Положение детей из семей, вынужденно перемещенных в границах Украины в связи с военной агрессией России после 24 февраля 2022 года

Антидискриминационный центр «Мемориал»-Брюссель публикует совместный доклад о положении детей в Украине во время войны 2022-2023гг, итоги мониторинга ситуации в рамках кампании #crossborderchildhoodua.

Военное вторжение России и интенсивные боевые действия, продолжающиеся в Украине с 24 февраля 2022 года, нанесли мощный удар по всем уровням жизнедеятельности украинского государства. Военная эскалация и беспрецедентное ухудшение ситуации в сфере безопасности обусловили массовое – беспрецедентное в новейшей истории Европы – перемещение гражданского населения как по территории Украины, так и за ее пределы.

Более 1,5 млн. человек выехали из Украины уже в самом начале войны – с 27 февраля по 9 марта 2022 года: ежедневно страну покидали более 150 тыс. человек; 6 марта 2022 года зафиксирован исторический максимум – границу пересекли 210,5 тыс. человек. Всего после 24 февраля 2022 года примерно треть всех украинцев, в том числе детей, была вынуждена покинуть свои дома. Согласно постоянно обновляемым данным Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев, по состоянию на 9 мая 2023 года, 8 207 977 украинских беженцев находятся в Европе; из них 5 093 606 зарегистрировались для временной защиты или аналогичных национальных схем защиты; кроме этого, 2 875 215 человек значатся УВКБ ООН как беженцы в стране-агрессоре – России и ее сателлите Беларуси. По состоянию на 23 января 2023 года, Международная организация по миграции (МОМ) оценивала число внутри перемещенных лиц в Украине как 5 352 000 человек.

В связи с военными действиями и запретом на выезд за границу военнообязанных мужчин в возрасте от 18 до 60 лет, за исключением отдельных случаев среди мигрантов, в отличие от предыдущих лет, преобладают женщины с детьми.

Точная статистика о количестве украинских детей за границей отсутствует, в том числе из-за постоянно меняющейся ситуации и разных подходов к подсчетам. Различные аналитические системы оценивают долю детей среди беженцев за границей в пределах 34-40%, то есть с начала российского вторжения Украину покинули около 3 млн. детей и молодежи. Летом 2022 года в других странах находились 672 тысячи украинских школьников (интервью главы Государственной службы качества образования Украины Руслана Гурака, 21 июля 2022 г.); в польских школах начали 2022-2023 учебный год 185 тысяч украинских детей (министр образования Польши, интервью, 2 сентября 2022 года).

Вооруженная агрессия РФ против Украины обусловила значительное ухудшение ситуации с соблюдением прав детей в семьях мигрантов. Из-за разрушения установившихся миграционных процессов значительно усложнились коммуникации мигрантов с членами их семей, оставшихся в Украине.

Ограничения на выезд из Украины мужчин призывного возраста обусловили разъединение многих семей. Длительное пребывание одного или обоих родителей за границей влечет разрыв традиционных связей, отчуждение и возникновение недоразумений между членами их семей. Происходит разрушение доверительных отношений между детьми и отсутствующим отцом, усиление взаимного дистанцирования.

В целом, российско-украинская война значительно усложнила или даже сделала невозможным соблюдение основных прав детей-мигрантов: на образование, на отдых и досуг, на достойный уровень жизни, право не расставаться с родителями, пользование благами социального обеспечения и т.д.

Защита прав детей, анализ соблюдения прав, предусмотренных Декларацией прав ребенка, требуют имеющейся достоверной и проверенной информации относительно ситуации, связанной с вооруженной агрессией РФ против Украины, массовой эвакуацией семей с детьми из опасных регионов в другие области Украины или за границу.

Этот доклад основан на анализе более 20 глубинных интервью и десятков ситуативных опросов родителей из семей ВПЛ, проведённых в период с октября 2022 по январь 2023 года как дистанционно, так и очно. Опрошенные репрезентируют группы с определенной уязвимостью: многодетные семьи; семьи с детьми, имеющими инвалидность; ромские семьи. Приводится также мнение опрошенных экспертов, сотрудников государственных органов, общественных организаций. Кроме того, цитируются другие исследования схожей тематики и привлекаются данные из других открытых источников.

Исследование освещает разные аспекты положения детей Украины, вынужденно покинувших места своего предыдущего проживания из-за опасности для жизни и здоровья, разрушения жилищ и инфраструктуры, описывает условия и риски вынужденной миграции и пути их преодоления.

Настоящему исследованию присущи следующие ограничения:

• Отсутствие или ограниченность достоверной статистики, необходимой для анализа ситуации и расчета выборочной совокупности количественных опросов и корректного распространения полученных данных на всю генеральную совокупность.
• Травматичность опыта эвакуации, стремление респондентов избежать неприятные воспоминания и разговоры о них.
• Отсутствие у потенциальных респондентов необходимых технических средств для участия в онлайн-опросе или неумение ими пользоваться.
• Неустойчивая интернет-связь в отдельных странах или местностях.
• Быстрое изменение ситуации, при которой полученные в ходе исследования данные быстро теряют актуальность.

Активные боевые действия в южных и восточных регионах Украины, постоянные ракетные и артиллерийские обстрелы и бомбардировки территории всей Украины, оккупация значительных территорий российскими захватчиками значительно усугубили опасность для всего населения Украины и детей в частности. С начала полномасштабного вторжения по состоянию на 16 марта 2022 года войска РФ нанесли по территории Украины почти 5 тыс. ракетных и 3,5 тыс. авиационных ударов, было зафиксировано 1,1 тыс. атак беспилотников. Значительная часть атак пришлась на гражданскую инфраструктуру: жилые дома, больницы, детские сады и школы. Кроме того, сохраняется угроза ядерного терроризма со стороны России: российские власти уже не раз угрожали применить ядерное оружие на территории Украины. 4 марта 2022 года оккупанты захватили Энергодар и Запорожскую АЭС, где периодически создают риски радиационной катастрофы. Зимой эвакуация семей с детьми была вызвана также угрозами энергетического кризиса. Из-за обстрелов российскими военными энергетических объектов в стране были введены как плановые, так и экстренные отключения электричества. Семьи, в том числе с маленькими детьми, вынуждены были находиться без света сутки и более. Повреждение электроснабжения приводило также к отсутствию у значительной части жилищ отопления и водоснабжения. Стремление оградить жизнь и здоровье детей от опасностей военного времени заставило многих родителей организовать переезд своих семей в более безопасные регионы внутри страны.

Внезапность развертывания боевых действий, психологическая и организационная неготовность многих семей к эвакуации обусловили многочисленные затруднения и осложнения с их перемещением. Определенная часть семей была вынуждена переезжать уже во второй раз с 2014 года – сначала с временно оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей на территории, подконтрольные Правительству Украины, а затем, после полномасштабного вторжения России в Украину, – в другие, более безопасные области или за границу. Некоторые семьи отказывались от плановой эвакуации накануне российского вторжения и потому вынуждены были срочно менять местонахождение после начала агрессии.

В начале войны после принятия решения о перемещении значительная часть украинцев сталкивалась с проблемами поиска безопасных путей выезда, особенно из отдаленных от областных центров районов. Смещение линии фронта, подрыв мостов, минирование дорог блокировало большинство известных маршрутов передвижения. Семьи могли в течение нескольких дней искать информацию о возможных путях покинуть опасные территории. Части украинцев приходилось эвакуироваться пешком. Перемещение в западные и центральные области Украины могло продолжаться несколько дней из-за значительного количества блокпостов, комендантских часов и огромного количества автотранспорта.

Принимая вынужденное решение об отъезде из пункта постоянного места жительства, семьи исходили в первую очередь из необходимости избежать опасности в условиях постоянных обстрелов и угрозы оккупации.

Некоторые семьи при выборе маршрута эвакуации исходили из возможности получения помощи от родственников и знакомых в безопасных регионах Украины (как правило, в Западной Украине), в то же время некоторые семьи рассчитывали исключительно на собственные силы и просто выезжали куда угодно без какого-либо четкого плана.

Непосредственно принятию решения об отъезде часто предшествовали обстрелы, жизнь в подвалах и бомбоубежищах в условиях нехватки продуктов питания и санитарно-гигиенических средств, оккупации соседних населенных пунктов.

«Мы долго думали, выезжать или нет, но после того, как мы услышали грохот и дом затрясся, я посмотрел в окно и увидел, что подъехали зенитные установки… мы буквально в течение часа собрались всей семьей, наши близкие, родственники».
Мужчина, многодетная семья ВПЛ из г. Харьков, рома.

«У родственников моего мужа есть родная сестра… И мы приняли решение сюда ехать, потому что они нам пообещали помочь и помогли. Сестра договорилась с кумой и позволила жить в ее квартире».
Женщина, многодетная семья ВПО из г. Краматорск Донецкой области.

«Очень был сильный взрыв. Зарево. Дети начали кричать. Мы утром собрались и уехали».
Женщина, семья ВПЛ из г. Славянск Донецкой области, ребенок с инвалидностью.

Во многих семьях эвакуация происходила в экстремальных условиях с чувством страха, отсутствием сна, некомфортными бытовыми условиями и опасениями за безопасность детей (данные исследования: Опыт перемещения детских домов семейного типа в условиях российско-украинской войны. Аналитический отчет. Украинский институт социальных исследований имени Александра Яременко, Лига социальных работников Украины. Киев, 2022).

«Люди сидели в тамбурах на сумках… нас было 8 человек. Я, дочь, сын, соседи с ребенком и с нами сидела еще женщина с двумя детьми и котом. Спали по очереди. Мы с соседкой сидя, детей меняли. Не очень удобно».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из г. Краматорск Донецкой области.

«Было очень страшно и жутко. Ехали автомашины большие, было страшно и чувство, что это уже конец».
Мужчина, многодетная семья ВПЛ из г. Харьков, рома.

«Все были в шоковом состоянии, все настолько были уставшие, все бодрствовали почти 4 суток».
Мужчина, многодетная семья ВПЛ из г. Харьков, рома.

«Очень тяжело садились в поезд. Людей было много. Думали, что там и останемся на вокзале с детьми».
Женщина, семья ВПЛ из г. Славянск Донецкой области, ребенок с инвалидностью.

«Очень трудно. На заправках просили кипяток сделать еду. В туалет вообще не останавливались, потому что была светомаскировка, посты постоянные. Очень, очень тяжело».
Женщина, семья ВПЛ из г. Славянск Донецкой области, ребенок с инвалидностью.

Нередко эвакуационные пути обстреливались со стороны российских захватчиков. Известны нередкие случаи расстрела гражданских автомобильных колонн, эвакуационных автобусов, железнодорожных станций и вокзалов. Многие объекты гражданской инфраструктуры, в том числе и дороги, были заминированы. Следует отметить, что военные РФ и сейчас блокируют большинство эвакуационных путей. В основном это делается для того, что использовать мирное население как живой щит во время контрнаступления и деоккупации территорий вооруженными силами Украины.

В некоторых случаях сложности эвакуации усиливались чувством растерянности и непониманием дальнейших перспектив.

«Мы ехали в никуда. Потому что прилетело у дома. Попали в школу, а эта школа прямо у нашего дома».
Женщина, семья ВПЛ из г. Славянск Донецкой области, ребенок с инвалидностью.

Кроме опасений за жизнь и здоровья, значимым доводом в пользу эвакуации было нежелание жить в условиях российской оккупации.

«Отправной точкой было то, что я не смогла бы жить в оккупации. Психически давило».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из г. Мелитополь Запорожской области.

