В рамках проекта «Преодоление сегрегации и структурной дискриминации
цыганских детей в школе через преподавание русского и цыганского языков»
мы сотрудничаем с несколькими школами, где учатся дети из компактных поселков
цыган-котляров. Учителя, работающие в таких школах, сталкиваются со многими
проблемами: это и недостаточное знание детьми русского языка, и малограмотность
родителей, и культурные особенности. Интегрированность цыганских детей в
школьный коллектив и вообще в систему образования в разных регионах разная: в
некоторых школах их обучают отдельно от прочих, иногда объединяя в одном классе
детей всех возрастов, реже — интегрируют в смешанные классы. К сожалению, пока
уровень образования цыганских детей остается очень низким. Однако отрадно
видеть, что учителя и директора таких школ стремятся повлиять на ситуацию и
охотно участвуют в проектах, направленных на улучшение доступа цыганских детей
к образованию и преодоление их исключенности из процесса обучения. Один из
котлярских поселков с 1956 года существует в Пензе. В школе № 9 обучаются более
100 цыганских детей. Сегодня мы публикуем рассказ учителя И. В. Пчелинцевой о
ее работе в школе, о трудностях и успехах.
Я хочу поделиться впечатлениями о педагогической работе в
цыганском классе. Учителю очень тяжело: дети приходят в первый класс с
минимальным запасом знаний, плохо владеют русским языком. Во многих семьях мамы
неграмотные, у отцов образование 3–4 класса. Есть семьи, где отец окончил 8
классов, но это исключение. Очень трудно научить детей читать на русском, а
писать диктанты тяжело вдвойне. Даже во 2-м классе мы пишем диктанты по слогам,
предварительно разбирая каждое слово, каждое правило. Дети быстро
переутомляются. Учебного времени катастрофически не хватает: по плану на
изучение русского языка отводится только четыре часа в неделю, а это очень мало,
учитывая, что русский для цыган неродной.
В цыганском классе, как я ни стараюсь, ученики все равно
больше пользуются для общения родным языком. Конечно, я веду для себя
своеобразный русско-цыганский разговорник, но часто мне приходится обращаться
за помощью к ученику-«переводчику».
Есть еще одна проблема: в этом году мои ученики стали
изучать иностранный язык — немецкий. Наверное, введение этого предмета в
программу 2-го класса оправдано для русских детей. А что делать цыганам,
которые во 2-м классе едва справляются с русским языком? Мне кажется, что для
этой категории учащихся должно быть сделано исключение в учебном плане. Ведь я
вижу, что самое неприятное уже произошло: дети не желают посещать уроки
немецкого. Они к концу года поняли, что ничегошеньки не знают по этому
предмету.
Мы, учителя, работающие в цыганских классах, очень бы
хотели, чтобы специалисты, которые составляют программы, приходят с проверками
в школы, увидели и поняли наши проблемы, повернулись бы лицом к цыганским
детям, на деле помогли бы педагогам осуществлять их обучение.
Но несмотря на все трудности, многие ученики радуют нас
своими успехами в учебе. Эти успехи заставляют меня не опускать руки, а
работать дальше и надеяться, что в цыганских классах произойдут изменения к
лучшему.