Проблемы поселений цыган-котляров уже не раз становились темой публикаций нашего Бюллетеня. Внимание правозащитников из Северо-Западного Центра социальной и юридической защиты рома (цыган) в последнее время было сосредоточено на трех таких цыганских поселках, называемых обычно по старинке «таборами», — поселке у станции Пери в Ленинградской области, большой цыганской общине на окраине Чудово в Новгородской области и самом молодом из компактных поселений цыган-котляров в нашем регионе — архангельском.
На Северо-Западе РФ есть пока лишь эти три места, где в соответствии со своими особенными понятиями и обычаями живут большие группы цыган-котляров. В других регионах нашей большой страны разбросаны еще десятки таких своеобразных поселков — в Волгограде и Перми, во Владимире и Тамбове, в Самаре и Туле, в Московской области и Ульяновске, да и во многих других городах Поволжья, Урала, Сибири, Кавказа и средней полосы живут, по-своему налаживая быт и по-своему строя социальные отношения, многие тысячи ярких и необычных котляров, представляющихся внешнему миру «молдавскими цыганами».
Это обозначение, несомненно, справедливо: предки современных российских котляров обитали в Молдавии и в Румынии. В других странах котляры тоже хорошо известны, и называют их там «кэлдэрарь», что по-румынски значит то же, что и по-русски «котляры», то есть «котельных дел мастера». В те времена, когда цыгане еще кочевали и лудили котлы, они самим своим появлением привлекали всеобщее внимание, становясь ярким и заметным событием в жизни городских и деревенских обитателей. Вот как описывает приход табора в дореволюционный провинциальный городок писатель Ю.О. Домбровский: «…по шляху… плывут узкие крылатые фургоны с верхом из непробиваемого дождем, как жесть, серого брезента; телеги с ситцевыми навесами, и на блекло-розовых ситцах этих цветут невероятные мануфактурные розы — по полпуда на каждом кочане; затем телеги без навесов, но и с них стекают те же розы, венки, ленты, целые связки, ливни их… По сторонам всего этого ступают люди — сначала высокие, черные, загорелые мужчины в картузах, блестящих сапогах и красных рубахах под пояс. В руках кнуты. За мужчинами идут, раскачиваясь, покуривая, сплевывая и переговариваясь, женщины. Платья у них не простые, а тоже невероятные: широкие, вольные, облегающие бедра, собранные в бесчисленные складки, каскады цветастой, то нежно-розовой, то просто багровой материи. Заключают все это девушки — верткие, быстрые, глазастые, как молодые козочки. Они весело идут, размахивая руками, за ушами у них по цветку, на голых плечах косынки, а на шеях мониста, стеклярус, бусы, монеты, — и все это светится, звенит, горит, перемаргивается…
А повозки все едут, едут… и вдруг все вскрикнули: это вознеслось и загорелось над степью, и шляхом, и табором большое, светлое солнце. Оно появилось, повернулось, собрало жгучий пучок белых лучей, ослепило всех и сразу погасло. Потом я понял: это была фирменная вывеска табора — “лудить котлы, кастрюли, тазы медные”».
Удивительно, но за прошедшие с описываемого Домбровским эпизода 100 лет цыгане-котляры изменились мало. Каждый, кто встречал на дорогах и улицах городов группы цыганских женщин, сразу узнает котлярок в живописной зарисовке писателя. И хотя красные рубахи и кнуты уже редко можно увидеть у цыганских мужчин, но и они остались по-своему верны традиции — с самого раннего детства мальчиков учат чинить металлические изделия, почти все мужчины в таборах зарабатывают ремонтом труб и кочегарных задвижек, обработкой металла. Главное изменение в жизни этих особенных и самобытных людей — вынужденный отказ от кочевья. Теперь, чтобы увидеть разноцветные ситцы, занавес_ ки, оборки и другие нарядные украшения цыганского табора, нужно заглянуть в просторный цыганский дом — ведь телеги на дорогах отменили указом 1956 года.
После этого указа многие до того кочевавшие цыганские семьи получили прописку и государственное жилье — чаще всего комнаты в бараках. Но цыгане-котляры и тут пошли своим собственным путем: они селятся лишь в собственных домах, возведенных в соответствии с их собственными представлениями о надлежащем жилище. Главное же, что селятся котляры компактно, по возможности отдельно от остального местного населения. Дома котляры строят сами, заботясь более всего о просторности жилья. В их архитектуре чувствуется южное происхождение этой цыганской группы. И хотя уже много поколений цыган-котляров живет у нас на севере России, толстые стены и маленькие слепые окошки, характерные для экономящих тепло северян, так и не прижились в котлярских таборах. Высокие и широкие дома «раскидывают» в таборе привольно, как шатры. Нередко между такими большими домами обнаруживаются маленькие, похожие на времянки хижины, построенные для выросших и обзаведшихся своими семьями детей. Поселение, как правило, не может расти вширь из-за ограниченности занимаемого участка земли, поэтому оно растет за счет увеличивающейся тесноты, дома оказываются все ближе и ближе друг к другу, что зачастую приводит к нарушению как пожарных, так и санитарных норм.
