В эти дни в суде Тараза (южный Казахстан) ожидается вынесение приговора по громкому делу о погромах дунганских сел Масанчи, Булар Батыр и Аухатты, произошедших больше года назад, 7-8 февраля 2020 года. По официальным данным, в результате погрома погибли 10 дунган и 1 казах, сотни людей получили ранения, ущерб от уничтоженного и поврежденного имущества, принадлежащего дунганам (домов, хозяйственных построек, объектов торговли, транспортных средств), исчисляется миллионами долларов. Тысячи дунган были вынуждены бросить свои дома и бежать в соседний Кыргызстан.
На скамье подсудимых 51 человек, 14 из которых – дунгане, защищавшие свои семьи и имущество. Они обвиняются по ст.272 (массовые беспорядки) и ст.99 (убийство). Ранее государственный обвинитель попросил для обвиняемых дунган сроки наказания от 5 до 18 лет, а для участников погрома – условные сроки 2-5 лет, что вызвало возмущение дунганской общественности. Ранее АДЦ «Мемориал» уже указывал, что межэтнический характер конфликта не был признан властями Казахстана и имеет место обвинительный уклон в отношении дунган.
Судебный процесс подходит к концу, подсудимые сказали свое последнее слово. В суде прозвучали просьбы бывших погромщиков о прощении, а дунгане призвали суд к милосердию и выразили готовность к примирению. В то же время обвиняемые дунгане настаивают на своей невиновности и заявляют о давлении на них во время следствия.
Процесс очень скупо освещался СМИ и, несмотря на то, что антидунганский погром стал самым масштабным межэтническим столкновением последних лет, не вызвал должного резонанса в казахстанском обществе. АДЦ «Мемориал» публикует полностью выступления обвиняемых дунган с их последним словом (аудиозапись находится в открытом доступе https://www.youtube.com/watch?app=desktop&v=G9GeLVMekzE&feature=youtu.be ) и надеется на справедливый приговор суда.
Мауров Шакир Рамазанович
Уважаемый суд, в первую очередь, я полностью поддерживаю своих адвокатов, во-вторых, я согласен со многими адвокатами, что правоохранительные органы не смогли сделать свою работу. Как говорил глава нашего государства, Касым-Жомарт Токаев, если в мирное время народ Казахстана не чувствует себя в защищенности и безопасности, то это вызов нашему государству. Правоохранительные органы должны на деле доказывать, а не на словах, чтобы каждый гражданин чувствовал себя в безопасности и защищенности на своей родине. Господин судья, трагедия, которая случилась, не только нанесла психическую и моральную рану в наших сердцах, но пошатнула экономику и авторитет нашей страны перед инвесторами и соседними странами.
Начиная от конвоиров и заканчивая вами, господин судья, – каждый из вас, из нас, пришли работать, заработать денег для своей семьи, для своих детей, чтобы они гордились нами, чтобы мы могли воплотить их мечту. Мы для них всегда остаемся героями. Мы с детства их учим, чтоб добро побеждает зло, не обманывай, сын, не обманывай, дочка, не укради, говори правду. Господин судья, мы, лица дунганской национальности, сидим сейчас на скамье подсудимых. Но мы вышли, чтобы сохранить жизнь нашим семьям. Дети не понимают: когда собирается народ, они думают, что это праздник. Но как им объяснить, что в этот день они провожают отца в последний путь? Что он никогда не вернется уже? Допустим, было изнасилование, было то, что старика избили, что гаишников избили.* Но при чем тут этот человек, который погиб? Он вышел только чтобы защитить свою семью. Как потом объяснить этой девочке, что твой отец вышел, защищая тебя, и умер?
Трагедия уже стала историей. Точку в этой истории ставить вам, господин судья. Надеюсь, вы примете справедливое решение. Этого не только мы, подсудимые, ждем, но и наши семьи, и народ. Весь народ Казахстана.
(*инциденты с участием дунган, предшествовавшие конфликту 7-8 февраля 2020 года).
Щинху Юсуп Мусаевич
Здравствуйте, уважаемый суд, уважаемые участники судебного заседания. Уважаемый суд, как известно, общепризнанным символом правосудия является Фемида – олицетворение закона, справедливого для всех и беспристрастного. Это выражается в атрибутах – повязка на глазах, меч и весы. Весы – это древний символ справедливости. На весах правосудия взвешивается вина и невиновность. От того, какая чаша весов перевесит, зависит принятие окончательного решения. Прошу суд проявить максимум объективности, беспристрастности, снисхождения и гуманности. Прошу на одну чашу весов разместить те деяния, то зло, которое было сотворено по отношению к жителям пострадавших сел 7-8 февраля 2020 года, а на другой разместить деяния, которые исходили конкретно от меня, а также от лиц дунганской национальности, находящихся на скамье подсудимых, и принять справедливое, взвешенное решение. И главное – прошу не лишать меня свободы.
