Обратная связь Ко Всемирному дню бежен_ок 20 июня правозащитная организация Human Constanta организовала онлайн-лекцию по теме «Уязвимые группы и война» вместе с эксперткой антидискриминационного центра «Мемориал» Стефанией Кулаевой.
В середине 2022 года ООН опубликовал шокирующие данные, что впервые в истории человечества число бежен_ок в мире достигло 100 млн человек. В начале лекции экспертка отметила, что сложно говорить в общем обо всех этих людях, которые столкнулись с вызовами их безопасности. Деятельность центра АДЦ «Мемориал» касательно бежен_ок сосредоточена на уязвимых группах — дети, которые нуждаются в особой помощи.
Центр работает в Восточной Европе и Центральной Азии. Для этого региона война в Украине привела к огромной волне миграции, что является чрезвычайным феноменом, мимо которого невозможно пройти. В других частях мира происходят не менее драматичные события, но географически поле работы Центра касается именно войны в Украине.
Миграция из Украины имеет гендерно-возрастное лицо
— Прежде всего, я бы хотела пояснить, кого мы относим к уязвимым группам. В ситуации войны очень сложно защитить детей, у которых есть особые потребности в области здоровья: передвигаются в коляске, лежачие, с серьезными тяжелыми заболеваниями, с онкологией. Также мы говорим о детях, которые находятся в системах интернета, и с особенностями здоровья, и о здоровых детях. Защита детей в приютах во время войны — это тоже особый вызов. Конечно, к уязвимым группам мы относим детей, непосредственно пострадавших от военных действий. Например, потерявших конечности во время обстрелов или из-за мин.
Когда речь идет о меньшинствах, например, ромы или мусульмане в Украине, то особых потребностей у них нет, а значит нет необходимости составлять специальные условия. Но тут важно не допустить дискриминации. Мы всегда сталкиваемся со случаями, когда люди могут хуже отнестись к детям, которые не представляются им христианами, славянами. Эти предрассудки нужно иметь в виду, учитывая эту уязвимость.
Миграция из Украины отличается тем, что имеет выраженное гендерно-возрастное лицо, подчеркивает экспертка. В первую очередь из страны уезжают женщины и дети, люди старшего возраста. Потому что в Украине, и это редкий случай даже для ситуации войны, мужчинам запрещен выезд за рубеж. Исключения есть, они касаются разных категорий, в том числе тех, кто едет через Россию и Беларусь, но большинство семей бежит от войны без мужчин.
ЕС и другие страны принимают украинских бежен_ок, но юридически ситуация запутана
Вторая особенность этой миграции, которую можно сравнить с происходящими в последние десятилетия войнами и бежен_ками из Сирии, Ирака и Афганистана в том, что ЕС принял всех, кто хотел попасть туда из Украины. Это уникальный случай, чтобы за время своего существования в таком масштабе ЕС приняло столько людей. Считается, что Украину покинули 5 млн человек, 2 млн уже вернулись. Но как бы то ни было, ЕС тоже их принял изначально, пусть и временно.
— С одной стороны, мы не столкнулись с проблемой, с которой часто сталкиваются афганцы, например, что их просто никто не принимает. Из Украины можно бежать в ЕС, Россию и Беларусь. Другое дело, на каких условиях этот выезд происходит. Большая часть украинского общества расценивает некоторые формы такого выезда как не вполне добровольные, а некоторые даже как практики депортации и практически похищения детей. Юридически это все очень запутано. Потому что часть детей вывезена с территорий, оккупированных еще в 2014 году. Детям уже было присвоено российское гражданство, но Украина воспринимает их как граждан Украины. Внутри непризнанных республик может быть другое мнение, и со всей сложностью этой ситуации правозащитникам приходится иметь дело, оценивая случаи не только навязанного выезда, но и навязанного гражданства.
Что касается выезда в ЕС, то для беженцев и беженок делается очень много: предоставляется жилье, питание, материальная помощь. Универсальной практики нет, потому каждая европейская страна думает, что может предложить. Однако Центр фиксирует отдельные случаи странного отношения к уязвимым группам и детям. Бывают случаи, что детей отдают в семьи, но без особого дальнейшего контроля. Государственного контроля за этим процессом практически нигде нет. Когда человек приходит и заявляет, что хочет взять ребенка, тут могут быть риски, которые связаны не только с плохими намерениями. Иногда люди с добрыми намерениями не справляются с новыми детьми у себя в семье. Центр выступает за обязательную психологическую помощь и детям, и семьям, которые берут на себя такую ответственность.
Сохранять ли детские дома при эвакуации или расселять детей по семьям
— С учетом первой особенности миграции в рамках нашей кампании #СrossborderСhildhoodUA мы занимаемся вопросами противодействия сексуальной эксплуатации бежен_ок и детей. Этот риск всегда возникает, когда люди находятся не в своей стране, лишены привычной поддержки и обстоятельств. Мы призываем уделять данному аспекту особенное внимание.
