Обратная связь За 40 лет существования общеобразовательной школы № 9 ни один ученик-цыган не дотянул до аттестата…
Поскольку школа № 9 расположена рядом с самым многочисленным поселением вольного народа, каждый третий ученик здесь – рома-кэлдэрари. Постигать науки этим ребятишкам трудно. Приходя в первый класс, они не знают русского языка, не умеют держать ручку.
В 10 – 12 лет девочек, как правило, сватают, и на этом их путь к знаниям обрывается. В 14 – 15 они выходят замуж, обзаводятся детьми. В Цыганском поселке не редкость, когда тридцатилетняя женщина уже нянчит внуков.
Педагог начальных классов Светлана Галёва до сих пор горюет об одаренной девочке, которая, не будь сосватана, сейчас училась бы в 7-м классе. Уж очень она была способная, диктанты писала – русским в пример ставили. Теперь сидит дома, помогает матери по хозяйству, готовится к свадьбе.
Юноши учатся немного дольше – до 6 – 7 класса.
Да здравствует эволюция!
Таким образом, с одной стороны, нарушается закон – с 2007 года в России каждый ребенок обязан получать полное среднее образование. Родители несут за это ответственность.
С другой стороны, тащить за парту на аркане?.. Единственный инструмент педагогов – уговоры. Они бесконечно разъясняют, просят соплеменников Будулая исполнять свой гражданский долг.
Цыгане, надо отметить, к учителям относятся с огромным уважением. Но традиции предков для них – превыше всего.
Недавно в Пензе побывали руководители Санкт-Петербургского антидискриминационного центра «Мемориал», которые занимаются проблемами национальных меньшинств в России. Председатель центра Ольга Абраменко высоко оценила усилия пензенских педагогов по интеграции цыганских детей в образовательное пространство. По ее словам, не везде по стране дела идут столь гладко. Часто цыганятам, родители которых не имеют регистрации, отказывают в обучении. Или детей от 6 до 12 лет сгоняют в один класс, изолируя от остальных школьников.
Однако, по мнению правозащитников, и Пензе не помешали бы перемены – на государственном уровне.
История вопроса
В 1998 году Россия ратифицировала рамочную Конвенцию по защите национальных меньшинств, в том числе дающую право вести преподавание в школах на родном для детей языке. Но реализовать это трудно.
В 1926 году для цыган (а также других бесписьменных народов Сибири и Чукотки) был создан алфавит, издан букварь. Начали выпускать цыганские книги, газеты, организовали средние учебные заведения с преподаванием на национальном языке. Но в 1938 году Иосиф Сталин взял курс на тотальную русификацию. И вплоть до 80-х годов на цыганском языке в СССР не вышло ни одной книжки.
Поэтому сейчас нет ни преподавателей цыганского языка, ни двуязычных учебников, которые бы облегчили ребятишкам процесс адаптации в школе.
А в Европе все это есть, как и вечерние школы для малограмотных взрослых, и культурные центры, где цыгане демонстрируют свои таланты в пении и танцах. Точно такие же условия созданы для представителей всех национальных меньшинств и мигрантов.
Как осуществляется государственная политика в отношении цыган Швеции, лично оценили директор школы № 9 Алексей Миронов и активист цыганской общины (русские зовут его бароном) Владимир Михай. Год назад вместе с коллегами из других российских регионов они посетили страну по приглашению шведской общественной организации «Спасите детей!».
Я б в чиновники пошел
Второй «А» класс – чисто цыганский. Имена звучат, как музыка: Ренальдо, Даниэль, Эва, Камилла, Рафаэлла. Из 14 учеников семеро носят фамилию Михай.
Гости из Петербурга, а еще представители городского Управления образования, сидя «на Камчатке», наблюдают, как дети «проходят» безударные гласные в корне слова.
Ученики стараются! Учительница произносит: «А скажите мне, ребята…» – и те уже изо всех сил тянут руки.
В пятом классе русские и цыгане уже учатся вместе. Впрочем, не только они. Много детей из татарских семей, есть таджики, азербайджанцы…
Возвращаясь к вопросу о государственной политике в образовании мигрантов.
Конечно, сказать, что в Европе хуже, а у нас лучше, было бы слишком самонадеянным. Однако, я уверена, что право на знания, на образование – в конкретном городе Пензе – определяется не конвенциями и хартиями. А желанием человека эти знания получить.
Желания учиться – вот чего не хватает нашим цыганам, а отнюдь не двуязычных пособий.
Впрочем, в последние годы, и это признают все педагоги, рома стали понимать ценность образования, особенно в тех семьях, что побогаче. Ребята читают книжки, учат иностранные языки, мечтают о профессиях адвоката и юриста.
Семиклассник Владимир Михай, блестя белозубой улыбкой, сообщил, что он не прочь стать президентом Российской Федерации. (Вдумайтесь: о карьере чиновника мечтает представитель народа, у которого никогда не было государственности и в жилах которого течет свобода. Интеграция, однако!)
Учителя надеются, что через пару-тройку лет сенсация все-таки произойдет. И впервые в истории города на Суре цыганский парень, а, может, и не один, станцует вальс на выпускном балу.
05.02.10
Марьям Енгалычева, фото Владимира Гришина / “Пензенская правда” 5 февраля 2010, N 9