В зависимости от конкретных обстоятельств, эвакуация семей из опасных регионов происходила и происходит как собственными силами, без какой-либо помощи, так и с организационной и логистической помощью представителей органов местного самоуправления. На государственном уровне работают эвакуационные поезда Украинской железной дороги. Местные власти тоже могут организовывать перевозку на автобусах и микроавтобусах, вывоз людей полицией на бронированных автомобилях. Активное участие в организации переезда принимают общественные организации («Допомагаємо виїхати», HelpPeople, «Проліска», «Восток-SOS» и др.),, неравнодушные граждане и волонтеры. Благодаря их усилиям, организованности и ресурсам определенная часть семей совершила переезд в относительно комфортных условиях.

«Все было очень хорошо организовано. Там было очень много волонтеров, которые помогали, говорили, куда нужно поехать, на какой транспорт посадить, когда ваш поезд будет. Были бесплатные обеды, бутерброды и чай».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из Киевской области, ребенок с инвалидностью.

С 29 июля 2022 года в Украине введена обязательная эвакуация жителей неоккупированных районов Донецкой области. В случае отказа эвакуироваться граждане должны подписать соответствующий документ, удостоверив таким образом, что понимают все последствия и сами ответственны за свою жизнь. Правительство усилило ответственность за отказ эвакуировать из неоккупированных районов Донецкой области детей-сирот и детей, лишенных родительской опеки: семьи, патронатные воспитатели и детские дома, воспитывающие таких детей, будут терять право опеки над ними.

По состоянию на 10 мая 2023 года за 9 месяцев после внедрения обязательной эвакуации из Донецкой области в безопасные регионы переместились около 70 тысяч граждан, среди них – более 8 тысяч детей и более 3 тысяч маломобильных. Также продолжается эвакуация с деоккупированных территорий, которая началась осенью 2022 года, в рамках которой из Харьковской области за 8 месяцев выехали более 25 тысяч граждан; с недавно освобожденных территорий Херсонской области за полгода эвакуировались более 23 тысяч человек. По прибытии на место назначения эвакуированные получают гарантированную единовременную финансовую помощь в размере 2 тыс. гривен на взрослого и 3 тыс. гривен на детей в возрасте до 18 лет и лиц с инвалидностью. Только в апреле 2023 года Министерство по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Украины перечислило 16,2 млн гривен на помощь переселенцам, которые эвакуировались поездами.

Наиболее опасным для украинцев был и остается выезд с временно оккупированных территорий, который связан с прохождением фильтрационных лагерей. Во время прохождения фильтрации взрослых и детей подвергают допросам и обыскам, известны случаи жестокого обращения, насилия и даже убийств. Часто выезд умышленно задерживается со стороны российских военных, которые могут пропускать через блокпосты лишь очень ограниченное количество машин. Люди вынуждены стоять в очереди несколько суток подряд, запасаясь перед поездкой водой, продуктами питания, лекарствами, теплыми вещами и т.п. Особенно трудно стоять в таких очередях родителям с младенцами и беременным женщинам, ведь на эвакуационных маршрутах не создано условий для удовлетворения гигиенических потребностей эвакуируемых людей, нет укрытий от солнца и непогоды.

Иногда эвакуация сопровождалась разъединением семей: часть родственников, как правило, пожилые люди, не захотели или не смогли выехать в безопасное место и оставались в месте постоянного проживания, несмотря на угрозы жизни и здоровью и крайне неблагоприятные бытовые условия. Были и случаи гибели членов семьи во время эвакуации и обстрелов. Ограничения для мужчин призывного возраста сделали невозможным выезд мужчин за границу.

«Наша мама (мама мужа) просто не захотела никуда уезжать, и с ней остался муж, а мы с детьми уехали».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из Киевской области, ребенок с инвалидностью.

«Переживали, потому что муж остался в Славянске, я уезжала одна с детьми».
Женщина, семья ВПЛ из г. Славянск Донецкой области, ребенок с инвалидностью.

Практика эвакуации детей без сопровождения взрослых не была распространена. Большинство эвакуированных во время опроса сообщили, что не заметили рядом детей, которые выезжали из опасных мест одни, без взрослых.

«Я не видела, чтобы где-то стоял ребенок и плакал».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из г. Краматорск Донецкой области.

«Таких детей не встречала, все дети были с родителями».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из Киевской области, ребенок с инвалидностью.

«Все дети были с родителями».
Мужчина, многодетная семья ВПЛ из г. Харьков, рома.

Случаи эвакуации детей без сопровождения взрослых были единичными и, скорее, исключением из общей практики.

«Видели мальчика, ему лет 15 было. Один был, наверное, родители не смогли. Он сидел один. Боялся очень».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из г. Краматорск Донецкой области, ребенок с инвалидностью.

Как правило, разлучение детей с семьей, в том числе временное, могло происходить во время выезда с временно оккупированных территорий Украины и прохождения фильтрационных лагерей. По состоянию на 27 апреля 2023 года полиция задокументировала 52 места несвободы, пыточные, фильтрационные лагеря, созданные на временно оккупированных территориях и в Российской Федерации: 27 фильтрационных лагерей и тюрем – на временно оккупированных территориях Украины, 7 – на территории Российской Федерации . Во время прохождения фильтрационных мероприятий родителей и детей могут разлучать и допрашивать отдельно друг от друга. Также детей могут подвергать осмотрам и обыскам без разрешения и не в присутствии родителей или опекунов. Российские оккупанты обычно ищут свидетельства проукраинской позиции, а также наличие связей с правоохранительными органами и ВСУ. В случае подобных находок вероятна ситуация задержания такого человека на длительное время, разлучения с детьми, а при отсутствии другого взрослого, который может заботиться о детях, – отправка их в детский приют или другое стационарное детское учреждение.

По данным Министерства по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий Украины, по состоянию на октябрь 2022 года более 7 миллионов украинцев стали внутренне перемещенными лицами (ВПЛ), из них более 1 миллиона – это дети. Около миллиона граждан нашли убежище в 5670 местах компактного проживания для переселенцев (данные Минреинтеграции, октябрь 2022 года). На момент 27 апреля 2023 года у 2,5 млн граждан Украины жилье разрушено или повреждено в результате российской агрессии, у более 170 тысяч человек – разрушено полностью.

Сначала подавляющее большинство ВПЛ поселили в государственных и коммунальных учреждениях (например, в Волынской области – 94% переселенцев), остальных – в частном секторе (ср. данные района Ратное, май 2022 года). Виды поселений существенно варьировали по комфортности:

• наименее комфортным следует признать коллективные поселения в учебных заведениях (школы, детские сады) – в частности в спортивных залах, где одновременно проживало до 20 семей и до 50 человек ВПЛ вместе с детьми в течение 3-4 месяцев;
• поселение в общежития, с более или менее комфортными условиями и возможностями поселения каждой семьи в отдельные комнаты.

Во время поселения определенные преференции предоставляли ВПЛ с детьми, прежде всего семьям с детьми до шести лет, по возможности поселяя их в частном секторе, в свободном жилищном фонде. С начала августа 2022 года, в связи с подготовкой образовательных учреждений к новому учебному году в громадах Волынской и Львовской областей начался процесс переселения ВПЛ с детьми из образовательных учреждений и других коммунальных учреждений в другие более приспособленные помещения, а также в арендуемый жилищный фонд.

Некоторые эвакуированные семьи были размещены в гостиницах, санаториях, школах и других не приспособленных для постоянного проживания помещениях – соответственно, они не могли наладить должным образом свой быт и чувствовали временность такого пребывания (сообщение Эвакуация CITY. 06.05.2022. А.Коротенко. Многим некуда возвращаться. Как эвакуируют приемные семьи и детские дома семейного типа). Для многих семей эвакуация была связана с потерей многих нужных в быту вещей – приборов, транспортных средств, одежды, детских игрушек, многие лишились привычных для них приусадебных участков.

Со временем лишь небольшая часть ВПЛ остается в приемных центрах/сервисных центрах и в центрах коллективного проживания в западных областях Украины. Большинство ВПЛ арендуют жилье или живут у родственников и друзей в разных областях Украины. Также распространено перемещение от городских центров в сторону окрестностей и сельской местности, где дома и дачи используются как временное жилье (Социально-экономические и гуманитарные последствия российской агрессии для украинского общества. Информационно-аналитический доклад. Киев, 2022).

Жилищные условия, в которых находятся перемещенные семьи эвакуированных, в зависимости от особенностей конкретной местности имеют существенные отличия. Следует констатировать неудовлетворительный уровень комфорта проживания семей с детьми, особенно многодетных, дефицит жизненного пространства для детей, когда речь идет о коллективных поселениях, и менее критическую комфортность в переданных или арендованных квартирах и домах (на разных условиях – бесплатных и платных). Особенно критически воспринимают условия проживания дети/подростки в жилищах их временного проживания вместе с родителями, родственниками, братьями и сестрами. Во время интервью родители акцентируют внимание на значительном снижении комфорта проживания своих детей во время войны по сравнению с довоенным временем. Отмечается отсутствие индивидуального спального места, места для хранения детских вещей (одежды, книг, игрушек). По результатам выборочных обследований в Волынской области, каждый второй ребенок не имеет собственной кровати и разделяет общую кровать с мамой, бабушкой или сестрой/братом. При отсутствии собственного жизненного пространства у детей возникают дополнительные психологические риски апатии и депрессии.

«Это не наше жилье, мы пользуемся тем, что нам дали. Есть где переночевать, где приготовить еду, и это уже много. Дети приспосабливаются, но условия не комфортны. У детей есть отдельная кровать, но нет отдельной комнаты, мы живем вместе».
Мужчина ВПЛ, отец двоих детей, семья проживает в с. Поддубцы Волынской области.

Большинство опрошенных семей ВПЛ (по их словам) проживают в неблагоприятных условиях, нередко жилье не имеет элементарных бытовых удобств. Чрезмерная скученность иногда провоцирует недоразумения и сложные отношения с другими эвакуированными.

«Живем в одной комнате. Душ в подвале. Там холодно, так что моемся в тазике. Кушать готовим поочередно. Плита, две конфорки работают, так что есть готовим поочередно. Нас здесь 20 человек на этаже. И скандалы бывают».
Виктория, семья ВПЛ, мать ребенка с инвалидностью из г. Славянск Донецкой области.

«Условий никаких, кроме крыши над головой. Холодина».
Ольга, семья ВПЛ с детьми из г. Бахмут Донецкой области.

«Более или менее нормально, но сырость, грибок».
Илона, семья ВПЛ, рома из г. Краматорск Донецкой области.

«Сейчас живем в приюте. Слишком много людей. Я с детьми живу в дальней комнате».
Юлия, семья ВПЛ с детьми из г. Мелитополь Запорожской области.

Комфортное жилье можно арендовать, но для многих ВПЛ оно недоступно по цене. Опрошенные риелторы во Львове, Ужгороде, Ивано-Франковске подтверждают случаи двойного или даже тройного роста цены на аренду по сравнению с довоенным временем. В начале войны «небольшие однокомнатные квартиры в Ужгороде, Львове и даже в областных городках стоили $1000. Потом появились квартиры по меньшей цене ($500-800), но их разбирали буквально за минуту. Местные говорили, что до войны аренда здесь составляла до $300» (сообщение СМИ: Мясищев О. Высокий сезон. Что происходит с ценами на аренду жилья для переселенцев. Лига.Бизнес. 6.04.2022). Некоторым семьям после переселения пришлось сменить место жительства из-за невозможности оплачивать арендуемое жилье. Часть семей была вынуждена вернуться в места постоянного жительства из-за опасности регулярных обстрелов со стороны России.

