через личный опыт и личное отношение, информация должна быть актуализирована, иначе ребенок не пропустит ее через себя, «неважная» информация практически не оседает в сознании;
– в образовательном процессе важное место уделяется навыкам и дискуссиям о ценностях – именно дискуссиям, а не навязыванию учителями своих представлений о том, «что такое хорошо, и что такое «плохо»;
-в основе неформального образования лежит исследовательский подход, большая часть этих интеллектуальных, чувственных, прикладных исследований должна проходить в классе, по принципу «здесь и сейчас». И, конечно, для этого нужна комфортная, дружелюбная атмосфера, когда ученики не боятся учителя, он не давит своим авторитетом, его уважают и любят за то, какой он есть и за то, что он всегда поймет: если ребенку хочется, например, пить на уроке – он пьет, хочется есть – он ест.
Проникнувшись идеями неформального образования, я захотел разрушить миф, что школьные уроки не могут быть неформальными. И вот второе сентября, первый урок обществознания в моем новом 8 классе, и мы изучаем право в курсе обществознания. Тема была – «Что такое право и зачем оно нам нужно?» Я начал урок с того, что попросил учеников по одному забраться на стол учителя и посмотреть с высоты на класс (идею взял из фильма «Общество мертвых поэтов»). Потом, чтобы еще больше раскрепостить и заинтересовать ребят, а также показать, что неплохо мыслить и действовать нестандартно, сделал известное упражнение «Счет Тамерлана». Когда ребята собрались вокруг первой парты, я рассказал историю о том, что Тамерлан задавал задачку полководцам, попавшим к нему в плен. Кто с трех попыток не разгадывал ее, того Тамерлан распоряжался убить. Я брал 10 маркеров и раскладывал их в сочиненной на ходу последовательности. Фокус заключался в том, что маркеры служили исключительно для отвода глаз – цифры я показывал пальцами. Когда загадывал, например, число три, просто клал на стол три пальца, а по одному убирал маркеры.
Наконец, главное упражнение. Ученики расселись по трем колонкам, как они обычно сидят в школе. Я попросил каждого передать по одной вещи на первую парту своей колонки и объявил между колонками соревнование.
-Победившая колонка получит пятерки, а теперь – начали!, – сказал я. Ученики не понимали, что им делать, но пятерку хотели. Кто-то спрашивал, что ему делать, кто-то пытался понять самостоятельно. Я остановил процесс, попросил вернуть вещи на первую парту.
Когда вещи уже возвращались с последних парт, я опять остановил игру и дисквалифицировал одну из команд за то, что она не передавала вещи через левое плечо и перекидывала их через парту. Ребята этой колонки возмутились, один мальчик даже заплакал, в двух других колонках радовались. Я торжественно объявил: «Победила первая колонка! У них больше девочек, а мальчики более ловкие!» А потом мы говорили весь урок о важности правил и права в нашей жизни.
Многие занятия вел в интерактивной манере, это мне нравилось, детям тоже. Но вот методисту и завучу – не совсем. Не срабатывали даже аргументы в виде побед моих учеников на городских олимпиадах и конкурсах. Мне говорили, что я не успеваю по программе, что не даю детям необходимый набор знаний. Я отвечал, что давать бы рад, но вот дети не берут, когда даешь в таком темпе и такие знания.
Так сложилось, что сейчас я не работаю в школе. Но я все равно работаю со школьниками. Веду проект АДЦ «Мемориал», который называется «Школьный омбудсмен». Это такая большая игра, в которой каждый ребенок хотя бы один день играет роль уполномоченного по правам ребенка в классе. Особенно пристально ребята следят за тем, как соблюдают их права учителя. Читаю «листки омбудсмена»: один учитель залез в портфель к ученику за дневником, другой обругал ученика, сказав, что он грязный, как цыганенок. Третий вообще выгнал ученика с урока со словами: «Чтоб на моем уроке прав на качал!» Как тяжело это – соблюдать права ребенка. Прекрасно понимаю учителей: часто хочется крикнуть, иногда стукнуть. Особенно к концу учебного года.
Учитель сильнее, при желании он вобьет знания в детские головы. А нужно ли? Зачем ломать нервную систему – и свою, и детскую? Хочется сказать: «Уважаемые учителя! Вы же не любите ходить на скучные семинары. А любите ходить туда, где творческая, дружелюбная атмосфера, где нальют кофе и дадут пирожное. Так же и дети». Человечность – это основа неформальной педагогики. А если задуматься, человечность – это и есть толерантность. Именно с человеческого отношения между детьми и учителями начинается решение проблемы толерантности. Неформальная педагогика, нацеленная на исследование в дружеской атмосфере, незаменима для воспитания человечных, восприимчивых к новому, коммуникативных ребят.
Максим ИВАНЦОВ
Проект «Школьный омбудсмен» стартовал в январе 2009 учебного года. В настоящий момент в проекте участвуют школы №2 и №3 г. Всеволожска, школы №278, 288, 462, 463 Санкт-Петербурга и школа №1 пос. им. Свердлова. Проект открыт для сотрудничества с новыми школами. В рамках проекта «Школьный омбудсмен» как для учителей, так и для учеников проводятся тренинги и круглые столы по правам человека и правам ребенка, развитию правосознания и гражданственности, по предотвращению и решению конфликтов, соревнования и дружеские встречи между юными омбудсменами разных школ. Основой проекта является долговременная ролевая игра «Школьный омбудсмен». Согласно правилам игры, каждый ребенок как минимум один день должен исполнять роль уполномоченного по правам ребенка в классе или в школе и в конце дня заполнить листок омбудсмена.