В марте 2013 года в составе группы правозащитников из разных стран я принял участие в правозащитной миссии, организованной FIDH в Азербайджане. Международная федерация за права человека (FIDH) – это движение, существующее с 1922 года, состоящее из 178 членских организаций, которые работа- ют в более чем ста странах. В своей деятельности Федерация опирается на исследования, свидетельства, кампании и правовую работу с целью защиты прав человека. Уже почти 90 лет FIDH борется за соблюдение основных свобод, защиту жертв и привлечение к ответственности виновных в нарушениях прав человека. Одно из направлений деятельности FIDH – проведение правозащитных миссий в странах, где, по мнению правозащитников, ситуация с правами человека достаточно острая. Результатом таких миссий становятся отчеты, которые предоставляются в международные организации и направляются правительствам стран, где проводились миссии. Нередко работа правозащитников связана с риском: одной из опаснейших оказалась поездка в Кыргызстан в 2010 году во время межэтнического конфликта в городе Ош. Тогда в результате столкновений между киргизским и узбекским населением погибли тысячи человек, а материальный ущерб не удалось оценить по настоящее время.
Целью миссии, в которой участвовал я, было исследование ситуации с нарушением прав человека в Азербайджане в предвыборный год: в октябре здесь пройдут выборы президента, и в связи с этим правозащитники прогнозируют обострение ситуации в стране. Для начала мне бы хотелось поделиться первыми впечатлениями от Азербайджана и некоторыми «туристическими» заметками, которые характеризуют, как мне кажется, и политический режим в стране. Наша работа предполагала встречи и сбор мнений разных людей, от членов молодежных организаций до высокопоставленных чиновников, всю командировку мы провели в столице, городе Баку. Первое, что бросилось в глаза, – это повсеместное восхваление первого президента Азербайджана Гейдара Алиева. Прилетел я в аэропорт имени Гейдара Алиева, далее в связи с отсутствием городского транспорта в аэропорту добродушный таксист провез меня по шоссе Гейдара Алиева мимо центра Гейдара Алиева (здание выполнено в форме росписи первого президента, что, по замыслу архитекторов, должно очень эффектно смотреться из космоса) по набережной, называемой местными жителями «бульвар», в гостиницу, где были забронированы комнаты для миссии. На протяжении всего пути я наблюдал новые жилые дома, поражающие своей помпезностью, но при этом незаселенные, так как цена за квадратный метр такого жилья, видимо, не оставляет шанса на приобретение квартиры даже с ипотечным кредитованием. Позже нам объяснили, что возведение подобных зданий просто способ легализовать денежные средства. Гостиница располагалась в пяти минутах ходьбы от крепостной стены, ограждающей исторический центр Баку – квартал Ичери Шехер, который в декабре 2000 года был включен в список памятников Мирового культурного наследия ЮНЕСКО. Центр города отличается исключительной чистотой, там же располагается большое количество дорогих бутиков, но, как и в случае с новыми домами, абсолютно пустых. И это неудивительно: средняя цена выше московской примерно на 20%. Таким образом, мое первое впечатление от центра Баку – это красивый, ухоженный город, но абсолютно пустой.
В гостинице меня ожидал сюрприз: девушка, стыдливо улыбаясь, объяснила, что случилась непредвиденная ситуация — все наши номера, забронированные заранее, заняты, и поэтому нас переселят в другую гостиницу, которая располагается неподалеку. Я дождался такси и отправился туда и не сказать чтобы сильно удивился, когда обнаружил, что новая гостиница оказалась на заднем дворе здания Министерства национальной безопасности. Пришлось заселиться в «гостиницу» министерства, у которой не было ни вывески, ни туристов, но что самое удивительное – ни один из сотрудников «гостиницы» не смог назвать ее точного адреса. Правда, таксист, нанятый человеком с ресепшена, все-таки смог привезти моих коллег из аэропорта, и мы отправились на ознакомительную прогулку по пустынному «бульвару», пользуясь свободным временем перед началом работы.
