Мы были знакомы с середины 90-х, и всегда, во всех делах и начинаниях, Илья Семенович был рядом, был с нами, а часто – впереди нас. С ним мы начинали работать с цыганскими детьми, а потом и со взрослыми, именно он привел нас к ним в первый раз. С ним мы создавали антифашистские журналы – “ТУМ-балалайку и “Антифашистский мотив”, а потом и Бюллетень АДЦ “Мемориал”, и не было случая, чтобы Илья не написал обещанной статьи, а чаще – двух, трех… Вообще, не было случая, чтобы он забыл о каком-либо даже пустячном обещании или отложил его выполнение на неопределенный срок, или отказал в просьбе любого – даже незнакомого – человека. Илья никогда не записывал никаких дел, но буквально на следующий день после разговора о чем-то звонил: “берите ручку, записывайте”, и объяснял, что и как делать.
С ним мы организовывали многонациональные праздники и летние лагеря для детей, и в этом он был первопроходцем, умевшим объединить самых разных и сложных подростков, найти к ним подход, развлечь, воспитать, поддержать детей в трудной жизненной ситуации. Десятилетиями он весь свой большой отпуск (как детский врач, он имел право на два летних месяца) проводил с чужими детьми, которых вывозил практически за свой счет в дикие карельские леса, где дети городских окраин учились жить на природе, ладить друг с другом и с самими собой. Со студенческих лет Бердышев занимался “театротерапией” – сам писал пьесы и ставил их с “кризисными” детьми, с “моими невротиками”, как он их ласково называл.
С самого возникновения нашего проекта и Бюллетеня” (сначала, с 2003 года, это был Бюллетень Северо-Западного Центра социальной и юридической защиты цыган, а с 2007-го – Бюллетень АДЦ “Мемориал”) Илья Семенович вел постоянную колонку “Советы психолога”, написав десятки мудрых и полезных статей.
В рамках одного из наших проектов Бердышев создал прекрасное пособие для педагогов и родителей “Школьный кризис и права ребенка”, а в последний год мы с ним готовили к изданию новую книжку о “воспитующих гуманизм” фильмах.
С кино у него были не менее серьезные отношения, чем с театром – Илья Семенович много лет вел киноклуб, где важные и сложные темы обсуждали вместе подростки (которым, как правило, не хватало внимания взрослых) и старые люди, нередко одинокие и не знающие, как поделиться опытом с молодежью.
Илья Бердышев был человеком такого универсализма и широты интересов, какого уже почти не встретишь в наши дни. Он объединял разные и почти не связанные миры – медицину и педагогику, правозащитников и театры, школы и клубы, путешествия и профессиональные консультации педиатра, праздники, экскурсии и … бесконечные детские беды (кризис – это очень мягкое выражение для таких вещей, как насилие, травля, непонимание близкими, неверие в себя и даже суицид). Для огромного количества детей из неполных семей Илья заменил отсутствующего отца, он умел поддержать отчаявшихся родителей и понять их бунтующих детей.
Ни от какой самой тяжелой и страшной работы он не отказывался – работал психотерапевтом в детских тюрьмах и колониях, выезжал “на суицид” в школы, сутками дежурил на телефоне доверия в кризисной службе ЦВЛ детской психиатрии. Он не уставал учиться, развиваться и обретать новые умения – так, недавно он счел необходимым приобрести еще и специальности сексопатолога, чтобы лучше разбираться в проблемах детей, переживших сексуальное насилие.
Как он умел при этом оставаться всегда веселым, открытым, по-детски живым и непосредственным? Эта легкость бытия и радость восприятия мира не были показными, но не были и проявлением легкомыслия, он считал правильным быть бодрым всегда, не показывать ни своей усталости, ни боли, ни тяжести огромного груза ответственности. Так отнесся он и к своей смертельной болезни, примером доказав реальность своего принципа: даже в самих трудных обстоятельствах человек может находить силы в самом себе, не поддаваться отчаянию.
Очень трудно удержаться от отчаяния, зная, что больше не к кому пойти со всеми своими и чужими проблемами и вопросами… Нам остались его мысли, советы, статьи, выступления, его гуманный, мудрый и добрый мир, его пример личного героизма, лишенного всякого пафоса, ироничного, даже игривого.