Обратная связь В ожидании моего вечернего поезда в Питер я слонялся по холлу Ленинградского вокзала в Москве, смотрел на людей, о чем-то своем думал. Когда я поравнялся с одним из многочисленных книжных киосков, находящимся прямо перед выходом на платформу, мне в глаза бросилась яркая обложка с названием «Нация». Я попросил продавца показать мне эту книгу. Выяснилось, что истинное название ее «Террорист» и она завершает трилогию «Нация».
Любезный продавец мягким шепотом порекомендовал мне сначала ознакомиться с двумя первыми произведениями трилогии. С видом заговорщика он нагнулся и откуда-то извлек две книженции в мягких черных суперобложках с говорящими названиями: «Ксенофоб» и «Изгой». Автор — Лев Пучков. Я прочел краткую аннотацию к первому роману: «Как получилось, что русский чувствует себя изгоем в собственной стране? Если общество и власть старательно делают вид, что такого вопроса не существует, молодежь сама пытается найти ответ на него. И, казалось бы, ладно, пусть себе ищет, — но, зачастую, эти пытливые поиски принимают самые ужасные и непредсказуемые формы. И тогда молодой учитель истории, преподающий интернационализм и толерантность, становится отъявленным ксенофобом, а его друг — образцовый спортсмен и пример для всех городских мальчишек — безжалостным убийцей…»
Аннотация меня впечатлила, и я понял, что мне надо ознакомиться с этой «Нацией». Для начала я купил предложенные мне две ее части. Почему я это сделал? Уже несколько десятков лет, работая с молодежью, я должен по мере своих сил и возможностей там, где это необходимо, предупреждать ее вовлеченность в фашизм. Поэтому там, где есть горячие головы, но душа еще чиста, там можно еще помочь, что-то предотвратить.
Конечно, читающей молодежи становится все меньше, но она есть. И очень важно, что она читает, из какого источника черпает знания. Я считаю, что мой долг — вмешиваться в жизнь подростка или молодого человека, если при встрече со мной он начинает делиться своими неокрепшими фашистскими мыслями. Здесь без искренних бесед, диспутов и споров просто не обойтись. В сайтах я откровенно слаб, а вот если источником является книга, это уже очень неплохо. О книге можно полемизировать, логически объясняя юному оппоненту лживость ее содержания и ошибочность его выводов о прочитанном. Для этого только нужно подобные книжки читать. И лучше об этих книгах знать заранее, чем потом вдогонку с ними знакомиться.
Это и книги, от которых за версту несет фашизмом, и те, которые скрывают свою фашистскую сущность. Последние представляются мне более достойными внимания, так как за лозунгами о мире и братстве они в скрытой форме несут человеконенавистнические идеи. Образно говоря, они представляют собой невидимый глазу вирус, которым можно заразиться, особенно в детском, молодом возрасте.
И с этой «Нацией» я не ошибся. Как театр начинается с вешалки, так предисловие от редакции довольно серьезного московского издательства «Эксмо» начинается следующим образом: «У вас в руках книга-размышление, книга-предостережение. Книга, которая заставляет задуматься. Книга, поднимающая одну из самых серьезных проблем в российской действительности — национальную». Это первый абзац. И заканчивается предисловие так: «Но давайте приглушим эмоции. Прочитаем. Попытаемся признаться самим себе, что это — правда, так было, так есть. Но так не должно быть! И попытаемся найти ответы на вопросы. Как ужиться в мире и добрососедстве «нашим» и «не нашим», «белым», «черным», «желтым»? Где найти ту истину, которая объединяет народы, а не разъединяет их? Как не увязнуть в шовинизме и ксенофобии? Как, в конце концов, остаться людьми и не превратиться в зверей?»
Предисловие прекрасное — хоть прямо сейчас предлагай его в качестве учебного пособия по политкорректности. Но обратимся к тексту.
Книга первая: «Ксенофоб». Герои романа — состоявшиеся, самодостаточные люди. Один из них преподает историю в школе, другой — физкультурник, бывший офицер-десантник, прошедший горячие точки. Оба из приличных семейств: мать одного из них заведует районным отделом образования, родители другого — потомственные военные с казацкой родословной. Автор романа дает читателю понять, что питательная почва для неонацизма — это не кучка проблемных подростков, требующих срочного вмешательства психологов и психиатров, а наша, так сказать, молодая элита общества — учителя и офицеры. Это, возможно, сделано автором для того, чтобы сомневающиеся читатели не думали, что в скины и иже с ними идут только неполноценные и закомплексованные люди, как об этом пишет официальная пресса и говорят ученые. Нет: в романе выходит, что даже очень благополучные и уважаемые люди в нашей стране берутся за оружие.
