Обратная связь В статье Москвич Mag о положении рома (цыган) рассказывает эксперт АДЦ «Мемориал» Стефания Кулаева:
…Внешние границы, которые выстраивает социальное окружение вокруг своих изгоев, часто намного прочнее древних традиций. Попытки изменить свой образ жизни нередко упираются в стену дискриминации.
— Первое, с чем сталкиваются люди рома, которые приезжают в Москву на заработки, — это расизм и предвзятость, — говорит Стефания. — Если ты женщина в традиционной одежде, от тебя будут шарахаться. Причем если некоторые будут при этом руководствоваться относительно рациональным, хотя и предвзятым отношением, опасаясь воровства, то многие, как в старину, боятся сглаза. По некоторым опросам, в Москве в порчу верят около 70% респондентов. Сами цыгане, особенно женщины, этим иногда пользуются. В ситуации конфликта, например, говорят: «Я тебя прокляну».
Ромалы с большим отрывом лидируют в рейтингах, измеряющих ксенофобию. О своем негативном отношении к ним говорят более 40% респондентов. Этот показатель в два и более раз выше, чем уровень декларативного неприятия мигрантов из Средней Азии.
Дискриминация сказывается и на образовании молодежи. Школа и так не занимает большого места в иерархии традиционных ценностей, но когда дети сталкиваются с всеобщей подозрительностью, травлей и насилием, они просто перестают ходить на уроки. В среднем цыганские дети оканчивают лишь четыре класса. Во многих российских школах создаются специальные «цыганские классы», в которых образование часто не соответствует никаким критериям качества. Эта практика, напоминающая о сегрегации в Северной Америке или Южной Африке, лишь усиливает культурные границы вместо того, чтобы сглаживать их.
— Ну и какая может быть работа в таких условиях? — задает риторический вопрос Стефания. — Плохое образование, часто отсутствие документов, расизм. Правовая беспомощность. Поэтому цыгане обычно находят только самую плохую работу. Часто им не платят, обманывают. Например, я сталкивалась с ситуацией: женщины рома хотели устроиться обрезальщицами шипов роз. Им по телефону обещали это место, они приехали. Но как только их увидели, отказали. Взяли на это место мигрантов.
Кулаева описывает, как цыганки устраиваются поденщицами на подмосковную птицефабрику:
— Стоят полукругом у ворот с раннего утра и ждут, пока утром им скажут, что нужно несколько рабочих рук. Как в «Похитителях велосипедов». Ситуация полной социальной исключенности.
Даже чтобы встать на биржу труда по российским законам, у человека должно быть либо предыдущее место работы, либо аттестат о среднем образовании. У цыган часто нет ни того ни другого. В итоге они оказываются вне социального государства, без шансов даже на пособие по безработице.
У цыган точно нет оснований для доверия правоохранительным органам. Полицейские часто подвергают цыган не только постоянным проверкам и поборам, но и нередко применяют насилие.
— Есть болезненная тема в контексте разговора о цыганах, — вздыхает Кулаева. — Наркотики. Проблема действительно существует. В рамках традиционной ниши полулегальной торговли некоторые цыганские группы занимаются продажей наркотиков. Но в большом количестве таборов существует полное табу на них. А с другой стороны, мы сами фиксировали случаи, когда полицейские принуждали граждан цыганской национальности к торговле наркотиками. А ведь цыганам гораздо сложнее найти защиту против полицейского, чем большинству других граждан.
Уровень изоляции цыган так высок, что иногда проблема кажется нерешаемой. Они вынуждены оставаться кастой неприкасаемых, словно никуда не уходили со своей древней родины. Но все же есть и надежда на лучшее будущее…
Полностью читайте на Москвич Mag