Обратная связь Я — волонтер «Мемориала» и часто бываю в «цыганских» школах. Здесь дети обучаются в основном в отдельных «цыганских» классах. У нас в Швеции не принята такая система, и я считаю, что интеграционное обучение лучше. Я решила узнать мнение детей: хотели бы они учиться вместе с русскими ребятами?
Обычно я занимаюсь с детьми английским языком, и поэтому они выбегают мне навстречу, уже во дворе крича: «Нello my name is!» Но в этот раз я приехала для того, чтобы задать им вопросы, которые я заготовила заранее.
Мне интересно узнать, что дети думают о школе и о жизни. Кем, например, они хотят работать в будущем? Ответы, разумеется, так же различны, как и сами дети. Профессия врача — мечта для многих, зато причины ее выбора разные: кто-то хочет научиться делать уколы, чтобы детям не было больно, кто-то хочет помогать людям, а кто-то не может решить: может быть, все-таки интереснее продавать одежду на рынке? Среди желанных занятий — и торговля, и преподавание в школе, и работа с неликвидами и металлом.
Никто из детей не сомневается, что в школу надо ходить — так думают все дети, которые уже учатся. Может быть, картина изменится, если мы поговорим с детьми, которые редко или никогда не ходят в школу. На вопрос «Почему надо ходить в школу» дети отвечают, что надо быть грамотным, чтобы жить в обществе, чтобы найти дорогу в незнакомой местности, чтобы тебя не обманули. Школа и учителя очень популярны у детей, которых я спрашивала. Может быть, дети хотят сделать мне приятное и ответить «правильно», но факт остается фактом: все утверждают, что школа им нравится — некоторые даже любят ее.
Для меня самым важным было узнать мнение детей о том, что они учатся в «цыганских» классах, отдельно от других детей. Если все дети сошлись во мнении, что школа — это хорошее, интересное и нужное дело, то мнения о русских детях расходятся. Некоторым русские дети нравятся, и они говорят, что они с удовольствием учились бы вместе с ними. «Это в сто раз лучше!» — говорит одна девочка. У многих есть русские друзья, и они хотели бы быть с ними в одном классе. Многие, однако, говорят, что русские дети порой дерутся и дразнятся, поэтому учиться вместе с ними не хочется. Почему цыганские дети занимаются отдельно — на этот вопрос они чаще всего отвечают: «Я не знаю». Но у некоторых есть теории. Один мальчик предполагает, что цыганские дети баловались бы в русском классе. Есть и другие версии: «Потому что нас так много» и «Потому что разница большая». Некоторые дети оценивают отделение как позитивное: «Они специально это сделали для нас, мы хотим отдельно учиться, так лучше».
Желание учиться вместе с нецыганами становится более явным при ответе на вопрос, что бы дети изменили, если бы они были директорами школы. Многие построили бы большую школу для всех и сделали бы, чтобы дети перестали драться. Другие хотят зимнюю одежду, столовую, ремонт, музыкальные инструменты, больше продуктов семьям. «Я заставила бы всех цыган учиться, и обеспечивала бы учителей тем, чего им не хватает», — говорит одна девочка. Другие дети построили бы большую цыганскую школу: «Я купил бы побольше стульев, больше мебели, побольше труб, сделал бы, чтобы дети учились побольше». Кажется, чем больше, тем лучше.
В общем, мой опрос показал сложную картину. Некоторые дети настороженно относятся к нецыганскому окружению и склонны замыкаться в среде своих соплеменников. Но ответы других детей обнадеживают: они хотят интегрироваться в общество, не боятся другой культуры и дружат с русскими детьми. Хочется верить, что в будущем интеграционный подход победит.