Обратная связь 
Помещение иностранцев в центр временного содержания с целью выдворения – обычная практика российской системы административного правосудия. Сроки содержания в таких центрах зависят от того, насколько быстро приставы оформят документы, дающие иностранцу право вернуться на родину (обычно это занимает несколько недель). Однако бывает так, что из-за ошибок в данных иностранца, допущенных в судебных документах, его выдворение становится неосуществимым, а заключение в центре содержания — бессрочным.
Мигрантов довольно часто останавливают на улице для проверки документов, и бывает так, что ни паспорта, ни миграционной карты у них при себе не оказывается. Обычно полицейским этого достаточно, чтобы заподозрить мигранта в нарушении правил пребывания, составить административный протокол и отправить в суд.
В случаях, когда задержанный не имеет при себе документов, но подозревается в противоправном деянии, российским законодательством предусмотрено установление личности – довольно трудоемкая процедура, с опознанием, свидетелями и запросами в различные инстанции. Без установления личности иностранца выдворить или депортировать его нельзя. Однако при задержании мигрантов без документов сотрудники полиции нередко не устанавливают личность задержанного, вписывают в протоколы личные данные со слов мигрантов на слух, делая при этом ошибки (а бывают случаи, когда сами задержанные называются вымышленными или чужими именами). В таком виде протоколы передаются в суд, который может найти ошибку и оставить дело без рассмотрения, а может, заявив, что оснований не доверять сотрудникам правоохранительных органов нет, вынести решение о выдворении. Такие решения незаконны и подлежат отмене, однако на практике не отменяются и могут стоить мигранту свободы на многие месяцы: в административном законодательстве отсутствует норма, позволяющая исправлять ошибки в установочных данных обвиняемого, допущенные судом.
Год лишения свободы из-за ошибки в протоколе
1 ноября 2019 года Третий кассационный суд общей юрисдикции рассмотрел жалобу гражданина республики Камерун К. на решение о выдворении за превышение сроков пребывания в России. На протяжении года К. находился в центре содержания иностранных граждан без перспективы вернуться на родину только потому, что при задержании у него не оказалось при себе документов и сотрудник миграционной службы записал в протокол его фамилию с ошибкой. Судья Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга, рассматривавший дело К., пришел к выводу, что нет оснований не доверять сотруднику правоохранительных органов и представленным процессуальным документам, и признал К. виновным. 6 ноября 2018 года К. был помещен в ЦВСИГ в ожидании выдворения. Однако, когда судебные приставы попытались исполнить решение суда, оказалось, что это невозможно: в свидетельстве о возвращении на родину, полученном из посольства Камеруна, было указано настоящее имя К., отличающееся от неправильно записанного в судебном постановлении. Для решения проблемы судебный пристав обратился в Куйбышевский районный суд Санкт-Петербурга с заявлением о внесении изменений в постановление, но получил отказ из-за отсутствия в Кодексе об административных правонарушения РФ нормы, позволяющей вносить изменения в установочные данные лица, привлекаемого к административной ответственности.
В практике российских судов по делам об административных правонарушениях до сих пор нет четкого мнения о допустимости исправления установочных данных в судебных решениях. Хотя порядок исправление описок, опечаток и других ошибок в судебных документах по делам об административных правонарушениях предусмотрен статьей 29.12.1 КоАП РФ, большинство судей ссылается на невозможность устранять ошибки в установочных данных виновного лица, даже если эта ошибка была допущена по их вине и грозит серьезными нарушениями прав человека, поскольку это меняет содержание судебного решения и делает его несоответствующим с другими документами по делу об административном правонарушении. В редких случаях адвокатам АДЦ «Мемориал» удается добиться исправления ошибок и выдворения подзащитных на родину, но и такие решения иногда приходится ждать несколько месяцев.
Через месяц после помещения в ЦВСИГ К. обратился за помощью в АДЦ «Мемориал». Решение о выдворении было обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд, а затем у председателя городского суда. Судьи согласились с доводом защиты, что личность К. была установлена неверно, но отказались признавать нарушением прав человека лишение свободы в ЦВСИГ без перспективы выдворения. В удовлетворении жалобы было отказано, и К. остался без какой-либо надежды на освобождение.
Несмотря на то, что решение суда вступило в законную силу, в октябре 2019 года защитниками К. была написана жалоба в Третий кассационный суд общей юрисдикции. 1 ноября 2019 года при рассмотрении жалобы суд пришел к выводу, что судами первой и второй инстанции не были выполнены требования о всестороннем, полном и объективном рассмотрении дела, и решения о выдворении и помещении К. в ЦВСИГ не могут быть признаны законными. Решение Куйбышевского районного суда было отменено, и К. наконец был освобожден.
Этот пример иллюстрирует, насколько ограничены процессуальные возможности иностранных граждан, находящихся в заточении без какой-либо возможности выйти на свободу, даже если в отношении них было принято незаконное решение.