Наша миссия началась в день, когда оппозиционные силы проводили акцию на Площади фонтанов, протестуя против солдатских смертей в мирное время. Так что мы оказались «в нужное время в нужном месте». Репрессии против участников акции начались еще за несколько дней до мероприятия. 8 марта трое членов движения NIDA (один из них несовершеннолетний)были арестованы по обвинению в хранении наркотических и взрывчатых веществ. На следующий день по всем центральным каналам были показаны видеозаписи с признательными показаниями арестованных, при этом ни их адвокаты, ни члены их семей не имели представления о местонахождении обвиняемых, и эта ситуация не разрешалась в течение всего нашего пребывания в Баку. Несложно догадаться о том, какими методами были получены эти «признания», если буквально наутро после задержания люди были готовы признать себя виновными во всех смертных грехах. Впоследствии были арестованы еще три активиста, так что репрессии набирали обороты.
Саму акцию протеста мы наблюдали с расстояния примерно метров в 200 – мы по случайности оказались в кафе недалеко от Площади фонтанов. Видеть мне удалось только огромное количество полиции и группы демонстрантов, которые оказывались за домами, огораживающими площадь, но и этого вполне хватило, чтобы оценить серьезность намерений собравшихся людей и полиции. Демонстрантов задерживали достаточно жестко, полиция была явно настроена очень агрессивно. Как выяснилось позже, эта была первая акция в Баку, которую полиция разгоняла при помощи водометов, слезоточивого газа, резиновых пуль и акустического оружия, тем самым демонстрируя, как будут пресекаться подобные акции в будущем. В результате было задержано около 60 человек, которые до глубокой ночи находились в отделениях полиции и после составления протоколов были частично вывезены за пределы города (это обычная практика полиции в Азербайджане: задержанных, как правило, вывозят подальше от города и маленькими группами отпускают).
Тем же вечером нам удалось встретиться с участниками акции и расспросить их. Мы получили подтверждение того, что агрессия полиции была чрезмерной и неправомерной, что применялись спецсредства. Пристальное внимание к движению NIDA объясняется не только тем, что оно выступило инициатором протестных акций, а еще и тем, что одной из основных фигур движения является сын лидера оппозиционной партии «Мусават», существующей на политической арене с начала ХХ века, а в постсоветский период ставшей основной оппозиционной силой Азербайджана.
К сожалению, репрессии активистов движения NIDA – только один из показательных примеров политического давления. При этом власти Азербайджана не ограничиваются в способах и не стесняются использовать шантаж. Не заостряя внимания на грязных методах давления спецслужб на политических оппонентов, я хотел бы рассказать о посещении в знак солидарности семьи известного талышского правозащитника и автора ролика «Давай, до свидания» Гилала Маммедова. Знакомство с семьей этого человека у нас произошло в здании суда, где проходило слушание в закрытом режиме по делу о «государственной измене и шпионаже в пользу Армении» (тут стоит отметить сложные отношения Азербайджана с Арменией, страны до сих пор находятся в состоянии войны). Дело в том, что Гилала Маммедова, автора этого ролика и главного редактора газеты «Толыш садо» («Голос талыша»), в июне 2012 года арестовали по обвинению в хранении наркотиков, шпионаже и государственной измене. Семья и близкие друзья арестованного связывают это с общественной деятельностью Гилала, который отстаивал права коренного народа Азербайджана – талышей. Да и, к слову сказать, ролик «Давай, до свидания» был записан с целью популяризации талышского народного искусства «мейхана» – это своеобразное словесное соревнования в стихотворной форме под музыку. История эта обернулась тюремным сроком для талышского правозащитника, которого нам впоследствии удалось навестить в бакинском СИЗО. Проинтервьюировав адвоката, мы получили приглашение от брата Гилала посетить дом этой интеллигентной семьи. Хотелось бы сказать, что многие из членов семьи – высококвалифицированные математики, и мы говорили не только о деле политического заключенного, но и о работах в области математической науки.