«Мы пожили в отеле, чтобы вы понимали, это 300 грн с человека в сутки. Мы с мужем вдвоем, плюс поесть, это очень дорого».
Ольга, семья ВПЛ с детьми из г. Бахмут Донецкой области.

Однако не всегда арендуемое частное жилье имеет хорошие условия для проживания; иногда владельцы, принявшие к себе ВПЛ, через некоторое время просят освободить комнаты из-за психологического дискомфорта.

«Снимаем, мы переехали. Мы там прожили 4 месяца и потом переехали, потому что владельцам тоже не удобно».
Женщина, рома, эвакуированная из г. Краматорск Донецкой области.

«Не сказал бы, что у нас здесь есть условия, поэтому мы сейчас ищем жилье или какие-то варианты. Я мужчина, я могу и на полу, а вот мои девочки, моя супруга, я хотел бы, чтобы они себя чувствовали более комфортно».
Мужчина, многодетный отец, ром, эвакуированный из г. Харькова.

Опыт Волынской и Львовской областей свидетельствует, что значительная часть семей ВПЛ с детьми до 12 лет редко меняла место своего временного проживания. Более мобильными были семьи ВПЛ с детьми старшего школьного возраста, которые чаще меняли место жительства в поисках лучшего дома на зимний период, лучших условий для получения образования или лучших возможностей трудоустройства. Довольно постоянными были поселения ВПЛ в общежитиях. По сравнению с жителями групповых поселений в коммунальных учреждениях жители общежитий были больше удовлетворены условиями жизни и реже прибегали к дальнейшим перемещениям или поиску более комфортных условий проживания.

С лета 2022 года имело место улучшение финансирования соответствующих коммунальных учреждений для более комфортного проживания ВПЛ: стал возможным ремонт и реконструкция жилых помещений, активизация гуманитарной помощи доноров.

Некоторые из опрошенных семей ВПЛ отметили, что в целом удовлетворены условиями своего проживания. Часто помещения, в которых размещались эвакуированные семьи, нуждались в определенном обустройстве (ремонт, наладка коммуникаций, утепление и т.п.). В таких случаях расходы на такие работы финансировались либо за свой счет семей, либо же посильную помощь оказывали местные громады, общественные организации или неравнодушные жители. Приемлемые условия в значительной степени обеспечивают представители волонтерских организаций.

«Условия хорошие, даже очень. Постоянно приезжают волонтеры, мы получаем гуманитарную помощь. Все устраивает».
Женщина, семья ВПЛ с детьми из г. Бахмут Донецкой области.

Для расселения ВПЛ в Украине планируется строить социальное жилье (например, на территории села Микитинцы (городская громада Ивано-Франковска), при поддержке Евросоюза) – сообщение РБК-Украина. 8.03.2022.

Большинство учебных заведений на территориях, где велись/ведутся активные боевые действия, возобновили свою работу дистанционно в первые месяцы войны. Запад страны вообще почти не прерывал учебную деятельность, однако долгое время она осуществлялась также по большей части онлайн. Сейчас значительная часть школ и детских садов могут обеспечить соответствующий уровень безопасности, при котором в военное время они могут работать очно.

По данным Министерства образования и науки Украины на 24 января 2023 года начали образовательный процесс 9 689 учреждений дошкольного образования, из них:

5 068 ЗДО очно (348 240 воспитанников);

3 204 дистанционно (226 404 воспитанника);

1 417 смешанно (113 263 воспитанника).

921 дошкольных учреждений остается на временно оккупированных территориях.

Всего детскими садами сейчас охвачено 63,5% детей дошкольного возраста. 24 декабря 2022 года их число составляло 49,9%. 6 015 детских садов посещают дети из семей ВПЛ – 24 177 воспитанников.

Образовательный процесс реализуется в 12 926 учреждениях общего среднего образования, из них:

3 955 ЗЗСО очно (1 100 993 ученика);

4 363 ЗЗСО дистанционно (1 668 466 учеников);

4 608 ЗЗСО смешанно (1 201 364 ученика).

Среди них 9 990 школ предоставляют образовательные услуги внутренне перемещенным детям (156 638 учеников).

В Украине,кроме общего права на образования, дети из числа ВПЛ могут рассчитывать на дополнительные льготы и гарантии в рамках государственной целевой поддержки: право на первоочередное зачисление в детский сад, бесплатное горячее питание, продолжение получения определенного образовательного уровня и дистанционная форма обучения, оздоровление и отдых, различные формы целевой поддержки профессионального и высшего образования (бесплатное обучение по целевым квотам, льготные кредиты, социальные стипендии, бесплатное обеспечение учебниками и доступа в Интернет, предоставление общежитий и др.).

По результатам опроса семей ВПЛ в Волынской и Львовской областях, для трети женщин ВПЛ с детьми, переехавшими в Волынскую и Львовскую области, образование детей имеет высокий приоритет, сразу после таких потребностей, как материальное самообеспечение, решение жилищных проблем и получение социальной помощи.

Как свидетельствует практика, дети в эвакуированных семьях в основном продолжают обучение в режиме онлайн в учебных заведениях по месту своего проживания. Родители аргументируют этот выбор стремлением сохранить привычные социальные связи детей со сверстниками и учителями. Безболезненному использованию такого формата в значительной степени способствует опыт дистанционного обучения, приобретенный детьми и родителями еще до начала полномасштабной агрессии РФ, во время карантинных ограничений в связи с эпидемией COVID-19.

«Мы приняли решение, что она [дочь] будет заниматься онлайн в своей школе. Ребёнок уже два года на дистанционном обучении. Потому что первый класс – карантин, потом война».
Наталья, семья ВПЛ с детьми из г. Краматорск Донецкой области.

«Дети учатся онлайн. Дистанционка с конца февраля по сей день. Школу не посещают».
Оксана, семья ВПЛ с детьми, из которых один ребенок с инвалидностью, из Киевской области.

«Мы предпочитаем дистанционное обучение. Потому что знакомы и дети, и учителя, поэтому дистанционно учатся».
Николай, семья ВПЛ, ромы из Харькова.

«Онлайн учимся в нашей школе по-прежнему. Думаю, ему сложно было бы учиться в местной школе, здесь немного все иначе».
Елена, семья ВПЛ, ребенок с инвалидностью, из Краматорска Донецкой области.

Дистанционному обучению иногда мешают вызванные обстрелами российской армии отключения электроэнергии и неустойчивый Интернет.

«Сложностей с обучением как таковых нет, только то, что свет отключается. Как вовремя сдавать выполненные задания? Если света нет, то и интернета нет, а мобильный интернет тоже плохо работает».
Никита, 15 лет, семья ВПЛ, г. Константиновка Донецкой области.

В то же время многие и родители, и дети из семей ВПЛ предпочитают именно очное обучение. Родители, в частности, учитывают, что онлайн-обучение требует жилого пространства (индивидуальное рабочее место), финансовых и инструментальных ресурсов (необходимость иметь ноутбук, планшет или компьютер), технического доступа и возможности оплаты доступа к сети Интернет. Эти факторы довольно критичны почти для всех семей ВПЛ, особенно при наличии двух и более детей школьного возраста.

Родители также отмечают, что офлайн-обучение и «живая» коммуникация с учителями и сверстниками становится источником положительных эмоций, позволяет детям ощущать относительную стабильность и безопасность (как доказательство пребывания в безопасном пространстве), преодолевать последствия стрессов, вызванных войной. Указанный эффект особенно важен для младших школьников:

«Внук сейчас стал более спокойным. Ему нравится обучение в первом классе. Он еще нас успокаивает. Очень радуется школе. А также радуется, что школа имеет большой подвал. Там он держит старый рюкзак с шоколадом, вафлями, водой. Это придает ему чувство безопасности. Ребенок дома сидел в погребе 2 недели, бомба упала в наш двор. Взрывы были на улицах, когда сын вывозил его на мопеде. Сейчас, когда внук слышит сирену, – то переживает, торопливо собирает вещи, и идет к укрытию».
Бабушка 7-летнего мальчика-первоклассника, семья ВПЛ из Лисичанска Луганской области, переехавшая во Львовскую область.

«Перевели детей в местную школу, и ни разу не пожалели. Сейчас дети уже могут учиться, не прячась в подвалах и коридорах. Для сравнения: в сентябре в Николаеве постоянно продолжались воздушные тревоги – до 10 тревог в сутки. Я не представляю как бы ребенок мог бы там учиться».
Мать двоих детей, семья ВПЛ, переехала во Львовскую область.

Педагоги, работающие в школах, где учатся дети ВПЛ, пытаются учитывать особенные образовательные потребности этих детей. Большинство опрошенных родителей указали на наличие консультаций и сопровождения перед началом обучения детей в новой школе, в частности, по гармонизации различных учебных программ, например адаптации программы «Интеллект Украины» к концепту «Новая украинская школа»:

«Дети приспосабливаются к обучению. Перед началом обучения встретились все, кто имел отношение к обучению ребенка. Дети могли повстречаться с учителями вживую. Все необходимое для обучения – налицо. Дети учатся, они хотят и будут учиться здесь».
Мать двоих детей, семья ВПЛ, переехала во Львовскую область.

Отдельно следует сказать о проблемах, с которыми сталкиваются дети ВПЛ с особыми образовательными потребностями. Результаты мониторинга ЮНИСЕФ свидетельствуют: новообразованные пункты размещения, в которые попадают дети, нуждающиеся в инклюзивном уходе, часто имеют ограниченный перечень доступных и инклюзивных услуг (Ukraine: War Response: Children with Disabilities. UNICEF, 10.06.2022). Громады, принимающие ВПЛ, имеют ограниченные ресурсы и возможности для обеспечения качественного образования детей с особыми образовательными потребностями. Местные громады нуждаются в оборудовании для обеспечения инклюзивного образования – для проведения соответствующих тренингов, организации обучения (в т. ч. дистанционного) в специальных классах учреждений общего среднего образования, организации обучения (в т. ч. дистанционного) в учебно-реабилитационных центрах, вспомогательные средства для обучения (в т.ч. дистанционного) для детей с особыми образовательными потребностями, в частности с нарушениями зрения и слуха.

«Около 40% громад не имеют достаточно технических средств для организации образовательного процесса для детей с особыми образовательными потребностями. 60% громад сообщили о необходимости в оборудовании для организации инклюзивного обучения и необходимости соответствующего обучения учителей. Почти 40 % общин нуждаются в оборудовании для детей с инвалидностью, чтобы они имели доступ к учебным заведениям. Упомянутые дополнительные потребности в оборудовании и материалах объективно обусловлены резким приростом нуждающихся в поддержке детей на территориях их внутреннего перемещения».
(Итоговый отчет. Оценка потребностей Украины в сфере образования (6 мая – 4 июня 2022). Министерство образования и науки Украины).

Дети ВПЛ дошкольного возраста, как правило, посещают детские учреждения. Среди опрошенных родителей таких детей никто не сообщал о каких-либо сложностях при устройстве ребенка в детский сад, некоторые отмечали содействие местных органов власти в решении этого вопроса:

«Все нормально. Нас приняли в садике. Воспитатели нормально относятся. Детки подружились, все хорошо».
Виктория, мать ребенка с инвалидностью, семья ВПЛ из г. Славянск Донецкой области.

«Сейчас они ходят в садик, им очень нравится».
Елена, мать ребенка, семья ВПЛ с детьми из г. Константиновка Донецкой области.

«Мы пошли в управление образования, нам дали направление, и все решилось. Дети ходят с 1 июня в садик, бесплатно».
Юлия, мать ребенка, семья ВПЛ с детьми из г. Мелитополь Запорожской области.