Уважаемый суд, символично и неспроста, что окончание нашего дела, которое берет свое начало с трагических событий 7-8 февраля 2020 года в сёлах Масанчи, Булат-батыр и Аухатты, совпало по времени со священным и почитаемым месяцем Рамадан. Рамадан – это месяц перемен к лучшему для всех, находящихся в этом зале. В этот месяц есть возможность избавиться от грехов и улучшить свой нрав. Рамадан – месяц поста, милости и прощения. Простим же каждого, кто причинил нам зло словом и делом. Исходя из этого, прошу суд, и надеюсь, что со мной будут солидарны и поддержать меня мои собратья-дунгане. Более года страдают родители, дети, жены подсудимых, они с нетерпением ждут их домой. За этот год случилось очень многое. Скончались некоторые родители подсудимых, в том числе и мой отец. Умерла жена подсудимого Жунусова. Выражаю вам свои искренние соболезнования. Полагаю и надеюсь, что за это время многие подсудимые осознали свои ошибки и не будут совершать их впоследствии. Мы, все подсудимые по делу, – граждане Казахстана, и нам жить в дальнейшим под одним мирным небом. Поэтому невозможно таить и держать зло друг на друга. Необходимо сделать для этого первый шаг. Прощаем братьев-казахов, находящихся на скамье подсудимых, и просим суд при определении наказания проявить максимум снисхождения и гуманности в отношении лиц, случайно вовлеченных в данное событие. Уверен, что такое решение в этот священный месяц послужит фактором примирения и мирного будущего жителей всего Кордайского района. Мы уверены, что мудрое, взвешенное и справедливое решение суда принесет мир, согласие и стабильность для всего Казахстана. Давайте не будем забывать, что согласно нашему основному закону, Конституции Республики Казахстан, мы – народ Казахстана, объединенный общей исторической судьбой.
Саров Харки Рахиевич
Уважаемый суд, прежде всего поддерживаю Щинху – своего собрата, так же, как и я, привлекаемого к уголовной ответственности за участие в массовых беспорядках, поддерживаю его предложение о прощении в священный месяц Рамазан подсудимых казахов и всех подсудимых, в том числе и меня, – прошу принять максимально возможное в рамках закона справедливое и гуманное решение.
Что касается меня лично: из материалов дела известно, что я и моя семья пострадали, практически лишились средств к существованию, материальный ущерб не возмещен. Буквально за 3-4 часа было уничтожено то, что строил мой отец, то, что строил я. В связи с моим задержанием мы уже два года не выходили на полевые работы, а это было источником наших доходов. Я не знаю, в чем я виноват и моя семья, и перед кем – что с нами так поступили. Я не поджигал, я не убивал, я не грабил, я не крал и ко всем событиям, произошедшим со стариком и с полицейскими*, ни я, ни моя семья не имеем никакого отношения. Я не знаю, почему с нами так поступили и почему сегодня я еще нахожусь на скамье подсудимых. Заключение явилось большим испытанием для меня и моей семьи, т.к. я являюсь единственным кормильцем. Сегодня, ваша честь, вам дано право вершить судьбы людей. От вашего решения зависит судьба семей всех подсудимых, от вашего решения зависит дальнейшая судьба моих детей. Ведь я не совершал того, что мне предъявляют. Больше года мы ждали этого дня, и сегодня он наступил – в священный месяц Рамазан, где для всех мусульман приветствуется совершение благих добрых дел, месяц прощения. По этому поводу хочу привести один аят из Корана: Аллах создал смерть и жизнь только для того, чтобы испытать людей, какими деяниями они будут заниматься. Ваша честь, сегодня вы решаете наши судьбы. И я прошу вас меня оправдать.
(*инциденты с участием дунган, предшествовавшие погрому)
Уширов Исмар Щимарович
Уважаемый суд, в священный месяц Рамазан я поддерживаю обращение односельчанина Щинху, что нам не надо зацикливаться на зле и горе, которые произошли в наших сёлах. Жизнь продолжается для всех нас, и нужно взаимное прощение всех людей, чтобы подобное не повторилось в будущем.
