Обратная связь В мае 2007 года сотрудники Санкт-Петербургского «Мемориала» и коллеги из международной правозащитной организации FIDH посетили несколько таборов — компактных поселков цыган-котляров по всей России, а также встретились с представителями федеральной и местной власти. Отчет, написанный по результатам поездки, будет представлен в Комитет ООН по противодействию расовой дискриминации.
География нашей поездки была очень обширной: Северо-Запад, Центральная Россия, Урал, Сибирь. И хотя российские котляры испытывают трудности во многих сферах, свое внимание мы сосредоточили на одной проблеме, которая, как нам кажется, является сейчас важнейшей: это права на землю и жилища. Ведь наследство советских времен — прописка, которая сейчас называется регистрацией, — до сих пор остается принципиальным условием, определяющим и выплаты пособий, и назначение пенсий, и прием ребенка в школу. А если с регистрацией по месту жительства проблемы, то ребенок останется неграмотным, его мать не будет получать «детские» деньги, отец не устроится на работу. Если разбираться в причинах этого замкнутого круга, то истоки проблемы мы найдем в 1956 году, когда по указу Президиума Верховного Совета СССР кочевой образ жизни был запрещен. Понятно, что в советские годы о собственности на землю и дом никто не заботился — все было государственное и «общее». А вот человек, не имеющий прописки, сталкивался с большими проблемами. В 1956 году прописку цыгане получили, но никто не думал не гадал, что настанут времена, когда вновь миром будет править капитал и человека, живущего в доме более 50 лет и прописанного в нем, могут запросто этого дома лишить. Традиционно малограмотные, цыгане не уделяли должного внимания документам, а власти и не думали им помогать оформить свои права на участки и жилища. Советская власть, остановив кочевье и велев цыганам строиться на заболоченной окраине города, не предусмотрела, что через пятьдесят лет эта окраина будет со всех сторон окружена многоэтажками, что многодетным цыганским родителям будет некуда переселять взрослых детей с их семьями. И зарегистрировать новых жителей в перенаселенном доме, которого на бумаге фактически нет (потому что документы на дом не оформлены), по закону сейчас нельзя. Выходит, что власть которая раньше стремилась сделать цыган оседлыми, теперь обрекает их на бездомность и скитания.
Мы встречались с цыганскими жителями компактных поселений в Чудово, Владимирской области, Иваново, Рязани, Туле, Екатеринбурге и Тюмени. Наши коллеги из FIDH Юг Биссо и Анри Дюкенн шутили: «Давайте назовем наш будущий отчет “А что случилось?”» Именно этот вопрос задавали цыгане, когда видели нашу группу. Но настороженность первых минут разговора быстро переходила в откровенное и конструктивное обсуждение. Большинство руководителей таборов понимают, что цыгане попали в законодательную прореху: не они виноваты, что советская власть, сломав их традиционный образ жизни, не предложила им пути интеграции в общество. Но решить главные — имущественные — проблемы сейчас таборы не в силах: традиционное ремесло не находит спроса, поэтому богатых людей очень мало. Нанять юристов, которые помогли бы оформить участки и дома, невозможно — очень дорого, да и власти не настроены регистрировать цыганские дома. Сами цыгане разобраться в современных правилах не могут — образования не хватает. Инвесторы, которые имеют виды на земельные участки, и чиновники, которые разрабатывают планы развития городов, часто не принимают во внимание интересы цыган. И вот на месте котлярских таборов уже запланировано построить то супермаркет, то дорогу, то элитный коттеджный поселок. «А нас куда?» — растерянно спрашивают цыганские женщины, окруженные ватагами детей. Что им ответить? Что уже выселили цыган из Архангельска и Калининграда, из Омска и Барнаула, не предоставив ничего взамен их домов и участков?
С представителями власти мы тоже встречались — информировали их о нашей работе, интересовались их мнением. Отношение к нам было различным: некоторые начальники не считали встречу с сотрудниками международной правозащитной организации сколько-нибудь интересной и говорили с нами с видимой неохотой, другие принимали нас очень тепло — например, администрация Верх-Исетского района Екатеринбурга пригласила и представителей комитета образования, и милиции, и национальных организаций.
Однако, независимо от отношения к нам, представители власти, как по уговору, оперировали одними и теми же аргументами. Самый частый — это обвинение: «Цыгане должны быть как все — соблюдать те же законы, жить по тем же правилам и установлениям. Они сами не хотят интегрироваться в общество». Действительно, цыгане не должны нарушать действующее законодательство. И мы можем подтвердить, что цыгане хотят быть законопослушными, жить по правилам. Но раз уж порочный круг проблем сложился, то власти обязаны помочь цыганам из него вырваться.
Другое обвинение, которое часто выдвигают власти: «Сознательная позиция цыган — для них все должно быть сделано бесплатно. Они прикрываются тем, что они цыгане, и требуют к себе особого отношения». С ним связан и другой тезис, который нередко повторяют чиновники разных уровней: «Государственная программа, направленная именно на цыганское меньшинство, в нашей стране не может быть принята никогда. Тогда другие национальные меньшинства потребуют того же». Здесь хотелось бы напомнить, что указ 1956 года об оседлости был направлен именно на цыган, точнее, против их традиционного образа жизни, и с этой точки зрения является дискриминационным. Это и было «особое отношение» к цыганам, которое тогда почему-то никого не смущало. Нынешняя власть, коль скоро она является преемницей власти советской, должна бы исправить оплошность и принять антидискриминационный законодательный акт для цыган, а хорошо бы — и антидискриминационное законодательство вообще (это, между прочим, рекомендуют многие международные документы). И не будет ничего плохого, если будут приняты специальные общегосударственные меры для улучшения положения и других меньшинств — например, народов Крайнего Севера, с которыми советская власть тоже обошлась «по-особому».
Ну и, наконец, последний аргумент, который мы часто слышим от властей: «Для нас нет разницы, цыган или нецыган. Мы ко всем относимся одинаково». Вот с этим позвольте не согласиться. Неодинаковое отношение, или, иначе говоря, дискриминация — это не выдумка правозащитников, а ужасная реальность, в которой живут цыгане. Чтобы ее искоренить, необходима добрая воля и сотрудничество властей, а этого в современной России как раз не хватает.