В то же время существуют определенные проблемы с предоставлением услуг дошкольного образования для детей из семей ВПЛ. В громадах Львовской области, как сельских, так и городских, не хватает мест в детских садах. С начала войны их помещения служили для временного размещения (проживания) семей ВПЛ, особенно многодетных и семей с маленькими детьми. С началом нового учебного года не все родители (особенно работающие) имели возможность устроить детей в учреждения дошкольного образования из-за переполненности.

Война существенно ограничила возможности для оздоровления и отдыха детей. Из-за оккупации, минирования и загрязнения остатками оружия значительной части территории Украины многие летние курорты, базы отдыха, детские лагеря стали недоступными для граждан. С начала войны Государственное агентство развития туризма обнародовало список запрещенных видов отдыха в условиях войны: сплавы, походы, прогулки и экскурсии возле критической инфраструктуры, военных и стратегических объектов; массовые мероприятия (фестивали, концерты и т. д.); посещение туристических точек вблизи границ с Беларусью и Россией; посещение некоторых горных маршрутов, водоемов, лесов в различных областях; отдых на востоке Украины, в частности в прифронтовых зонах; путешествия на территориях, которые были под оккупацией.

О существенном сокращении отдыха в Украине свидетельствует и туристическая статистика за 2022 год: сумма туристического сбора стала меньше на 24% по сравнению с 2021 годом. Падение зафиксировано в 14 регионах Украины. В основном, это области в зоне боевых действий и временно оккупированные. В Херсонской области сумма турсбора сократилась на 95%, в Николаевской – на 90%, в Донецкой– на 83%, в Луганской – на 80%. Значительный спад произошел в Одесской (80%), Запорожской (78%), Харьковской (61%), Сумской (58%), Черниговской (53%), Киевской (43%) и Житомирской (24%) областях, в Киеве (54%).

Еще одна причина ограничения возможностей для отдыха и досуга детей — разрушение соответствующей инфраструктуры. Российские оккупанты регулярно обстреливают спортивные комплексы, детские лагеря и санатории, центры детского творчества, учреждения культуры, торгово-развлекательные центры.

Значительная часть внутренне перемещенных семей вынуждена была отказываться от отдыха в 2022 году также из-за нехватки средств. Необходимость снимать жилье, потеря работы, подорожание продуктов и товаров заставляли родителей экономить на отдыхе и оздоровлении детей. Для части семей эту проблему помогали решить общественные организации, благотворительные фонды и бизнес, которые бесплатно или со значительной скидкой организовывали летние лагеря, экскурсии и развлекательные мероприятия для ВПЛ. Государственные органы власти, в свою очередь, способствовали отдыху детей за границей через межправительственные договоренности и прямые коммуникации украинских и зарубежных муниципалитетов. Кроме того, украинское правительство упростило выезд групп детей за границу на отдых и оздоровление в условиях военного положения.

Ситуация относительно отдыха, досуговых и развивающих занятий для внутренне перемещенных детей довольно сильно отличается и в зависимости от условий их проживания и особенностей самих семей. Некоторые родители заявили, что ни они сами, ни их дети не вовлечены в подобные практики, аргументируя свою позицию нежеланием и ощущением временности своего пребывания на новом месте жительства. Следует учитывать, что представители опрошенных семей ВПЛ по-разному относятся к рекреационным и развивающим практикам детей, имеют разные представления о том, как следует проводить свободное время. В интервью нередко выяснялось, что опрошенные игнорируют даже доступные досуговые сервисы. Представитель одной из семей ВПЛ отметил, что свободное время и коммуникации современных детей в значительной степени сосредоточены в виртуальном пространстве, поэтому существенных изменений в разрешительных практиках его детей после эвакуации не произошло. Нередко имеет место неразвитая внутренняя культура проведения свободного времени и нежелание разнообразить досуг. Ограниченность собственных запросов опрошенные пытаются объяснять ограниченностью (в т.ч. – финансовой недоступностью) доступа к сервисам, независимо от реальных возможностей этого.

«Она (дочь 7 лет) никуда не ходит. Мы думали заниматься танцами, но я не вижу смысла начинать и бросать потом. Я никуда не хожу, у меня нет настроения».
Женщина, мать двоих детей, эвакуирована из Краматорска Донецкой области.

«У молодежи сейчас 90 процентов общения в интернете, это не есть хорошо, они между собой общаются через Tiktok и т.д.».
Мужчина, рома, эвакуированный из Харькова.

Некоторые из семей ВПЛ до эвакуации активно посещали различные кружки и спортивные секции, однако после переезда не имели соответствующих условий и возможностей и отмечают этот контраст.

«У нас было все налажено, наша девочка ходила на танце, у ребенка была насыщенная жизнь, кружки, английский язык. И всего в одно мгновение она лишилась».
Женщина, эвакуированная во Львовскую область.

«Мой сын кандидат в мастера спорта по бальным танцам. Это единственный спорт, который нам разрешил врач. Он с 4-х лет ходил на танцы. В Хусте нет такого, а нужно заниматься, как раз физическая нагрузка нужна. Привык ребенок в этом режиме жить, а здесь такого нет».
Женщина, мать ребенка с инвалидностью, эвакуирована из г. Краматорск Донецкой облатси.

Если говорить о наличии условий для досуга детей, то больше всего трудностей возникает в местах коллективного поселения. Представители семей ВПЛ, проживающих в шелтерах и общежитиях, указывают на отсутствие личного пространства у ребенка, возможности хранения важных для развития ребенка вещей (книг, игрушек). Существует дефицит средств досуга для детей и подростков – спортивных снарядов, музыкальных инструментов, компьютеров, доступа к просмотру телепередач, иногда – Интернета. Иногда досуг как родителей, так и их детей ограничивается просмотром телевизионных передач и прогулок, в некоторых случаях как оправдание называется отсутствие возможностей оплачивать посещение платных кружков и секций.

«В основном телевизор смотрим, в телефоне, «Тик-токе». Можем в домино поиграть. Когда тепло было, по улице гуляли, в парк ходили».
Женщина, мать ребенка с инвалидностью, эвакуирована из г. Славянск.

«Возможность есть всегда, но это еще и финансовый вопрос. Возможно, куда-то и пошли бы, если бы были деньги».
Женщина, эвакуированная из г. Мелитополь Запорожской области.

Мониторинг во Львовской и Волынской областях обнаружил, что, несмотря на усилия гуманитарных проектов и волонтеров, в сельских громадах этих регионов обычно отсутствуют качественные сервисы внешкольного образования, развития и досуга, ориентированных на мальчиков и девочек разных возрастов. Из-за ограниченности финансирования местные органы власти не осуществляют соответствующий мониторинг, планирование и обеспечение досуга детей ВПЛ как отдельной категории населения. Большинство детей ВПЛ ситуативно охвачены услугами кружковой работы, углубленного изучения школьных предметов или занятий в спортивных секциях.

Опыт показал, насколько важен вопрос развития сервисов для детей, детских комнат в общежитиях, центров развития, учитывая адаптацию и социально-психологическую реабилитацию детей, преодоление стрессов и переживаний, связанных с эвакуацией. Родители обращают внимание, что благодаря наличию таких услуг дети быстрее адаптируются:

«Я как приехала, детей записала в разнообразные, все возможные кружки и мастер-классы, я очень уставала, но я видела, как это помогает моим детям».
Женщина, эвакуированная в Волынскую область.

«Насчет кружков, конечно, те, которые бесплатные, мастер классы, те, что для переселенцев проводят, мы все посещаем. У нас из них много фотографий. Также пальчиковые театры проводили. Очень интересные».
Женщина, мать ребенка с инвалидностью, эвакуирована из Киевской области.

Государственная целевая программа поддержки детей из ВПЛ в Украине предусматривает право на оздоровление и отдых за счет государства, местных бюджетов и других источников. Однако на практике существуют сложности с реализацией этого права.

Опрошенные представители семей ВПЛ избегают выезжать за пределы места своего проживания для оздоровления. Аргументы в основном сводятся к вопросам физической и психологической безопасности: после тяжелой эвакуации переселенцы пытаются избегать любых волнений, связанных с переездами. После того, что пришлось пережить, родители не хотят расставаться с детьми. К тому же риски обстрелов сохраняются даже в относительно спокойном Закарпатье.

«Нет-нет. Я считаю, сейчас не то время, чтобы куда-то увозить детей. Мне спокойнее, когда ребенок у меня».
Женщина, мать ребенка с инвалидностью, эвакуирована из Краматорска Донецкой области.

«Все время воздушная тревога. Когда было пару прилетов в Закарпатскую область, мы решили быть более осторожными в этом плане».
Мужчина, многодетный отец, рома из Харькова.

«Мне с работы предлагали путевку в детский лагерь, отправить сына в Словакию. Не было загранпаспорта во Владыке, да и страшно как-то его отпускать».
Елена, семья ВПЛ, ребенок с инвалидностью, из г. Краматорск Донецкой области.

Некоторые из опрошенных родителей сообщили, что они хотели бы иметь возможность оздоровлять детей, однако социальные службы им не помогли в этом.

«Я подавала документы в социальную защиту, но они ничего мне так и не предложили. Ходить где-то узнавать у меня нет возможности. Стоять с детьми в очередях – это неудобно, очень неудобно».
Женщина, эвакуированная из г. Константиновка Донецкой области.

Для некоторых семей, перемещенных с Востока Украины в западные регионы, адаптация к непривычным условиям жизни, бытовым особенностям и практикам общения оказалась достаточно проблемной.

“Они считают, что мы очень разные, это их отталкивает”.
Сотрудник Центра предоставления социальных услуг Добросино-Магеровской территориальной громады Львовской области.

«Есть дети, которые выехали и живут в очень глухих деревнях, где даже нет доступа к интернету. Они к такому не привыкли».
Сотрудник благотворительного фонда «СОС Детские Городки Украина».

На первом этапе адаптации перемещенных семей иногда возникали проблемы, связанные с координацией усилий различных структур, которые занимаются оказанием им помощи, а также обусловлены местными особенностями.

«Изначально был вопрос в координации, те семьи не знали, к кому обратиться, чтобы им оказали помощь. Сейчас все наладилось».
Представитель благотворительного фонда «Украинская образовательная платформа».

В некоторых случаях по прибытии на новое место жительства из-за неготовности родителей к принятию необычных для них реалий, растерянности и раздражительности возникали конфликты с местными жителями и представителями местного самоуправления. Обычно это происходило на начальном этапе по прибытии перемещенных семей на новое место жительства, а со временем они приспосабливались, и острота конфликтов уменьшалась.

«Приемный отец ссорился с местными властями, но по состоянию на сегодняшний день ситуация уже улучшилась».
Сотрудник Службы по делам детей Львовской областной военной государственной администрации.

«Мне известно, что были конфликты. Это вопрос культуры и образования. Сейчас такого нет. Люди стали более лояльны».
Представитель благотворительного фонда «Украинская образовательная платформа».

Иногда помехой успешной адаптации семей на новом месте становилось непонимание местными жителями особенностей переселенцев, ложное ощущение несправедливости и более привилегированного положения приезжих по сравнению с коренными жителями.

«В некоторых общинах все мужчины ушли на фронт. А эти (семьи) приехали с мужем. Это вызывает вопросы у местных – почему не на фронте, почему мужчина ходит по городу? Сейчас такого меньше, но такие проблемы были».
Представитель благотворительного фонда «Украинская образовательная платформа».

Проблемы с адаптацией были обусловлены также чрезмерно высокими ожиданиями и не всегда адекватными требованиями родителей к местной власти. Хотя подавляющее большинство эвакуированных семей сообщили, что испытывают поддержку со стороны местных властей после перемещения на новую территорию, значительная часть опрошенных утверждают, что они брошены один на один со своими проблемами на новом месте жительства.