Ваша честь, вот и наступил долгожданный момент – завершение этого громкого и трагического дела, вашего тяжелого и кропотливого труда. В ходе этого долгого судебного разбирательства вы могли убедиться, что в отношении меня отсутствует состав преступления. За этот год моим родителям и жителям этих сёл многое пришлось пережить. Сколько бессонных ночей, пролитых слёз, потраченных нервов… Пока я находился под арестом, я думал о многом – о родителях, как они там без меня. Моя мама молится за меня после каждого намаза, надеется, чтобы я вновь оказался дома, рядом с ней, с отцом. Моя невеста – дождется ли она меня? За это время вера в справедливость нашего суда давала мне силы пережить всё это. Я искренне верю в ваше справедливое решение. Очень прошу не лишать меня свободы и дать возможность вернуться к матери, построить семью, обзавестись детьми. У моих сверстников по 2-3 детей. Еще раз прошу вас – не лишайте свободы в этот священный месяц Рамазан.
Харсанов Шамиль Багирович
Уважаемый суд, я живу в Масанчи, женат, имею на иждивении двоих малолетних детей и на попечительстве жену моего покойного брата и их малолетних детей, так как после смерти моего брата они проживают вместе с моей семьей. Еще до задержания содержание семьи брата полностью легло на мои плечи. До событий 7 февраля у нашей семьи имелся небольшой бизнес, но мы лишились всего этого. Моя семья оказалась в трудном материальном положении, так как ничего не восстановлено. Прошу вас не лишать меня возможности помочь своей семье. Последний раз, когда я звонил своей семье, старший сын моего покойного брата спросил: «Папа, почему ты так долго не возвращаешься? Мы же скучаем по тебе. Или ты нас уже не любишь и хочешь, как наш первый отец, нас бросить?» Тогда мен стало не по себе. Как ему объяснить, ребенку, что, защищая их, я оказался в таком положении? Я не смог найти слов. Он еще сказал, что бабушка каждый день плачет. Уважаемый суд, моя мать заболела сахарным диабетом, так как она тоже перенесла трагическую потерю моего брата. Я очень переживаю за ее здоровье. Я многое осознал за год, время, проведенное в следственном изоляторе, не прошло даром. Я извлек урок и впредь не буду совершать подобных ошибок, прежде хорошо подумаю о последствиях необдуманных решений. Еще раз убедительно прошу не лишать меня свободы.
Несколько подсудимых в последнем слове подчеркнули, что не согласны с предъявляемыми обвинениями. Особенно эмоционально выступал Сангуй Щимар Губарович, обвиняемый в убийстве:
Уважаемый суд, страна, которую я любил и за которую я был готов отдать жизнь, сегодня делает из меня убийцу. Господин судья, почему я должен отвечать за то, чего я не совершал? Чего боится следствие? Покажите видео, где на заправке якобы зафиксировали меня. Нету его! Я сказал, что не боюсь его – но этого видео нет! Покажите обыска моего дома, где зафиксированы мои вилы – нет его! А это главное доказательство, которое мне предъявляют. Почему следствие боится показать его? Нет видео выемки – где оно? Что, по щучьему велению, по моему хотению всё исчезает? Уважаемый суд, это суд или это балаган? Нет видео очной ставки с Ю.Чешанло, где он слова не сказал, где мы оба слова не сказали. Почему на меня, честного человека, пишут такие слова – что я убивал людей там? У меня от этих слов волосы дыбом встают, а те, которые пишут, – у них ни стыда ни совести нет. Чего боится следствие? Хоть одного свидетеля покажите, что я то-то делал там. Никто из свидетелей, в том числе Чешанло Ю., не называл мои действия как «нанесение вилами удара в разные части тела потерпевшего Абдыкарим». Я целый процесс доказываю, что меня не было на месте преступления. Приговор не может быть построен на предположении. Если, как следует из показаний Чешанло Ю., я был на месте преступления и стоял с вилами, значит, кроме меня никто не может <это сделать>? Свидетель <П-в> показал, что слова «Аллах акбар» он слышал до столкновения машины с операторской, а <К-а> показала – что после столкновения, и несколько человек кричали «Аллах акбар». Такие же показания дал <С-в Х.> А значит «Аллах акбар» кричал не один человек, и теперь говорить, что я призывал к массовым беспорядкам, нельзя. Я там не был. Одна смерть – это горе всего казахского народа, к которому я присоединяюсь. Но я к этому убийству непричастен. Поэтому прошу суд не предавать меня системной мясорубке и всеми неправдами закрыть дело и глаза. Вы как судья сейчас решаете судьбу мою, наносил я удары потерпевшему Абдыкарим или нет. Моя семья верит вам, каждый день молится, чтобы вы шли по правильному пути. Я нахожусь в тюрьме уже год. Много писал, много читал на русском и на казахском, повысил чуть-чуть своё знание. До задержания я плохо знал казахский и русский, но в процессе учусь. Я учился на дунганском, думал на дунганском, мысли доносил на дунганском, поэтому читаю плохо по-русски, так как все мысли – на дунганском. Следователь воспользовался нашим незнанием, так как всю жизнь я был крестьянином – в руках держал только лопату, тяпки и вилы, а не книгу. И мне тяжело понимать, почему я сижу на скамье подсудимых. В ваших руках вынести справедливый приговор. Я и все, весь наш народ ждём этого.