Еще одна похожая история произошла с гражданином Таджикистана А., который в августе 2017 года был помещен в ЦВСИГ с целью выдворения без указания на конкретный срок ограничения свободы. При вынесении постановления Гатчинским городским судом была допущена ошибка в дате рождения А., что стало препятствием для его выдворения. Сотрудники пограничной службы ФСБ РФ отказали в пропуске А. через границу из-за несоответствия даты рождения в паспорте и в постановлении суда о выдворении. А. находился в ЦВСИГ до февраля 2018 года. Жалоба в Гатчинский городской суд, в которой адвокат просил внести изменения в установочные данные А., осталась без удовлетворения. Однако суд второй инстанции постановил исправить ошибку в дате рождения, после чего А. был выдворен в Таджикистан.
На сегодняшний день АДЦ «Мемориал» ведет дело гражданина Туркменистана Р., лишенного свободы с сентября 2018 года, который при задержании представился другим именем. Решение о его выдворении было обжаловано, однако суд отказал в исправлении ошибки и пересмотре вынесенного ранее решения.
Помещение иностранца в ЦВСИГ без каких-либо перспектив выдворения грубо нарушает право на свободу и личную неприкосновенность, предусмотренное ст. 5 п. 1 «F» Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В 2014 года Европейский суд по правам человека вынес решение по делу «Ким против России», согласно которому Российская Федерация была признана виновной в нарушении ряда статей Европейской Конвенции, в том числе п. 1 ст. 5 — длительное содержание без перспектив выдворения, и п. 4 ст. 5 — нарушение права на обжалование и судебный контроль правомерности и длительности содержания. ЕСПЧ обязал Россию принять меры общего характера по исправлению ситуации с целью предотвращения подобных нарушений в будущем. Это должно было положить конец практике вынесения заведомо невыполнимых судебных решений о помещении в ЦВСИГ иностранцев, чьи данные не были установлены, а также лиц без гражданства.
К сожалению, общие меры по выполнению решения ЕСПЧ в отношении ЛБГ и других заключенных ЦВСИГ российскими властями не приняты до сих пор: системных изменений законодательства и правоприменительной практики не произошло.
Произвольные решения о помещении в ЦВСИГ могут выноситься не только в отношении иностранцев, но и граждан РФ
Иногда, несмотря на ошибки в личных данных или полное их несоответствие действительным, судебные приставы, напротив, очень быстро исполняют решение о выдворении. Известны случаи, когда выдворение осуществлялось даже на стадии обжалования решения о незаконном помещении в ЦВСИГ, так как вина человека не была доказана.
Так, в январе 2018 года в Санкт-Петербурге сотрудниками миграционной службы был задержан гражданин Грузии И., который не имел при себе документов. Личность И. была установлена лишь с его слов, и он значился в деле как гражданин Азербайджана А. Никаких дополнительных процедур для установления личности правоохранительными органами не проводилось. Суд, в который И. был доставлен после составления протокола, от установления его личности тоже отказался и назначил фактически неустановленному лицу наказание в виде штрафа и выдворения, с помещением в ЦВСИГ.
Попав в ЦВСИГ, И. сознался, что указал о себе неверные сведения, после чего судебные приставы обратились в посольство Грузии и получили свидетельство о возвращении на родину. Приставы обратились и в суд с просьбой внести изменения в постановление о выдворении, однако получили отказ. Спустя 11 месяцев, проведенных И. в ЦВСИГ, адвокату удалось добиться отмены постановления о выдворении. Однако, как выяснилось позднее, за неделю до судебного заседания И. был все-таки выдворен – по постановлению, которое суд вынес в отношении совершенно иного человека (возможно, не существующего), гражданина иной страны, вина которого не была доказана.
Еще более абсурдное решение о помещении в ЦВСИГ было принято одним из районных судов Санкт-Петербурга в отношении гражданки России Н., которую, разумеется, невозможно выдворить.
В феврале 2017 года Н. была признана виновной в нарушении миграционного режима и приговорена к штрафу и выдворению в Туркменистан, гражданкой которого, по мнению суда, являлась. В октябре 2017 года посольство Туркменистана в РФ сообщило, что не имеет информации о принадлежности Н. к гражданству Туркменистана, и отказало в выдаче свидетельства на возвращение. Позднее адвокатом было установлено, что постановление о выдворении было вынесено в отношении иного лица, а Н. на самом деле – гражданка Российской Федерации, уроженка Республики Башкортостан, что подтверждалось копией ее паспорта и другими документами.