«Люди хотели особого внимания какого-то. Такого внимания чрезмерного не получили, и это обусловило конфликты и недоразумения».
Сотрудник Службы по делам детей Львовской областной военной государственной администрации.

Несмотря на временные неурядицы, в подавляющем большинстве случаев трудности первого этапа адаптации были преодолены, как правило, успешно, в том числе благодаря поддержке профильных подразделений администрации громад, общественных и религиозных организаций и местных жителей.

«В громадах все вовлечены: социальные работники, социальные службы и жители. Социальные работники к ним всем приезжали, старались в зависимости от их потребностей помогать».
Сотрудник Службы по делам детей Львовской областной военной государственной администрации.

«Конечно, им сложно привыкнуть и приспособиться. Помощь оказывают жители, прихожане, церковь помогает, мы как центр, как социальная служба. То есть, все помогают. Благотворительные фонды подключаем».
Сотрудник Центра предоставления социальных услуг Добросино-Магеровской территориальной громады Львовской области.

«Это одна из таких важных вещей, чтобы их познакомить друг с другом. Чтобы местные поддерживали приезжающих. Со временем это удается – не сразу, но удается. Служба по делам детей – они что могут, то и делают для этого».
Представитель общественной организации «Забота в действии».

Для семей, переместившихся из восточных регионов Украины во Львовскую, Тернопольскую и Ивано-Франковскую области, актуальной была потребность в адаптации к особенностям местного менталитета, преодолению языкового барьера, приспособлению к бытовым и коммуникативным обычаям.

«Переместились из восточной области в западную и категорически не хотели общаться ни с кем, например, на украинском языке».
Представитель благотворительного фонда «СОС Детские Городки Украина».

«Некоторым трудно адаптироваться к Галичине. Языковой фактор имеет место».
Служба по делам детей Львовской областной военной государственной администрации.

«Они чувствуют, что на Западе Украины немного другие люди, они там даже здороваются по-другому. Это вызывает затруднения и недоразумения».
Представитель общественной организации «Забота в действии».

«Им непривычен наш диалект. Когда спросили у них: «У вас есть колежанки?» [женщины-коллеги], они сделали большие глаза – что такое «колежанка».
Сотрудник Службы по делам детей Заболотцевской территориальной громады Львовской области.

В целом, о дискриминации ВПЛ со стороны населения принимающих громад получена противоречивая информация. С одной стороны, некоторые из переселенцев отрицают существование таких конфликтов, по мнению других, бывают случаи неприязненного отношения местного населения и нежелания местных владельцев жилья сдавать квартиры переселенцам. Некоторые респонденты сообщили, что лично с такими случаями не сталкивались, однако им известно о существовании конфликтов, обусловленных претензиями местных жителей к ВПЛ из-за непонимания причин их эвакуации и неучастия мужчин семей ВПЛ в обороне страны. Представители эвакуированных семей ромской национальности сообщали, что традиционные предрассудки в отношении рома иногда усиливаются в ситуации их вынужденного перемещения в более безопасные регионы.

«Здесь все люди адекватны. Нормально общаются, дружелюбны. Люди разные, но гораздо больше людей сочувствующих и желающих помочь».
Женщина, мать двоих детей, эвакуирована из г. Константиновка Донецкой области.

Случаи дискриминации чаще всего обусловлены критическим отношением населения принимающих громад к носителям русского языка, как взрослым, так и детям. Родители детей жаловались во время интервью, что отсутствует достаточная терпимость к детям, не знающим украинского языка:

«О языке делают замечания; по поводу русского языка могут возникать конфликты…. Для детей это более болезненно,… детям психологически болезненно, и, особенно, когда детей шпыняют другие дети. Дети более резкие, более категоричные».
(Из исследования: «Проблемы семей с детьми-ВПЛ». Активное Общество. 8.07.2022).

В целом, неразвитость языковых навыков детей по украинскому языку не всегда приводит к ситуативной дискриминации со стороны политически ангажированных и нетолерантно настроенных представителей местных громад, но в некоторых регионах Украины ощущается дефицит выработанных правил эмпатийного вербального общения с семьями ВПЛ, в частности, детьми ВПЛ со стороны власти и принимающих громад.

«Лично ребенку замечаний не делают. Но поворачиваются и смотрят на ребенка, когда он говорит по-русски. У нас здесь в общежитии все дети на русском общаются. Нет такого, чтобы ребенка травили за язык».
Женщина, эвакуированная в г. Луцк.

«В Луцке нам не удалось снять квартиру, потому что мы ВПЛ. Нас все время спрашивали, откуда мы, мы говорили что ВПЛ. Нам отвечают: извините, мы вам должны отказать».
Женщина, эвакуированная из г. Бахмут Донецкой области.

«Местное население с неприязнью относилось. Палками не избивали, но неприязнь ощущается».
Женщина, эвакуированная из г. Бахмут Донецкйо области.

«Какой-то бомж на площади назвал нас москалями. Это было обидно».
Женщина, мать ребенка с инвалидностью, эвакуирована из Краматорска Донецкой области.

В целом семьи ВПЛ достаточно спокойно и с пониманием воспринимают случаи некорректного восприятия со стороны местных жителей.

«Ну бывает такое, на рынке, в магазине, люди же разные. Мы не обращаем внимания».
Женщина, мать ребенка с инвалидностью, эвакуирована из Краматорска Донецкой области.

«Ну бывали случаи, типа чего вы на украинском не говорите. Однажды, вроде бы, кондукторша. И все».
Женщина, многодетная мать, эвакуирована из Краматорска Донецкой области.

Иногда возникающие сложности с общением русскоязычных семей с местными жителями на украинском языке не имеют сколько-нибудь заметного влияния на их адаптацию в новой среде в коммуникации с местным населением.

«Здесь в принципе так говорят … половина слов русских, хотя они местные. Как сказал один таксист, мы все учились в русской школе».
Женщина, эвакуированная из г. Краматорска Донецкой области.

«Были такие моменты. Когда ты заходишь в магазин и понятно по акценту, что ты из Харькова. А так они нормальные, только они все на украинском разговаривают. Бывает такое, что я не понимаю, но спрашиваю».
Мужчина, рома, эвакуированный из г. Харькова.

В целом, сложности с общением на украинском являются скорее исключением, чем правилом.

«У меня не получается разговаривать на украинском. Я не умею».
Женщина, многодетная мать, рома, эвакуированная из Краматорска Донецкой области.

Дети из перемещенных семей испытывали трудности с учебой, так как недостаточно владеют украинским языком.

«Есть, конечно, моменты языковые у детей. Вроде бы громада говорит, чтобы говорили на украинском, а им сложно перейти на украинский, не понимают. Языковой барьер мешает некоторым детям».
Представитель общественной организации «Забота в действии».

В то же время адаптация детей и подростков происходит обычно более успешно, чем у взрослых членов эвакуированных семей.

«Дети в целом скорее адаптируются, чем родители. Хотя родители этого не показывают. Дети открыты, они свободно общаются, они открываются легче».
Сотрудник Службы по делам детей Козовской территориальной громады Тернопольской области.

В школах детям переселенцев учителя стремились уделять больше внимания, понимая их сложную семейную ситуацию. Иногда респонденты упоминали участие в предоставлении такой помощи со стороны школьного психолога.

«Учителя пытаются уделять больше внимания нашим деткам, поговорить с ними на перерывах, приласкать, спросить, что беспокоит, нужно ли чем-нибудь помочь. У нас в школе есть практический психолог, он с такими детьми проводит беседы».
Женщина, ВПЛ из г. Краматорск Донецкой области.

Обучение эвакуированных детей в школах на украинском языке минимизирует языковой барьер и ускоряет их интеграцию.

«А они (наши дети) не говорят на русском, они украиноязычные».
Женщина, мать двоих детей, эвакуирована из г. Константиновка Донецкой области.

По данным Социологической группы «Рейтинг» (Шестой общенациональный опрос: адаптация украинцев к условиям войны, 19 марта 2022), вынужденно изменившие место жительства имеют более высокий уровень психологического истощения по сравнению с населением относительно благополучных регионов.

96% беженцев переживают различные отрицательные состояния: растерянность, чувство безнадежности (55%), чувство вины перед оставшимися дома (50%) и эмоциональная нестабильность (50%). 39% беженцев не могут самостоятельно контролировать как минимум одно негативное состояние (чаще всего в случае чувства вины и апатии – 4 из 10 и 3 из 10 беженцев соответственно). Впрочем, для большинства беженцев интенсивность таких состояний умеренная и они могут с относительной легкостью справляться с негативными эмоциями. Молодые (16-34 лет) беженцы более склонны испытывать сильные отрицательные эмоции. Среди молодых беженцев выше доля тех, кто борется с чувством вины, эмоциональной нестабильностью, апатией и гневом (данные Info Sapiens, исследование потребностей, условий пребывания и эмоционального состояния людей, вынужденных уехать из Украины из-за военной агрессии России).

Сложное эмоционально-психологическое состояние многих эвакуированных семей обусловлено многими факторами, среди которых основные:

• Неопределенность дальнейших перспектив, ощущение временного статуса многих семей в местах нынешнего пребывания
• Разрушение привычного жизненного уклада
• Утрата привычных социальных связей в привычной среде существования, как среди родителей, так и среди детей
• Неосведомленность некоторых родителей/воспитателей о своих правах и правах детей/воспитанников
• В случае эвакуации за пределы Украины у многих семей возникают проблемы с адаптацией к необычному для них формату взаимодействия с местными властями и местными жителями.
• Сложное психоэмоциональное состояние родителей, психологические проблемы у многих детей, переживших обстрелы, бомбардировки и эвакуацию^;
• Неприспособленность временных помещений для комфортного проживания семей, отсутствие надлежащих бытовых и санитарно-гигиенических условий
• Зависимость многих семей от готовности и желания местных громад и их руководителей принять их и оказать необходимую помощь в обустройстве и оформлении на месте нового пребывания.

Стрессовые условия переезда с мест прежнего проживания, растерянность и непонимание перспектив негативно отразились на психологическом состоянии как детей, так и взрослых.

«Когда говоришь с людьми, видишь, что люди что-то [тяжелое] пережили. Люди не могут до конца открыться. Им нужно некоторое время».
Сотрудник Службы по делам детей Козовской территориальной громады Тернопольской области.

Очень часто вынужденных переселенцев беспокоят повышенная тревожность, страх громких звуков, проблемы со сном, слабость, головные боли и другие проявлений пережитого стресса (данные исследования «Положение внутри перемещенных семей с детьми, приемных семей и детских домов приемного типа в условиях войны», Благотворительный фонд СОС Детские городки в Украине).

Часто стрессовые обстоятельства переезда и последующего проживания в сложных условиях приводили к изменениям в отношениях между родителями, родителями и детьми, детей между собой.

Одним из последствий разъединения семей после эвакуации иногда становились разрыв традиционных связей, отчуждение детей от родителей и возникновение различных недоразумений. Миграция и отдельное проживание одного или нескольких членов семьи усугубили существующие проблемы во взаимоотношениях, приводят к конфликтам и настроенности детей против одного из родителей. Долговременное отсутствие одного из родителей (преимущественно отца) обуславливает и определенную отстраненность детей, восприятие отсутствующего отца как почти чуждого для них человека.

«Общения живого не хватает детям. Чтобы дети выросли хорошими, нужны оба родителя. А тут если один с мамой или папой, то уже не так, как должно быть. Дети удаляются от него. Более застенчивы, сторонятся».
Женщина, 37 лет, мать двоих детей.