В своем последнем слове Чешанло Юнху заявил о том, что под давлением следствия дал ложные показания против Щимара Сангуй:
Господин прокурор. Мне очень больно сейчас рассказать всё это. Во-первых, хочу попросить прощения у подсудимого Сангуй Щимара, что я ложные показания на него дал. Это всё из-за сотрудников следственных органов. Они угрожали моими детьми. Я изначально уже говорил в судебном процессе, как они пугали там, всё говорили. Я сейчас искренне хочу попросить прощения у Сангуй Щимара. Прости, брат мой. Мне больше нечего добавить.
Хижин Исмар Шисирович
Господин судья, вот и закончился наш судебный процесс. Меня обвиняют по статье 272 и по статье 99. По статье 272, часть 2, я признаю вину частично. Да, я стоял в толпе, среди дунган, и кидал камни. Я не поджигал дома, не применял огнестрельное оружие. А по статье 99, часть 2, вину полностью не признаю, так как данное деяние я не совершал. Я считаю, что со стороны гособвинения это несправедливо: они просили, чтобы меня лишили свободы на 15,5 лет из-за сказанные слова одного человека, Кимурова Ислама, и эти слова, которые он сказал, были неправдой. Он боялся за себя. Водителя белого «ауди» я не видел и его не бил. Прошу вас оправдать меня по статье 99, часть 2. Во время следственных действий и судебного следствия я нахожусь уже год в следственном изоляторе, и я понимаю, как этот трудно – находиться под стражей. Прошу вас не лишать меня свободы. У меня 5 несовершеннолетних детей и родители. Они каждый день ждут меня и спрашивают: «Когда ты придешь домой?» Я им говорю: «Скоро, скоро». Господин судья, прошу вас оправдать меня по статье 99, часть 2. Надеюсь, вы примете мудрое и справедливое решение. Я не сомневаюсь в вашем профессионализме и надеюсь на вашу справедливость. Спасибо.
Дауров Эрса Мухармеевич
Уважаемый суд, я полностью поддерживаю Щинху и Маурова. Поясню почему. Потому что у нас была одна цель – сохранить жизнь своей семьи. В тот день я был очень напуган за свою жизнь и за жизнь членов моей семьи. И это стало причиной, по которой я вышел из дома. Господин судья, у меня не было оружия, и я не стрелял. Я готов понести наказание за то, что я совершил, но я не стрелял. Прошу вас в отношении меня принять справедливое решение.
Хижин Мухарме Щимарович
Господин судья, я непричастен к смерти Абдыкарима. Я ни его, ни его машину «ауди с-4» не видел, потому что я находился в другом месте. Господин судья, я готов понести наказание за то, что я делал. Почему я должен отвечать за преступление, которого не совершал? ПО статье 272 вину признаю частично, по статье 99 – полностью не признаю. Я этого не делал. Надеюсь на ваше справедливое решение. Господин судья, я прошу вас принять справедливое решение, не связанное с лишением свободы. Спасибо.
Юнху Закир Эрсманеевич
Уважаемый суд, во время следствия свидетель Абдурахманов давал показания, что я был в Булар-батыре, стоял возле дома 122, бросал камни. Но в ходе следствия стало ясно, что в это время возле этого дома стояли лица казахской национальности, меня там не могло быть. Если бы я там был, меня, наверное, просто бы убили. У меня всё. Я прошу просто не лишать меня свободы.
Машанло Айдир Суалиевич
Уважаемый суд, я никому вреда не причинил. У меня не было умысла причинить кому-то вред. Прошу вас при вынесении приговора не оставить без внимания то, что я имею 4-х малолетних детей. Я простой земледелец, я никогда не нарушал закон Республики Казахстан и в дальнейшем не собираюсь нарушать. Прошу вас не разлучать меня с семьей, дать мне возможность работать, чтобы мои дети не нуждались, чтобы дать им образование, чтобы они стали полноценными гражданами Республики Казахстан. Всё у меня.