Теперь о взаимоотношениях героев романа. Историк и физкультурник, во-первых, друзья детства, а во-вторых, активные участники патриотического клуба, действующего на базе этой же школы, причем физкультурник — его председатель. Здесь, вероятно, намек на то, что истинный патриотизм должен воспитываться со школьной скамьи. И этот самый патриотизм может быть стартовой площадкой для всех желающих стать различными радикальными элементами. Автор разными способами вдалбливает читателю, что истинный патриотизм всегда деятельный. Например, это конкретные акции.
Третье, возможно, главное действующее лицо романа — это такая колючая, вся в джинсах и свитерах, воинственно невротизированная по жизни, в частности, склонная к мощным истерическим пассажам, молодая журналистка, по совместительству жена физкультурника. Как следует из книги, она сама, безо всякого блата, и в МГУ на журфак поступила, и успешно закончила его, и, отказавшись от столичной карьеры, вернулась в свой родной полмосковный городок, где и стала свободным художником от журналистики, то есть всякую правду-матку стала писать. В смысле, о том, как Русь от иноземцев гибнет.
А как же любовь? Ее почти и нет — видимо, когда отечество в опасности, не до нее. Во 2-й книге, один раз будет упомянуто, что супругам опальные патриоты подыщут отдельный угол, чтобы хоть как-то обозначился их гражданский статус.
Наконец, далеко не последние герои книги — это подростки, друганы, да не простые, а как Тяни-толкай. Один из них — это родной брат физкультурника. Очень инфантильный, но зато преданный делу, брату и патриотам, преданный им и душой, и телом. Особенно телом: это и бои без правил («только сунься — урою»), это и Рембо и Арнольд Шварценеггер вместе взятые. Конечно, он духовно, идейно и мышечно воспитан старшим братом. А другой подросток — это его тень, ведомая личность при сильном лидере. Этот мальчик всегда там, где физкультурников брательник.
Вот, собственно, и вся обойма главных действующих лиц: один историк, один физкультурник-офицер, одна журналистка, один младший брат и его друг. Этой-то бригаде и предстоит наворотить массу «больших» дел в масштабах всей страны — конечно, дел плохих, в чем постоянно признается автор, но вполне оправданных с точки зрения психологии героев. Мол, жизнь их до этого довела, иначе уже жить было невозможно.
Мы не собираемся рассказывать вам обо всех их делах — это глупо и, если честно, тошно и неинтересно. Дела, на самом деле, мрачные. Мы попытаемся сделать другое: коротко проследить за основными моментами, в которых автор будет оправдывать деяния своих любимых героев (я лично не сомневаюсь, что автор им симпатизирует). А также попытаемся понять, почему автор все-таки считает своих героев толерантными и интернационалистами, то есть проследим за тем, как автор, усыпляя бдительность читателя, будет называть добро злом и наоборот, — иными словами, опишем его технологию промывания читательских мозгов.
С чего все началось? Со скуки. Скучно всем действующим лицам стало заниматься просто словесным патриотизмом. И чувствовали они, что простой говорильни о бесправии русского народа в собственной стране мало. И невротично-психопатическая журналистка все подзуживает своих товарищей: «Нужны решительные действия! Нужна мужская воля, а не бабские вопли!» Теперь только бы найти повод. И повод нашелся, да не один.
Во-первых, как-то раз историк зашел на рынок за сигаретами. А там его бандиты с Кавказа остановили: «Зашел на нашу землю, дань плати». Историк платить не стал, и его избили и обобрали. Унизили по полной программе. Да еще на камеру все засняли, и приговаривали: «Вот что будет с каждым русским, кто руку поднимет на Великий Кавказ». Заплаканный и весь в гематомах патриот-историк пришел жаловаться своим товарищам. А ему рассказывают, что эти же злодеи, северокавказская мафия, еще и журналистку изнасиловали. И терпение патриотов кончилось.
Вроде бы поводы веские: избиение и изнасилование. В милицию обращаться бессмысленно — вся куплена кавказцами, да они и сами там сидят. Рассказал им об этом их друг, сочувствующий милиционер, периодически появляющийся персонаж. Понятное дело, когда власть тебя не защищает, нужно защищать себя самим. Другого выхода нет. Так незаметно автор подготавливает читателя к праведной мести героев.