В то же время, многим семьям удается смягчить негативные последствия отдельного проживания путем использования современных технологий, регулярного онлайн-общения в социальных сетях и мессенджерах.

Дети в семьях мигрантов рано становятся самостоятельными, приучаясь сами решать бытовые проблемы. Самостоятельное проживание детей с ограниченным жизненным опытом обуславливает неудовлетворенную потребность в советах взрослых. Традиционные потребности подросткового возраста у детей-мигрантов часто остаются без удовлетворения, а вопросы – без ответов. Длительное отсутствие родителя, кроме многочисленных бытовых проблем, приводит к возникновению постоянной тоски, сложности с усвоением учебной программы.

Женщины, которые эвакуировались отдельно от мужчин, отмечают, что стали более самостоятельными и решительными, вынужденно решая проблемы, которые раньше были в компетенции их мужей. В то же время это мешает большей вовлеченности женщин в проблемы детей.

«Мне приходится обходиться без мужчины. То вызвать сантехника, то привезти воду, то набрать картошку, закупить ее на зиму. Конечно, стало тяжелее, мужской силы не хватает».
Женщина-переселенка, мать троих детей.

«Я меньше времени ребенку начала уделять, потому что мне пришлось еще и другие обязанности выполнять, которые мы раньше разделяли с мужем. Мне приходится бытовые вопросы решать, приготовить, убрать, куда-то сходить, чтобы оплатить или еще что-нибудь решить. На ребенка времени остается мало».
Женщина-переселенка, 45 лет, мать одного ребенка.

Даже при теплых и доверительных отношениях между ребенком и родителями дети часто испытывают недостаток отсутствующего члена семьи, которую не могут полноценно заменить ежедневное онлайн-общение или редкие личные встречи. Проблема воспитания и ухода осложняется при достижении ребенком подросткового возраста, когда он особенно нуждается в доверительном общении и контроле со стороны старших членов семьи.

«У меня заниженная самооценка, потому что для самооценки, умения за себя постоять должен быть рядом отец, [чтобы] помочь, а у меня такого нет».
Анна, 13 лет, ребенок ВПЛ.

Согласно результатам опросов родителей из семей ВПЛ в шести областях Украины (Исследование «Положение внутренне перемещенных семей ВПЛ с детьми, приемных семей и детских домов семейного типа в условиях войны», Харьковский институт социальных исследований, сентябрь – ноябрь 2022 года, 6 областей Украины), абсолютное большинство детей-переселенцев пережило те или иные стрессовые события и ситуации:

• 77% детей столкнулись с обстрелами и бомбардировками;
• 73% находились в убежищах;
• 53% пережили разлуку с близкими;
• 24% видели повреждение и разрушение жилья своими глазами;
• 12% не могли получить неотложную медицинскую помощь;
• 15% выезжали с временно оккупированных территорий на протяжении более 12 часов;
• 8% сталкивались с отсутствием пищи или доступа к питьевой воде;
• 8% пережили сообщения о смерти родных или близких;
• 4% пришлось проходить через фильтрационные лагеря.

Значительная часть родителей заметила изменения в поведении детей с начала войны. Так, 42% опрошенных родителей указали, что их ребенок постоянно или часто унывает, 25% сообщили, что у ребенка проблемы со сном, 21% респондентов отметили у детей трудности с концентрацией внимания, 18% сказали, что их ребенок беспокоится без видимой причины. Более трети родителей (37%) отметили, что их ребенку очень нужно или скорее нужно посещение психолога, 20% – что они сами нуждаются в психологической помощи, однако получают такую помощь только 5% опрошенных Харьковским институтом социальных исследований.

Наши интервью в Волынской и Львовской областях тоже показали, что подавляющее большинство перемещенных семей, переживших бомбардировки, разрушения домов и тяжелый путь в эвакуацию, ощущали острую потребность в психологической помощи и просто в человеческой поддержке и сочувствии. Наличие определенных психологических проблем, как правило, осознается, многие опрошенные прямо указали, что им нужна услуга профессионального психолога, а некоторые уже обращались к нему.

«Нагнетает (негативно влияет) вся эта ситуация. Такое состояние, что утром вставать не хочется».
Оксана, семья ВПЛ с детьми, из которых один ребенок с инвалидностью, приехали из Киевской области.

«Да, мы обращались для дочери за психологической помощью. Ей оказали помощь».
Николай, семья ВПЛ, ромы из Харькова.

«К сожалению, мы не получали (психологическую помощь), но она нам нужна».
Елена, семья ВПЛ семья ВПЛ с детьми из г. Константиновка Донецкой области.

В редких случаях респонденты признают наличие психологических проблем, но считают, что способны самостоятельно их преодолеть.

«Мы не обращались, сами справляемся. (Многое пришлось пережить:) в нашей квартире в мае взрывом выбило стекло. Дочь сильно по папе скучает».
Наталья, семья ВПЛ с детьми из г. Краматорск Донецкой области.

Что касается ресурсных возможностей оказания психологической помощи, особенно критическая ситуация имеет место в отдаленных сельских громадах или в громадах с неразвитыми социально-психологическими сервисами и службами (например, при отсутствии инклюзивно-ресурсных центров). Выявлением детей с психологическими недостатками или приобретенными психологическими недостатками во время войны занимались общественные организации и волонтеры, а также жители принимающих громад, задействованные в процессах устройства ВПЛ по роду своей деятельности.

Опыт Волынской и Львовской областей свидетельствует, что в первые месяцы переселения семей ВПЛ с детьми (февраль-май 2022 года) социально-психологическая помощь детям если и предоставлялась, то лишь изредка, периодически. Причин тому несколько. Во-первых, местные общины не имели развитых социально-психологических служб, не хватало необходимых специалистов. Во-вторых, общины не решались максимально и оперативно подчинить существующие услуги коммунальных инклюзивно-ресурсных центров. В-третьих, даже при наличии соответствующих фокусных проектов НПО, ВПЛ демонстрировали неприятие социально-психологических услуг, пассивно их игнорировали. Только при наличии длительных и визуализированных нарушений психики детей родители решались обратиться за специализированной помощью. Но и сегодня мониторинг фиксирует лишь умеренный запрос и умеренное потребление социально-психологических услуг, хотя ответы родителей из семей ВПЛ указывают на очевидную потребность в психологической помощи для детей, ставших свидетелями войны:

«Мы долго были под обстрелами – 45 суток… Я очень боюсь за ребенка. Знаю много семей, в которых дети травмированы войной. У моей подруги сын перестал разговаривать».
Мать семилетней девочки из Харькова, семья приехала в Луцк.

«Дети замкнуты, дети опасаются каждого шороха».
Мать троих детей, семья приехала во Львовскую область.

В семьях мигрантов, даже на фоне переезда, изменения привычных условий жизни и высокого уровня психологического напряжения из-за неопределенности и бытовых проблем почти отсутствуют длительные, затяжные конфликты. Среди единичных конфликтов чаще всего встречаются конфликты между детьми, а также между детьми и родителями, которые обусловлены не столько пребыванием в эвакуации, сколько обычными проблемными отношениями в семье. В частности, в одной из семей интервьюеру рассказали о случае, когда ребенок без разрешения родителей уехал в город, им пришлось ехать его забирать, после чего произошла неприятная для всех беседа. Иногда конфликты возникают из-за бытовых проблем, тесноты и отсутствия привычных удобств.

Война вызвала значительную нагрузку на медицинскую систему Украины. С начала вторжения по состоянию на 8 мая 2023 года российские ракеты и снаряды разрушили 177 объектов медучреждений и еще 1 256 объектов – повредили, восстановить удалось только 237 объектов медучреждений, более 280 – было восстановлены лишь частично (данные Министерства здравоохранения). Часть медицинского персонала была вынуждена эвакуироваться за границу, часть подвергалась обстрелам и нападениям со стороны российских оккупантов. Самая сложная ситуация – на деоккупированных территориях Украины и территориях, которые подвергаются регулярным атакам армией РФ, где живет значительное число ВПЛ. Деоккупированные территории требуют скорейшего восстановления медицинской инфраструктуры и регулярного приема врачей. Для этого предоставляется финансовая и гуманитарная помощь со стороны государства, международных организаций и благотворительных фондов. Восстановлены некоторые больницы, завезена медицинская техника и медикаменты, в громадах оборудованы укрытия. Однако помощь распределяется на деоккупированных территориях неравномерно. Особого внимания требуют отдаленные от областных центров населенные пункты, которые очень сильно пострадали от военных действий.

Война повлияла на общее состояние здоровья населения. Из-за травмирующих событий и постоянного стресса у людей обострились хронические болезни, увеличилось количество сердечно-сосудистых и неврологических заболеваний. В результате регулярных обстрелов гражданской инфраструктуры многие взрослые и дети получили значительные ранения и в дальнейшем инвалидность. По данным УВКПЧ ООН, с 24 февраля 2022 по 19 марта 2023 в Украине погибло 8317 гражданских лиц, в том числе 261 мальчик и 204 девочки, пол 31 погибших детей пока не удалось установить; среди 13 892 раненых – 982 ребенка. Причиной большинства зафиксированных случаев гибели или ранения гражданских лиц было применение оружия взрывного действия с большой зоной поражения, в частности обстрелы из тяжелой артиллерии и реактивных систем залпового огня, а также ракетные и авиационные удары

С началом полномасштабной войны был значительно нарушен охват населения рутинной вакцинацией и, прежде всего, детей (прививки против гепатита В, туберкулеза, полиомиелита, дифтерии, коклюша, столбняка, гемофильной инфекции (Hib), кори, эпидемического паротита и краснухи). По данным Министерства здравоохранения, уровень охвата рутинными прививками в Украине еще не вернулся к довоенному. В 2022 году от 62% до 74% детей до года были охвачены прививками против разного рода заболеваний при рекомендованных ВОЗ 95% вакцинации.

Во время полномасштабной войны был введен упрощенный доступ украинцев к первичной медицинской помощи. Это означает, что переселенцы имеют право на получение первичной или неотложной медицинской помощи без заключения новой декларации с врачом. То же самое касается получения электронного рецепта на рецептурные лекарства. В случае необходимости узкоспециализированной медицинской помощи направление можно получить в ближайшем к фактическому месту жительства учреждении первичной медицинской помощи. Направления к таким врачам, как гинеколог, стоматолог, психиатр, нарколог, фтизиатр вообще не нужны. Внутренне перемещенные лица имеют право на бесплатные медикаменты во время пребывания в стационаре или в рамках программы «Доступные лекарства».

Кроме общих возможностей, переселенцы также получают медицинскую помощь в гуманитарных хабах. Обычно там принимают врачи общей практики и врачи медицины неотложных состояний, которые проводят осмотры и первичные консультации по всем медицинским вопросам.

По данным МОМ (январь 2023 года), 28% ВПЛ отметили потребность в лекарствах и медицинских услугах. 5% среди всех опрошенных переселенцев отметили лекарства и медицинские услуги как самую главную для них потребность.

Наш опыт мониторинга в Волынской и Львовской областях свидетельствует, что доступность медицинских услуг и сервисов местных громад оценивается семьями ВПЛ с детьми преимущественно удовлетворительно. Ни один из опрошенных представителей семей не заявил о наличии значимых проблем с получением необходимой медицинской помощи для себя или детей. Оценка медицинской помощи варьирует в зависимости от личного опыта получения медицинских услуг до войны и типа населённого пункта пребывания, от состояния здоровья ребенка, степени и сложности его заболеваний, требующих усилий и финансовых ресурсов родителей для получения специализированной медицинской помощи на вторичном и третичном уровне. В крупных городах доступность и качество медицинских услуг оценивается лучше, чем в сельской местности. В частности, в некоторых сельских громадах Львовской области родители ВПЛ указывали на временную нехватку медикаментов и вакцин для детей.