Еще один важный фокус, которым сейчас занимается Центр, — вопрос деинституционализация или сохранение институций. Речь идет о разных учреждениях, где живут дети. Согласно современной терминологии ООН все интернаты и детские дома являются местами несвободы. Есть рекомендации не сохранять их при эвакуации из Украины, а, по возможности, размещать детей в семьях. Но выполнить эти рекомендации в экстренном порядке достаточно сложно, нужно учитывать все риски.
С другой стороны, по словам Стефании, в большинстве стран ЕС как таковых детских домов вообще нет, все дети деинституализированы. И, если сохранять закрытые учреждения при эвакуации из Украины, то это станет вынужденным воссозданием системы, которая в странах ЕС уже не существует.
Что такое права детей и где они закреплены
Спикерка напомнила, что права детей регламентируются Конвенцией ООН о правах ребенка. Конвенция была принята в конце 80-х годов 20 века и создавалась странами восточного блока в Польше при поддержке СССР. Она до сих пор хранит строгие советские черты и многое, что в ней описано, не современно.
Комитет по правам ребенка, который работает в ООН сейчас, продолжает домысливать основные моменты Конвенции. Комитет работает современно, и Стефания предлагает ориентироваться на его актуальные подходы общего характера, которые разъясняют более современные формулировки к положениям самой Конвенции.
— В том числе, я имею в виду комментарии общего характера по ситуации детей в миграции. Там расставлены все правильные акценты, и именно эти акценты мы стараемся брать за основу в работе нашей кампании. Тем более, что они могут быть применимы ко всем странам, подписавшим эту Конвенцию.
Региональных аналогов этого основного документа мало, в том числе и в регионе Восточной Европы. Есть Кишиневское Соглашение о сотрудничестве государств – участников СНГ в вопросах возвращения несовершеннолетних в государства их постоянного проживания (2002), по которой детей вынужденно отдают обратно в страну, откуда они бежали.
Почему термин «уязвимые группы» нужно уточнять
Стефания подчеркнула, что в ее понимании уязвимые группы — это не просто дети или взрослые с особыми потребностями. Это дети, которых могут дискриминировать, люди с инвалидностью в контексте уязвимости к миграции. То есть все, к кому могут хуже относиться из-за различных этнических, религиозных, гендерных особенностей.
— Например, во время войны актуально, когда в паспорте записан один пол, а внешний вид другой. При пересечении границы это становится проблемой. С такими случаями мы сталкивались еще в 2014 году. Я хочу сказать, что часто сталкиваюсь с ситуацией, когда дискриминацией называют все, что не нравится: запрещают курить в самолете, требуют вакцину для посещения мероприятия. Конечно, сводить все к такому широкому толкованию бесполезно. Для дискриминации должен быть спектр оснований, обычно они очерчиваются решениями Совета Европы и Комитетов по правам человека ООН. Нужно ориентироваться на критерии: гендерные, расовые, этнические, связанные с возрастом, религией. Мы особенно пристально смотрим на эти группы.
Необходимо обеспечить дополнительные поддерживающие меры для преодоления уязвимости к дискриминации. Яркий пример тут — право на образование, которое сейчас нарушено у миллионов детей в Украине, а также тех, кто куда-то выехал. Для многих созданы условия обучения онлайн, но не многие могут ими воспользоваться, особенно это относится к детям из беднейших слоев населения, например, ромской национальности. Чаще всего они просто не обладают нужными устройствами, чтобы все дети в семье учились дистанционно, даже если они никуда не выезжали, а если выехали — тем более. Смогут ли они вообще вернуться к школьному образованию? Специальная антикризисная программа по праву на образование должна быть разработана с учетом этих групп.
— Еще одна частая проблема, когда дети, вывезенные из восточных регионов страны, плохо знают украинский язык, потому что в семье говорили по-русски. Но в странах, которые принимают бежен_ок, многие школы для украин_ок открывают на украинском языке, и восточно-украинские дети вынуждены учить украинский, что в эмиграции сделать сложно. При переводе всего образования на украинский язык об этом тоже нужно думать и как-то готовить детей, чтобы из-за отсутствия среды часть из них просто не осталась без образования.В целом беженство из-за войны в Украине показало совершенно другое отношение стран Европейского союза к людям, которым нужна помощь. Возможно, это начало нового периода и работа над сложными ситуациями, в которых оказались дети-бежен_ки из Афганистана, Сирии и Ирака. Хочется верить, что такой новый подход будет распространяться на всех детей, которые нуждаются в убежище или стали жертвами войны.
Полная запись лекции доступна по ссылке. В описании к видео найдете также много полезных ссылок по теме.