Таковы большие цыганские поселения в Ленинградской области (Всеволожский район) и в Новгородской области (Чудово). Тысячи людей живут в этих цыганских поселках в условиях такой скученности и тесноты, что на вытоптанном пространстве между домами не растут не то что деревья, но даже трава. Нет ни садов или огородов, столь естественных в сельской местности, ни детских площадок и лужаек, мест для отдыха взрослых или игр детей. На улицах и в проходах между домами сушится выстиранное белье, играют дети, паркуются немногочисленные машины, веселится молодежь, да и все прочие жители табора, отмечая свадьбы и другие праздники. За пределами же поселения нередко виднеются никем не заселенные леса и холмы.
Разрешить проблемы — обычно весьма схожие — таких цыганских поселков не могут по отдельности ни сами их обитатели, ни местные власти. Слишком много условий не соблюдалось десятилетиями, да и законы о пользовании землей и жильем претерпели радикальные изменения при смене эпох на рубеже ушедшего и нынешнего веков.
Так что заложниками этой ситуации оказались не только цыганские жители нашего региона, но и ответственные лица, от которых требуется принятие решений и адекватных мер в таких непростых условиях. К сожалению, хотя в разных — и порой весьма удаленных друг от друга — областях РФ встают перед властями одни и те же вопросы, решать их каждому приходится в одиночку. Как правило, губернаторы и главы местных администраций даже не знают о существовании аналогичных проблем у их коллег в соседних областях.
При этом нет никаких федеральных или региональных программ, учитывающих специфику такого рода поселений и предлагающих универсальные решения. Поэтому и приходится местным властям искать собственные пути. В Лесколовской волости Всеволожского района администрация предложила жителям «табора» выдвинуть своего кандидата в органы местного самоуправления и отдать за него голоса на выборах. «В этом заинтересованы и мы, и они, — говорит глава Лесколовской администрации Л. А. Гна товский. — У цыган будет свой депутат, это ведь естественно, раз здесь этот народ представлен многочисленной общиной. Депутат сможет защищать их интересы, решать проблемы. А у нас впервые появится коллега из их числа, мы будем его обо всех решениях и обстоятельствах информировать. Присутствуя на заседаниях, он всегда будет в курсе всех дел, он станет связующим звеном между властью и табором». Возможно, такой подход окажется самым интеграционным, когда дела табора будут решаться наряду с делами других поселков, входящих в Лесколовскую волость.
Несколько иной проект налаживания диалога между цыганами и властью выдвинули в администрации города Чудово Новгородской области. Новый глава администрации города В.Я. Зуев и его советники и заместители решили предложить цыганскому поселению (состоящему из более сотни домов, из коих лишь два — официально зарегистрированы) выделиться в отдельную самоуправляющуюся административную единицу. То есть выбирать уже не одного из депутатов местного собрания, а всех, включая председателя, из числа цыган. Это позволило бы придать законный статус реально существующей в таборе практике выборов барона и его заместителей, решающих все вопросы жизни табора. Какой-то статус действительно необходим каждому лидеру цыганской общины, поскольку институт баронства на законодательном уровне никак не закреплен. То есть, реально являясь представителем многотысячной общины людей, юридически барон остается всего лишь самим собой – физическим лицом безо всяких полномочий. Об этом уже не раз говорилось на проводимых «Мемориалом» Круглых столах по проблемам компактных поселений цыган-котляров.
Сотрудники «Мемориала» и юрист М.Н. Носова предлагали баронам различные варианты легализации их статуса — от регистрации общественной организации, представляющей интересы жителей табора, до создания национально-культурной автономии этой цыганской группы. Инициатива чудовской администрации отличается от подобных предложений тем, что ставит будущего цыганского главу местного самоуправления в условия гораздо более жесткие, чем просто председатель общественной или национальной организации. Став главой местного самоуправления, представитель табора будет нести ответственность и за бюджет, и за долговые обязательства жителей своего района или поселка. С другой стороны, с его помощью такой поселок сможет официально добиваться государственных дотаций и субсидий, решать вопрос о льготах многодетным семьям и инвалидам, восстанавливать разрушенные дороги и строить отсутствующие на территориях таборов муниципальные и социальные учреждения (бани, ясли и детские сады, школу). Ведь не только обязательства по отношению к государственным структурам и городским службам не всегда выполняются жителями табора (что более всего волнует местную власть и различные акционерные общества, отвечающие за снабжение энергией, водой и пр.). Не следует забывать и о невыполненных обязательствах государства по отношению к своим гражданам, лишенным почти всех социальных благ и льгот. Предложение чудовской администрации табору представляется и трудным делом, и заманчивым.