На момент проведения мониторинга (через некоторое время после эвакуации) опрошенные семьи ВПЛ либо заключили новые декларации с семейным врачом по новому месту жительства, либо находились в процессе ее оформления. Независимо от наличия декларации, члены семей переселенцев получали полноценную медицинскую помощь, консультации и необходимые лекарства.

«Сын обращался к врачу. Всё нормально. Приняли, переписали декларацию, дали направление врачу – куда ходить».
Наталья, семья ВПЛ с детьми из г. Краматорск Донецкой области.

«Мы прикреплены к местному семейному врачу. У нас у старшей девочки диагноз – диабет. И у нас инсулин бесплатно как был у, дома так и здесь. Даже стоматолог бесплатно. Местные медики лояльно к нам отнеслись».
Оксана, семья ВПЛ с детьми, из которых один ребенок с инвалидностью, Киевская область.

«Мы обращались и с детьми, и с женой в медучреждения. Была оказана помощь. Скажем так, у нас в этом плане особых проблем нет».
Николай, семья ВПЛ, ромы из Харькова.

На территории Украины главная ответственность за оказание помощи населению, пострадавшему от гуманитарного кризиса, возлагается на Правительство, которое контролирует как пострадавшую территорию, так и территорию, свободную от боевых действий. Министерство по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий вместе с профильными министерствами и соответствующими ведомствами при поддержке гуманитарных партнеров отвечает за содействие координации национальных усилий по оказанию помощи.

Местные власти, в частности в западных и центральных областях, принимающих людей с пострадавших территорий, вместе с национальными и международными гуманитарными партнерами отслеживают перемещение людей и координируют гуманитарную поддержку. С целью эффективного оказания пострадавшим гражданам помощи и оперативного координирования волонтерских инициатив, международной гуманитарной помощи и финансирования из специально созданного Нацбанком счета для пожертвований на гуманитарные нужды Президентом Украины создан Координационный штаб по гуманитарным и социальным вопросам, помогающий гражданам в преодолении сложных жизненных обстоятельств в связи с вооруженной агрессией РФ (официальное сообщение, 2 марта 2022).

В принимающих областях действуют консультативно-координационные центры, которые предоставляют ВПЛ различные виды услуг: информационные, юридические, психологические, услуги по трудоустройству и др. Для поддержки ВПЛ, выезжающих из наиболее пострадавших городов и областей, открыты отдельные гуманитарные хабы «Ямариуполь», хабы для ВПЛ из Бахмута и другие.

7 апреля 2023 года Кабмин также одобрил Стратегию государственной политики по внутреннему перемещению на период до 2025 года. Утвержден соответствующий операционный план на 2023-2025 годы. Одни из ключевых целей программы – адаптация ВПЛ на новом месте жительства и интеграция и развитие ВПЛ в принимающих территориальных громадах, а также поддержка безопасного возвращения к прежнему месту жительства и реинтеграции.

9 мая 2023 года Кабмин принял постановление «О координационных центрах поддержки гражданского населения» и утвердил соответствующее Типовое положение. Такие центры будут оказывать поддержку и сопровождение населению, пострадавшему в результате вооруженного конфликта, в частности ВПЛ и ветеранам войны. Деятельность координационных центров будет направлена на решение вопросов социальной защиты, в том числе обеспечение жильем и содействие занятости пострадавшего населения, оказание психосоциальной, медицинской и правовой помощи.

Для ВПЛ в Украине предусмотренаденежная помощь со стороны государства: единовременная государственная выплата в размере 6500 гривен самозанятым и наемным работникам, проживавшим на территориях боевых действий (эту помощь необходимо было оформлять через сервис Дiя); ежемесячное государственное пособие на проживание ВПЛ – 2 тыс. грн взрослым и 3 тыс. грн детям и людям с инвалидностью.

Кроме того, государственная политика помощи ВПЛ предусматривает финансовые инструменты стимулирования предоставления жилья и трудоустройства вынужденных переселенцев: компенсация за коммунальные услуги тем, кто поселил у себя дома ВПЛ (в период с 1 октября 2022 по 31 марта 2023 сумма компенсации составляла 30 грн за каждый человеко-день); субсидия 6500 грн. украинским предпринимателям за каждого нанятого на работу переселенца, за первый и второй месяц работы переселенца.

Согласно сообщению пресс-службы Министерства по вопросам реинтеграции временно оккупированных территорий, в феврале 2023 года большое количество внутренне перемещенных лиц обратились на горячую линию с жалобами на задержку с выплатами пособия на жительство (материал портала Слово и дело,19.02.2023). В основном, задержки произошли по техническим причинам. Денежная поддержка ВПЛ может также перестать поступать, если населенный пункт исключили из перечня опасных территорий, а жилье не пострадало в результате боевых действий (актуальный список опасных территорий следует проверять на сайте Минреинтеграции).

ВПЛ имеют возможность получить денежную помощь в рамках Миссии Международного Комитета Красного Креста в Украине (единовременная выплата 2500 грн.) и от одного из агентств и проектов ООН – ЮНИСЕФ, или УВКБ ООН, или МОМ, или Всемирной продовольственной программы ООН (сумма порядка 2200 грн. в месяц на человека, с разными критериями выплат (приоритет предоставлялся уязвимым категориям, жителям определенных территорий и т.п.), в течение 3-5 месяцев).

Финансовая помощь ВПЛ и жителям временно оккупированных территорий оказывается и другими международными гуманитарными организациями: единовременная выплата 100 долл. США многодетным от платформы Gate to Ukraine; выплаты в течение трех месяцев 2200-2220 грн. на каждого члена семьи (с учетом различных критериев уязвимости, определенных территорий, времени переселения и т.д.) от Норвежского совета по делам беженцев в Украине (NRC), неправительственной гуманитарной организации ACTED (Франция), Эстонского Совета по делам беженцев, благотворительной организация BHA & Save The Children, гуманитарной организации «Человек в беде» (Чехия).

Вместе с тем, опросы показывают, что помощь со стороны государства и гуманитарных организаций позволяют перемещенным лицам обеспечить себе достаточно скромный уровень жизни. Родители в семьях ВПЛ говорят об «умеренной» материальной помощи семьям с детьми. Гуманитарная помощь оказывается преимущественно посредством продуктов питания (продуктовых пайков), гигиенических наборов, одежды при наличии соответствующего гуманитарного штаба. При сравнении громад можно отметить значительные отличия в качестве и количестве такой помощи. Для семей ВПЛ с детьми, проживающими в сельской местности, доступ к материальной помощи и социальным услугам особенно затруднен. Во многих общинах нет дифференцированной гуманитарной помощи для семей с детьми или без детей.

Семьям ВПЛ оказывали разнообразную помощь разные учреждения и организации. Опрошенные называли городские или сельские советы, службы для семей, детей и молодежи, учреждения социальной защиты, Центры предоставления административных услуг (ЦНАПы).

«Служба по делам детей активно работает по этим вопросам. Также у нас есть коммунальный центр предоставления социальных услуг, есть коммунальное учреждение «Господар», Центр предоставления административных услуг. Все участвуют».
Сотрудник Службы по делам детей Заболотцевской территориальной громады Львовской области.

«У нас в городском совете работает пункт выдачи одежды и выдачи продуктов питания и гигиены таким семьям».
Сотрудник Галицкого городского совета, Ивано-Франковская область.

«Кто знает друг друга, то соответственно мы спрашиваем друг друга, или мы говорим с социальной службой. У нас очень хорошо все отлажено, работа между государственными и общественными секторами».
Представитель общественной организации «Забота в действии».

«Местные власти не имеют средств. Обращаются к общественным организациям, волонтерам»
Представитель благотворительного фонда «СОС Детские Городки Украина».

Если говорить о нефинансовых видах материальной помощи ВПЛ в Украине, то следует отметить большой вклад неправительственных организаций, благотворительных фондов, бизнес-структур, инициатив украинских граждан на местах. Помощь со стороны НПО, как правило, имеет место на всех этапах релокации вынужденных переселенцев – с момента выезда с места пребывания до прибытия в конечный пункт, а также в течение всего времени проживания на новом месте. Переселенцам предоставляют транспорт, обеспечивают едой, при необходимости – одеждой, средствами гигиены, связью, возможностью заряжать батареи телефонов, создают пункты обогрева и условия для ночлега, оказывают медицинскую и психологическую помощь.

Значительную помощь оказывают общественные благотворительные и гуманитарные организации: «СпівДія» («Содействие») – волонтерская P2P-платформа, созданная при поддержке Координационного штаба по гуманитарным и социальным вопросам Офиса Президента Украины; Благотворительный фонд «В маминых ладонях» (гуманитарная помощь семьям с детьми – ВПЛ и проживающими в зоне боевых действий); «Международный благотворительный фонд Help Us Help UA» (гуманитарная помощь семьям ВПЛ – многодетным, воспитывающим сирот, детей, лишенных родительской опеки или детей с инвалидностью); ОО «Ми покоління за зміни» («Мы поколение за перемены», помощь ВПЛ из Луганской и Донецкой областей – семьям с детьми, беременным женщинам, домам престарелых, людям с особыми потребностями); Благотворительная организация From Heart (прежде всего продовольственная помощь); Центр социальной защиты, помощи и развития «Добрі справи» («Добрые дела»); «Детский городок «SOS», Общество Красного креста в Украине; Каритас Украина; общественные организации ОО «Let’s do it Ukraine», ОО «Право на защиту», ОО «Волна добра»; благотворительные фонды «Голоса детей» (гуманитарная и психологическая помощь внутренне перемещенным семьям с детьми); «Славянское сердце»; «Розвиток країни» («Развитие страны»);«Рокада», «Руки милости», «Моя опора», Христианская гуманитарная миссии «Руки помощи», Центр взаимопомощи «Спасем Украину» и другие. Также значительную помощь и поддержку оказывают международное сообщество, прежде всего структуры ООН (в частности, ЮНИСЕФ), религиозные организации.

«Я могу назвать Каритас – он дает продукты, Греко-католическая церковь тоже помогает, другие религиозные миссии, Сестры Доминиканы, местные предприятия. Бытовая химия – это I am Ukranian, жители также несли кто что может».
Сотрудник Центра предоставления социальных услуг Добросино-Магеровской территориальной громады Львовской области.

Хотя некоторые респонденты ответили, что они брошены на произвол судьбы со своими проблемами на новом месте жительства, в подавляющем большинстве случаев родители и дети успешно пережили сложный период адаптации к новым и непривычным условиям, решили организационные и бытовые проблемы. Успешная интеграция перемещенных семей во многом обусловлена позицией местных общин, их администраций и рядовых жителей.

“Мы старались и на себя много проблем брали”.
Сотрудник Службы по делам детей Львовской областной военной государственной администрации.

“Староста всегда помогает чем можно”.
Сотрудник Центра предоставления социальных услуг Добросино-Магеровской территориальной громады Львовской области.

Помощь общин перемещенным семьям также заключалась в привлечении к решению проблем коммунальных учреждений и общественных организаций, иногда – в помощи в трудоустройстве родителей.

«По мере поступления мы стараемся решать все вопросы. Решать своими силами, если не можем – это благотворительные организации, общественные, есть просто люди помогающие».

«Звонили в Львовоблэнерго, потому что нужно было поменять счетчик и проводку».

«Наш сельский совет, наши коммунальщики помогают. Конечно, нам не на все хватает, не все успеваем, но стараемся помочь чем можем».
Сотрудник Службы по делам детей Заболотцевской территориальной громады Львовской области.