И вот главные герои разработали, подготовили и нанесли первый контрудар, то есть провели первую серию акций возмездия. Мы не будем вдаваться в детали — все это мерзко и сравнимо лишь с самыми худшими боевиками, в которых много бандитов, крови и садизма. Это все отвратительно и вредно для здоровья нормальных людей. Технология возмездия тоже банальна: вычислить места обитания, подготовить операцию и напасть. Гораздо важнее другое — как они все это провернули. И вот здесь появляется некий сочувствующий взрослый дядя, инкогнито, до такой степени законспирированный, что предложил нашим героям называть его как угодно: «Хоть шайбой назови».
С этим Шайбой обиженных ребят познакомили в дружественной молодежной патриотической организации. Там услышали, как обидели кавказцы историка и журналистку, опечалились и рассказали о беспределе кавказцев кому надо. Вот тогда и произошла знаковая встреча на тайной базе дружественной неонацистской организации наших героев с дядей Шайбой.
Встреча была обставлена в лучших традициях революционной конспирации. В комнате, где оказались герои в обществе местных мальчиков — то ли охраны, то ли почетного караула — открывается тайная дверь. Из нее выходят несколько дядей. Молодой «фюрер» дружественной организации командует: «33!» Это значит, все мгновенно должны отвернуться, так как этих товарищей никто не должен видеть в лицо. Так произошло знакомство нашей бригады с Шайбой. Шайба, видимо, представляет некие неведомые обществу, но могущественные взрослые силы, готовые в любой момент прийти на помощь униженным и оскорбленным кавказской экспансией.
И Шайба предлагает свою помощь: «Обидели? Мстить будем или как?». Ребята спрашивают: «А вам зачем?» Шайба загадочно отвечает: «Надо!» Мораль «мстительного этапа такова: люди, если вас обидели инородцы, не сидите без дела, действуйте. И всегда найдутся добрые люди, сами на вас выйдут, и вам помогут. Кстати, при этом стремительно возрастет ваш рейтинг в социальных патриотических сетях. Он и возрос, в первую очередь, стараниями нашей экстремистской журналистки. Ребята стали героями. Ибо зло должно быть наказано, хорошо наказано.
Финал истории ксенофоба: физически немощный интеллигент, учитель истории, в конце операции «Возмездие» случайно выстрелил из табельного отцовского пистолета, прихваченного по случаю. Выстрелил и случайно убил кавказского обидчика. Он, конечно, в первые секунды оторопел от содеянного, но быстро восстановился, ибо времени на сантименты не было. Ноги делать надо было. Осмыслил окончательно историк, что произошло, уже в машине, с друганами и Шайбой. И легкие угрызения совести от убийства человека сменились мужской гордостью.
Птенец, чирикающий о спасении России от инородцев, в мгновение ока превращается в гордого орла, уверенно парящего в небе над бескрайними просторами нашей Родины и готового в любой момент камнем кинуться вниз для защиты ее от внутреннего врага. Вот такой кровавой инициацией гуманиста и патриота в прошлом в воинствующего бандита в настоящем завершается первый роман трилогии. Разве не эффектная пиар-концовка для восприятия идеологически неустойчивыми молодыми читателями?
Суть 2-й книги «Изгой» проста. Совершив возмездие, историк-убийца и его подельники легли на дно. Они объявлены в розыск. Ищут их, естественно, и северокавказцы, которые должны им отомстить. И вот тут фантазия автора беззастенчиво смешивает голливудскую и отечественную киноахинею. В первую очередь, надо позаботиться о близких: мамах, папах, братьях и сестрах. Поэтому с помощью добрых людей их переселяют в законспирированные места. Сами же герои находят в дачном поселке добрую бабусю, которая сдает им часть дома. Там они и прячутся. Но все бодры и не падают духом. Военная дисциплина, жесткий режим дня. Рано встают, рано ложатся. Порядок и чистота идеальные. Места общего пользования и посуду моют по очереди. Пища здоровая, крестьянская. Не пьют, не курят. Много тренировок на открытом воздухе. Оборудованы борцовский и легкоатлетический блоки. Много говорят о светлом будущем. Журналистка, конечно, очень томится, ее на подвиги тянет, и она укоряет новоиспеченных подпольщиков в бездействии. Типа, пока мы здесь прозябаем, страна пропадает. Мальчики ее урезонивают: мол, еще не время, еще не пробил час. Но когда пробьет… А она не хочет ждать, хочет воевать.