До конца января 2018 года Н. была лишена свободы в ЦВСИГ, пока Санкт-Петербургский городской суд не рассмотрел ее жалобу и не принял решение о ее освобождении. Однако, несмотря на подтвержденное гражданство РФ и, следовательно, ошибочно вынесенное решение суда первой инстанции, выдворение невероятным образом было не отменено, а лишь изменено с принудительного на «самостоятельный контролируемый выезд» из РФ. Сейчас Н. находится на свободе, однако постановление суда о ее «самостоятельном выезде», не имеющее законной и достижимой цели, до сих пор не отменено.
Проблемы со здоровьем — не повод для смягчения наказания
В большинстве ЦВСИГ отсутствуют условия для содержания тяжело больных людей и людей с ограниченными возможностями здоровья. Как правило, такие учреждения не имеют доступной среды и лицензии на оказание специальной медицинской помощи, что исключает возможность помещения людей с заболеваниями, требующими особого лечения. Тем не менее, даже тяжелое состояние здоровья иностранного гражданина не препятствует вынесению судьями постановлений о выдворении с помещением в ЦВСИГ.
Одним из обратившихся за защитой своих прав в АДЦ «Мемориал» оказался М. – гражданин Молдовы, который не мог самостоятельно передвигаться, что требовало специального ухода, лечения и постоянного наблюдении врачей. 11 мая 2018 года М. был признан судом виновным в превышении срока пребывания на территории РФ, за что ему было назначено наказание в виде штрафа 5000 рублей и административного выдворения с помещением в ЦВСИГ Санкт-Петербурга. На момент вынесения приговора личность М. не была установлена должным образом, что привело к невозможности исполнения судебного решения.
М. превысил срок пребывания в РФ из-за ухудшения здоровья, однако, принимая решение о его помещении в ЦВСИГ, суд указал, что М. уклоняется от выезда из РФ и назначенное наказание не позволит ему совершать новые административные правонарушения.
Довод о том, что без помещения в место принудительного содержания иностранный гражданин может уклониться от исполнения судебного решения, не только нарушает принцип презумпции невиновности, закрепленный в статье 1.5 КоАП РФ, но также противоречит позиции Конституционного суда РФ, разъясненной в деле Н.Г.Мсхиладзе, согласно которой помещение в ЦВСИГ является не отдельным наказанием, а мерой исполнения постановления о выдворении, а следовательно, требуется доказать, что без ограничения свободы постановление о выдворении не может быть исполнено. В своем постановлении суд не учел состояние здоровья М. и не доказал необходимость лишения М. свободы на неопределенный срок.
Через несколько дней после помещения М. в ЦВСИГ адвокатом была подана жалоба в Ленинградский областной суд. В ней содержалась просьба учесть состояние здоровья М. и неприемлемые условия содержания и освободить его. К жалобе были приобщены показания заместителя начальника ЦВСИГ об отсутствии в учреждении необходимых условий для содержания людей с инвалидностью и отсутствии лицензии на оказание специальной медицинской помощи инвалидам, что исключает помещение в это учреждение таких людей, как М. Рассмотрев жалобу, суд оставил без внимания важные замечания и показания свидетелей о неправомерности содержания М. в ЦВСИГ, однако постановил освободить М. из-за нарушения требований по установлению личности. В данном случае халатность суда первой инстанции, оставившего без внимания ошибки в данных М., помогла правозащитникам добиться изменения решения на более гуманное. Однако успешным его назвать нельзя, так как судом были проигнорированы доказательства неправомерности заключения в ЦВСИГ лиц с тяжелыми заболеваниями, что в дальнейшем может привести к повторному попаданию в ЦВСИГ как самого М., так и других тяжело больных людей.
Практики возмещения вреда за незаконное содержание в ЦВСИГ до сих пор нет
В российском законодательстве есть норма, которая позволяет лицу, находившемуся под арестом, требовать от государства возмещения морального вреда в случае, если дело было прекращено в связи с отсутствием состава административного правонарушения. Эта норма не оговаривает минимального или максимального размера компенсации вреда, но дает гарантию, что незаконное лишение свободы будет компенсировано какими-то деньгами. Совсем иначе обстоит дело с компенсацией вреда за незаконное помещение в ЦВСИГ. По закону, лишение свободы в ЦВСИГ не является самостоятельным видом наказания, а выполняет функции обеспечительной меры при выдворении. Это дает судам право не признавать незаконность длительного и бессмысленного содержания в ЦВСИГ и позволяет государству не нести ответственности за подобные решения.
Выделение помещения в ЦВСИГ в отдельный вид административного наказания могло бы стать важной гарантией для невиновных узников ЦВСИГ и дисциплинирующим фактором для правоохранительных органов и судов, зачастую халатно относящихся к процедуре установления личности обвиняемых в нарушении миграционного законодательства. Впрочем, сложно представить, что законодательство в этом вопросе может быстро измениться: ведь даже рекомендации ЕСПЧ пятилетней давности по улучшению условий содержания и обеспечению судебного контроля за сроками и необходимостью лишения свободы узников ЦВСИГ до сих пор игнорируются российскими властями.