Имеющиеся проблемы материального плана – в еде, одежде и обуви, мебели, гигиенических средствах – в большинстве случаев успешно решаются совместными усилиями самих семей, местных органов власти, общественных организаций и фондов, а также церковных общин.

Среди украинского населения очень развита культура использования глобальной сети, разнообразных приложений, открывающих доступ к электронным источникам информации (в том числе – с использованием мессенджеров). Благодаря этому украинцы получили возможность в условиях войны оперативно получать информацию о ситуации по месту жительства, сообщения о ходе боевых действий, оповещения о необходимости эвакуироваться, о путях эвакуации, местах сбора беженцев, порядке и правилах релокации, о том, какая при этом оказывается помощь. Наличие документов в электронном формате в приложении Дiя упрощало подачу заявки на оформление статуса ВПЛ и получение денежной помощи.

Актуальную для ВПЛ информацию предоставляют на правительственных сайтах: Министерство по вопросам реинтеграции оккупированных территорий Украины (опубликован Справочник ВПЛ); Министерство социальной политики; Портал правительственных услуг; Платформа Є допомога.

Интернет-издания регулярно размещают информацию о решениях национальных и местных органов власти, касающихся ВПЛ (переселение, предоставление жилья и помощи, льготы и т.п.). НПО и общественные инициативы размещают на сайтах и каналах мессенджеров информацию о своей деятельности и путях получения помощи нуждающимся.

Есть множество групп в соцсетях, где люди объединяются, чтобы предлагать помощь и искать ее для украинских переселенцев. В случаях, когда силами государственных учреждений или муниципальных служб не удается оперативно реализовать потребность, с которой к ним обращаются украинские семьи, НПО часто подключают волонтерские объединения для поиска решений (например, если требуется какой-либо предмет мебели – детский письменный стол или пеленальный столик). Как правило, такие запросы быстро удовлетворяются частными лицами или пожертвованиями от коммерческих компаний.

Российско-украинская война значительно усложнила или даже сделала невозможным соблюдение основных прав детей-мигрантов, предусмотренных Конвенцией о правах ребенка:

• Права на жизнь – из-за постоянных обстрелов российской армией гражданской инфраструктуры на всей территории Украины;
• Права на образование – из-за ухудшения доступа к качественным образовательным услугам;
• Права на отдых и досуг – из-за ограничения возможностей для качественной и своевременной рекреации;
• Права на достойный уровень жизни – из-за потери жилья, ухудшения уровня материального состояния родителей, утраты ими рабочих мест;
• Права не расставаться с родителями и право на попечение родителей – из-за убийства, похищения и взятия в плен российской армией значительного числа гражданских лиц, а также из-за длительного отсутствия по крайней мере одного из родителей и обусловленных военным положением сложностей с воссоединением семей;
• Права на защиту от дискриминации – из-за нередких случаев восприятия сверстниками и социальным окружением детей-мигрантов как представителей неполных, «неполноценных» семей;
• права на свободу выбора – из-за вынужденного пренебрежения родителями мнением детей относительно планов миграции и возвращения на родину;
• право на защиту от психологического насилия – из-за последствий пребывания под обстрелами, утраты родственников, сложной эвакуации и других травматических обстоятельств, а также отчуждения членов семьи, разрушения семей и отсутствия взаимопонимания между родителями и детьми.
• Права на пользование благами социального обеспечения – через обусловленные необходимостью документального оформления своего статуса препятствия в получении качественных социальных услуг.

Подавляющее большинство эвакуированных из опасных регионов имеют травматический опыт переезда в новое место жительства, обусловленный психологической и организационной неготовностью к внезапному перемещению, опасностью для жизни и здоровья и неопределенностью дальнейших перспектив существования на новом месте.

Эвакуация кардинально изменила привычный образ жизни населения отдельных территорий, источники получения доходов, коммуникационные и досуговые практики.

Женщины, которые эвакуировались отдельно от мужчин, стали более самостоятельными и решительными, вынужденно решая проблемы, которые раньше были компетенцией мужчин.

Для некоторых семей, перемещенных с Востока Украины в Западные регионы, проблема адаптации к непривычным для них условиям жизни, бытовым особенностям и практикам общения. Для таких семей актуальна потребность в адаптации к особенностям местного менталитета, преодолению языкового барьера, приспособлению к бытовым и коммуникативным обычаям.

Те, кто вынужденно изменил место жительства, имеют более высокий уровень психологического истощения по сравнению с населением относительно благополучных регионов. Подавляющее большинство беженцев испытывают разнообразные негативные состояния: растерянность, чувство безнадежности, чувство вины перед оставшимися дома, эмоциональная нестабильность.

Подавляющее большинство перемещенных семей, переживших бомбардировки, разрушения домов и тяжелый путь в эвакуацию, ощущают острую потребность в психологической помощи и просто в дружеской поддержке и сочувствии.

Как правило, до эвакуации жилищные и бытовые условия у перемещенных семей были лучше, чем после переезда на новое место жительства.

Значительная часть перемещенных семей проживает в стесненных условиях, часто в жилище отсутствуют элементарные бытовые удобства, скученность провоцирует недоразумения и сложные отношения с другими эвакуированными.

Ситуация с досуговыми и развивающими практиками детей и возможности отдыха довольно сильно отличается в зависимости от материального положения детей, условий их проживания в новых условиях, а также определяется особенностями и приоритетами самих семей.

Интеграция эвакуированных семей в непривычную для них среду обычно требует определенного времени, приложения усилий как со стороны самих перемещенных, так и представителей местных властей, общественности и местных жителей. Адаптация к местным условиям, налаживание связей и привыкание к менталитету и бытовым особенностям не всегда происходят беспроблемно и безболезненно.

Программы расселения перемещенных лиц в Украине, предоставление им временного и социального жилья позволили избежать случаев бездомности среди беженцев. В то же время проблема обеспечения жильем остается достаточно болезненной. Остроту этой проблемы в Украине отчасти должна была уменьшить государственная компенсация гражданам (в т.ч. – беженцам), чье жилье было повреждено или уничтожено в результате боевых действий. Соответствующий закон приняла Верховная Рада, однако программа предоставления компенсаций еще нуждается в практическом воплощении. Существует риск того, что из-за инфляции жилищные сертификаты (в которых будет указана сумма компенсации) обесценятся и нуждающиеся не смогут решить жилищную проблему.

Подавляющее большинство перемещенных лиц, в том числе – дети беженцев, пережили значительные стрессы и страдания, получили психологические травмы. Во время интервью перемещенные лица признают эти проблемы. В то же время не всегда признается потребность в психологической помощи. Отсутствие культуры заботы о психологическом здоровье, опыте общения с психологом, стигматизация оказания услуг психолога и психиатра становятся препятствиями для получения необходимой помощи. Государственные социальные службы, НПО и волонтеры создали предпосылки для оказания психологической помощи нуждающимся.

Анализ результатов мониторинга позволяет охарактеризовать оказание помощи перемещенным лицам в Украине и других странах как «достаточно успешное». Если же говорить об основных достижениях системы помощи, то можно, прежде всего, отметить следующие:

• эффективность программы предоставления временного и социального жилья и, как следствие, отсутствие случаев бездомности среди мигрантов;
• эффективность программы предоставления финансовой и материальной помощи, как следствие, недопущение крайнего обнищания переселенцев;
• обеспечение доступа к первичной медицинской помощи;
• обеспечение доступа детей мигрантов к школьному образованию;
• открытость и гибкость государственных ведомств в вопросах организации помощи при активном участии общественных организаций и бизнеса;
• чувствительность к представителям уязвимых групп.

Есть основания утверждать, что мониторинг количества перемещенных лиц, их возрастов, наличия детей и других социально-демографических характеристик, их актуальных проблем и потребностей не имеет системного характера, проводится спорадически и без методологической основы. Неудовлетворительная ситуация в этом отношении имеет место как в Украине, так и за рубежом. Остаются серьезные пробелы относительно информации о насущных потребностях перемещенных лиц, способах их адаптации к новым реалиям и успешности интеграции в другой социум. Отсутствие системного мониторинга, обследований условий жизни украинских беженцев сдерживает разработку эффективной гуманитарной политики, мероприятий и услуг, отвечающих актуальным потребностям перемещенных лиц, в том числе – семей с детьми.

• Создать единую базу (реестр) данных по украинским беженцам и ВПЛ.

Это позволило бы в перспективе систематизировать информацию о количестве мигрантов и ВПЛ в разных странах и регионах, их актуальных потребностях и желаемой социальной поддержке, а также ситуации соблюдения и защиты прав детей.

• Принять меры, направленные на повышение уровня правовой осведомленности мигрантов, алгоритм действий в типовых проблемных ситуациях, в частности, касающихся воспитания и защиты прав детей: создавать информационные платформы и ресурсы с актуальной информацией о возможностях получения необходимых услуг в стране или регионе проживания, защиты прав детей; создавать и модерировать группы в социальных сетях, ориентированные на предоставление необходимой информации семьям беженцев, обмен опытом в решении бытовых, юридических и проблем воспитания детей.
• Поддерживать телефонные или онлайн «линии доверия», куда могли бы обратиться за советом или помощью члены семей беженцев и ВПЛ, в том числе дети.
• Дополнить предоставление компенсаций гражданам, жилье которых было разрушено в результате военных действий, государственной программой строительства социального жилья с привлечением иностранных инвесторов.

Примером такого сотрудничества может служить подписание 19 декабря 2022 года соглашения между Еврокомиссией и городскими властями Львова о выделении 19,5 миллиона евро на строительство социального жилья для украинцев, пострадавших в результате войны.

• Организовать психологическую помощь членам семей беженцев и ВПЛ, обучение методам предупреждения и преодоления кризисных ситуаций во взаимоотношениях, возникающих из-за миграции; вести просветительскую работу среди беженцев по преодолению предубеждения о получении психологической помощи; широко информировать перемещенных лиц о том, где и как они могут получить психологическую помощь, особое внимание уделив улучшению доступа беженцев к такой помощи в сельских громадах Украины; создать программу мобильной психологической помощи с украинскими специалистами, которые могли бы приезжать в другие страны, особенно те, где украинские беженцы страдают от языкового барьера, и оказывать психологическую помощь уязвимым группам.
• Для решения проблемы интеграции детей ромов: необходим поиск таргетированных решений, с учетом их культурных и социальных особенностей; активистов ромских общин следует учить использованию имеющихся возможностей и ресурсов, а также эффективно противодействовать случаям ксенофобии.
• Для решения проблем детей без сопровождения за границей: пересмотреть правила пересечения границы, чтобы ни один несовершеннолетний не остался «невидимым» для социальных служб Украины и принимающей страны, чтобы у всех детей был опекун/законный представитель.
• Проводить регулярные мониторинговые исследований миграции и ее влияния на детей в Украине и мире.

Актуальность таких исследований обусловлена быстрым изменением ситуации с соблюдением прав детей – беженцев и ВПЛ.

• Увеличить представленность медицинских услуг на деоккупированных территориях, выделять средства на восстановление медицинской инфраструктуры пострадавших населенных пунктов.
• Проводить информационные кампании по плановой вакцинации, особенно среди родителей новорожденных и малолетних детей.
• Усилить информирования граждан о возможных вариантах выезда с временно оккупированных территорий, в том числе достигая оказавшихся на территории РФ и Автономной Республики Крым; взаимодействовать с волонтерскими и общественными инициативами на этих территориях, а также на территориях государств, граничащих с Россией, для оказания помощи украинцам в выезде в страны Европы.
• Содействовать организации отдыха как можно большего количества детей, и особенно детей с инвалидностью, детей из неполных семей, детей, родители которых погибли во время войны, и других уязвимых категорий.