Как это романтично и притягательно для уязвимых читателей: страдание за правое дело, бегство от преследователей, ореол изгоя-мученика. Но изгои живут коммуной, с хорошими и преданными друзьями, спортсменами, ведущими здоровый образ жизни и употребляющими экологически чистую пищу.
Общественный резонанс — на момент ухода в подполье рейтинг этой банды возрос и стал зашкаливать в неонацистских социальных сетях. Эти бандиты приобрели не просто статус героев, а заслуженных и народных героев. Короче, полный рот-фронт современного разлива.
Вероятно, линия нарастающей общественной поддержки придумана автором. Это вынужденная мера, чтобы внушить доверчивым читателям, что такие доблестные дела без поддержки масс невозможны. В противном случае это были бы всего-навсего криминальные деяния остервеневшей банды маньяков.
Заставила-таки журналистка ребят взяться за оружие и выйти из подполья. Повод нашелся серьезный – страдающие от беспредела «черных» бесправные студенты из общежития периферийного вуза. Его продажный ректор нелегально сдает половину общаги кавказцам, и четверть – таджикам-гастарбайтерам. Узнала обо всем этом беспокойная журналистка и стала уговаривать ребят провести акцию «освобождения». Долго уговаривала — ведь нельзя же было нашим партизанам светиться. Дядя Шайба запретил. А к этому времени жила уже наша команда исключительно по правилам, установленным Шайбой. Но, увы, нарушили побуждаемые состраданием ребята приказ ставки и высунулись. Правда, на подмогу им пришли партнеры по патриотизму, группа скинхедов.
За две минуты «освободители» разобрались с кавказскими угнетателями. Хотели уйти тихонько, без потерь, но не получилось — один из героев пал смертью храбрых. И вот здесь еще одна интрига: погибший друг оказался азербайджанцем. Автор еще в первой книге нелепым образом ввел эту интернациональную линию. Восточный друг помогал «патриотам» по мелочам, почти как свой. А тут поехал на акцию против кавказцев. И когда не вышло уйти тихо, стоял наш нерусский плечом к плечу с неонацистами и дрался как лев. И пал смертью храбрых. Описано все это очень трогательно. Физкультурник не хотел бросить убитого друга на поле боя, плакал навзрыд. С большим трудом товарищи оттащили его от тела и все-таки чудом смылись всей компанией. Вот вам и «толерантное алиби». Кушайте, доверчивые читатели, на здоровье.
После большой партизанской атаки дядя Шайба вывез всю нашу команду на военном самолете (однако, они могут все!) на родину физкультурника, в казачий курень где-то в южных степях. Там родня слегка пожурила казачков, но приютила и обогрела. А поскольку встречи мести северо-кавказского воинства было не миновать, то все казаки куреня помогли нашим героям мстителей уничтожить и следы их глубоко закопать в степную землю. Вот так закончился «Изгой», роман № 2 из трилогии «Нация».
В книге №3 — «Террорист» — как понятно, те же самые идеи упакованы в террористическую оболочку, и пересказывать их нет нужды.
Кто-нибудь подумает: зачем это нужно — проводить такой муторный анализ писаний Пучкова? Я уверен, что лихо закрученный Пучковым сюжет может какую-то часть читателей оставить неравнодушной ко всему, что происходит в этих романах. Особенно эта поливариантность прочтения возможна в обществе, в котором исторические науки склонны обманывать и объегоривать желающих познать отечественную историю. Значит, тем более возрастает ответственность антифашистки ориентированных свободомыслящих людей за формирование взглядов и идеологии подрастающего поколения. Они, носители антифашистских идей, должны быть готовы к длительному диалогу со своими ровесниками, которые находятся на грани скатывания в фашизм.
Определенная часть читателей из числа подростков и молодежи могут быть падки на подобную низкопробную, но весьма впечатляющую литературу, например, на трилогию «Нация» Льва Пучкова. И мы должны быть потенциально готовы к длительному и изобличающему разговору с этими юными заблуждающимися читателями. Осведомлен, значит вооружен, вооружен знаниями «логического каратэ», которые могут помочь заблуждающимся найти истину.
А с психологической точки зрения подобное чтиво очень опасно, ибо ядовито. И соответственно нашим возможностям мы должны принять все меры защиты, чтобы интересующееся проблемами толерантности молодое поколение не захотело читать такие книги.
И.Б.