Наименее способным к поиску выхода из трудного положения и принятию разумных и адекватных решений показал себя новый мэр города Архангельска А.В. Донской. Мы уже писали о сложнейшем положении, в которое попали цыгане-котляры в этом городе. Приехавшие туда из Волгограда около ста человек оформили в 2004 году аренду земли в округе Варавино-Фактория, начали строительство жилья, некоторые получили регистрацию по новому адресу. Начиналась трудная, но по-своему привычная жизнь: дети пошли в школу, кто-то женился, в нескольких молодых семьях уже в Архангельске родились дети, в одной семье даже близнецы. Но радости семейной жизни этого небольшого табора омрачила начавшаяся сперва в прессе, а потом и во власти антицыганская кампания. Будучи еще кандидатом в мэры Архангельска, А.В. Донской резко выступил против существования в городе нового цыганского поселка. Аргументы, приводившиеся рвущимся к власти кандидатом, иначе как расистскими и клеветническими не назовешь. Несмотря на результаты проверок и заявления милицейских чинов, доказывавшие отсутствие в таборе криминала, Донской и его команда продолжали твердить о «преступной нации», наркотиках и воровстве детей. Жителям табора грозили снос домов, выселение, жизнь в холодных и недостроенных времянках. Первую зиму в Архангельске котлярам пришлось прожить без света и отопления, а ведь на руках у многих были маленькие, порой даже новорожденные дети. Несмотря на затяжные суды, в которых мэрия пыталась узаконить свое намерение лишить цыган крова, а цыгане доказывали нарушения и непоследовательность действий самой мэрии, оставалась надежда, что с властью удастся договориться. Казалось невероятным, что, став мэром, первым лицом такого большого и значительного города, как Архангельск, Донской решится повторить свои огульные обвинения в адрес цыган. Одно дело — предвыборная кампания, когда в пылу битвы за власть обычно звучит много обвинений и даже оскорблений, совсем другое дело — говорящий от имени власти мэр.
Поэтому сам факт появления на Круглом столе по проблемам цыганского поселения в Варавино-Фактории мэра и нескольких его заместителей обнадежил настроенных на переговоры участников. Увы! У Донского достало решимости уже в роли мэра перед несколькими телекамерами и десятками микрофонов журналистов настаивать на том, что он гордо назвал «своей позицией», то есть на изгнании цыган из города как опасных и нежелательных.
Ранее на рабочей встрече с коллегами он сформулировал эту позицию следующим образом: «Цыгане не умеют заниматься хорошими делами. Если решение вопроса об их выселении через суд затянется, надо приставить к ним милиционера. Надо создавать им проблемы, раз они создают их нам…» (Александр Кулешов, «Цыганский вопрос остался без мэрского ответа», межрегиональная интернет-газета «Наше слово» (www.nasheslovo.net). Странное и неоднозначное впечатление произвели выступления директора Департамента здравоохранения и социальной политики Н.А. Макаровой и директора Департамента образования Т.С. Огибиной, которые начали с того, что тоном, который иначе как оправдательным не назовешь, доказывали, что все, что положено (медицинское обслуживание, доступ в школу), цыганам обеспечено. Непонятно, почему мэрия заняла столь оборонительную позицию в отдельных вопросах, проявив полнейшую неспособность вести переговоры о главном. Как будто так уж важно, можно ли детям посещать школу там, где им не разрешают жить. Противоречивой оказалась и позиция местных правозащитников. Если архангельская уполномоченная по правам человека Н.П. Ахраменко в письме к мэру призвала его соблюдать права цыганских жителей, напомнила о Конституции РФ и Законе о национально-культурной автономии, а также предложила обсудить вопрос о компенсации, которую мэрия сможет предложить цыганам, при их согласии добровольно покинуть Архангельск, то ее коллега Н.Г. Дитятева высказалась в совсем ином ключе: «Сегодня я поддерживаю Александра Викторовича [Донского]. Я думаю, что не любой компромисс — выход из положения. Предположим, мы примем решение дать землю цыганам, оставить их в городе. Тогда нам придется поставить охрану, ОМОН». Идея поставить ОМОН так близка предложению мэра «приставить милиционера», что невозможно понять, что говорит зарвавшийся местный начальник, а что — правозащитница, чей профессиональный долг защищать людей и их права от такого рода начальства.
К счастью, бывают и более независимые правозащитные организации. Внимание многих из них уже привлечено к архангельской проблеме, и если власть в этом городе будет и дальше позволять себе открыто дискриминировать людей по национальному признаку, то перед ней будет поставлен вопрос уже не об аренде полутора гектаров болотной земли на краю города, а о моральном ущербе и оскорблении национального досто инства граждан РФ.
Так порой трудно и везде по-разному складываются отношения местных властей и цыганских общин. Главное, что уже начали понимать и сами представители общин, и многие представители администрации — без согласованных действий и взаимной поддержки проблемы поселений цыган-котляров в наше время не решить.