И раз уж я уже упомянул бакинское СИЗО, то хотелось бы рассказать и про наш визит туда. На встрече в Министерстве юстиции нам удалось договориться о посещении этого объекта. Раньше изолятор находился в здании Баиловской тюрьмы, которая была разрушена в июле 2009 года. Тогда же в эксплуатацию была сдана часть зданий нового СИЗО, расположенных в 10 километрах от города. По предварительной договоренности мы отправились туда для мониторинга условий содержания арестованных, с надеждой встретиться с политическими заключенными.
Для нас был разыгран прекрасный спектакль, демонстрирующий кор- ректное обращение с арестованными и отличные условия. В экскурсии нас сопровождал начальник СИЗО, который с особой гордостью показывал нам библиотеку с оппозиционными газетами партии «Мусават» полу- годичной давности, компьютерный класс, в котором, по словам нашего «экскурсовода», на общественных началах арестованные осваивают азы компьютерной грамотности. Правда, ни один монитор не отображал ничего, кроме картинки рабочего стола, а по лицам людей, находившимся в тот момент в классе, нельзя было сказать, что они увлечены постижением новых горизонтов. Осмотрев библиотеки и компьютерный зал, мы прошли на кухню, в прачечную и медицинский корпус. Санитарные условия в этом СИЗО оказались гораздо лучше, чем в большинстве мест лишения свободы, что неудивительно – зданию только три года, тем не менее, невозможно было не обратить внимания на практические стерильные полы и прочие признаки «спектакля».
Особенно забавной мне показалась демонстрация приготовления обеда для заключенных: у меня сложилось впечатление, что к нашему приезду повара использовали запасы на ближайшие полгода минимум, а о приготовленных блюдах большинство содержащихся в СИЗО не могло мечтать и на свободе. Утешала нас мысль, что хотя бы в день нашего посещения у арестованных был хороший обед.
В медицинском корпусе меня все еще не покидало ощущение, что я зритель плохо поставленной комедии. Не берусь утверждать на все сто процентов, но мне показалось, что из-за недостатка персонала роли медицинских работников исполняли заключенные. Это прослеживалось в поведении некоторых «сотрудников»: видимо, настоящие вели себя спокойно и даже не выходили из кабинетов, а вот «артисты» в белых халатах при виде начальника СИЗО вставали, заложив руки за спину и опуская глаза.
Мы попросили встречи с политичес- кими заключенными для общения об условиях содержания, и нас сопроводили в главный корпус, по форме напоминающий пятиконечную звезду, в центре которой располагается пульт охраны. К сожалению, встретиться со всеми интересующими нас людьми мы не смогли: двое из трех находились на судебных заседаниях, но с Гилалом Маммедовым нам удалось поговорить. На протяжении всей нашей «экскурсии» меня не покидало чувство безысходности, и перед дверью в камеру Гилала это чувство усилилось многократно. Однако, хотя я думал, что увижу разочарованного и измученного узника, мои ожидания не оправдались. В камере нас встретил жизнерадостный интеллигентный человек, в глазах которого читалась несгибаемая твердость и решительность. К сожалению, на общение нам дали буквально несколько минут, и, разумеется, жалоб на условия содержания мы не услышали. Да и чего можно было ожидать от человека, который на суде в знак протеста надел медицинскую маску, заткнул уши ватой и отвернулся к стене, отказываясь даже дышать одним воздухом с «правосудием»? Встреча с Гилалом произвела на меня большое впечатление, и я хорошо запомнил его слова: «С тюремщиками у меня проблем нет. Они-то что? Они открывают и закрывают двери, выводят и приводят меня. Проблемы у меня с теми, кто выше. Многое зависит от вас».
В заключение нашего визита мы говорили с начальником СИЗО у него в кабинете, и все время пытались понять, что из увиденного нами было цирком, а что нет. На вопрос «А цензурируется ли почта?» мы получили красноречивый ответ: «Конечно нет! Никаких проблем! Но если только там террор-шмеррор, это, конечно, уже другое дело».
В оставшиеся дни в Азербайджане у нас еще было много встреч – приятных и не очень. Вскоре выйдет отчет миссии о том, что происходит в Азербайджане в предвыборный год.