Положение детей из Украины в странах Европы после 24 февраля 2022 года

Антидискриминационный центр «Мемориал»-Брюссель публикует третий доклад о положении детей из Украины во время войны 2022-2023гг, итоги мониторинга ситуации в рамках кампании #crossborderchildhoodua (при поддержке Fondation de France).

АДЦ “Мемориал” благодарит коллег, участвовавших в подготовке доклада. Мониторинг осуществляли:

Евгения Луценко (Бельгия)

Катерина Назаршоева (Германия)

Риккардо Никозиа (Италия)

Оксана Маслова (Чехия)

Елена Плотникова (Литва, Латвия)

Лариса Клопова (Швейцария)

AVE Copiii (Молдова)

Анна Рябошенко (Грузия)

Особую благодарность АДЦ “Мемориал” выражает Татьяне Бондарь за анализ данных мониторинга и подготовку теста доклада.

Презентация доклада пройдет в Брюсселе 20 июня 2023 года.

Предисловие

Военное вторжение России и интенсивные боевые действия, продолжающиеся в Украине с 24 февраля 2022 года, обусловили массовое – беспрецедентное в новейшей истории Европы – перемещение гражданского населения как по территории Украины, так и за ее пределы.

Более 1,5 млн. человек выехали из Украины уже в самом начале войны – с 27 февраля по 9 марта 2022 года: ежедневно страну покидали более 150 тыс. человек; 6 марта 2022 года зафиксирован исторический максимум – границу пересекли 210,5 тыс. человек. Всего после 24 февраля 2022 года примерно треть всех украинцев, в том числе детей, была вынуждена покинуть свои дома. Согласно постоянно обновляемым данным Управления Верховного комиссара ООН по делам беженцев, по состоянию на 9 мая 2023 года, 8 207 977 украинских беженцев находятся в Европе; из них 5 093 606 зарегистрировались для временной защиты или аналогичных национальных схем защиты; кроме этого, 2 875 215 человек значатся УВКБ ООН как беженцы в стране-агрессоре – России и ее сателлите Беларуси. По состоянию на 23 января 2023 года, Международная организация по миграции (МОМ) оценивала число внутри перемещенных лиц в Украине как 5 352 000 человек.

Точная статистика о количестве украинских детей за границей отсутствует, в том числе из-за постоянно меняющейся ситуации и разных подходов к подсчетам. Различные аналитические системы оценивают долю детей среди беженцев за границей в пределах 34-40%, то есть с начала российского вторжения Украину покинули около 3 млн. детей и молодежи. Летом 2022 года в других странах находились 672 тысячи украинских школьников (интервью главы Государственной службы качества образования Украины Руслана Гурака, 21 июля 2022 г.); в польских школах начали 2022-2023 учебный год 185 тысяч украинских детей (министр образования Польши, интервью, 2 сентября 2022 года).

Страны Европы и мира проявили беспрецедентную для последних десятилетий солидарность с беженцами из Украины. Это касается и общих институциональных мер поддержки на международном и страновом уровнях, и мобилизации общественных организаций, активистов-волонтеров и просто неравнодушных людей.

Этот доклад основан на данных мониторинга и опросов десятков родителей и детей из семей беженцев, а также ответственных лиц, сотрудников общественных организаций, волонтеров и других людей, вовлеченных в помощь украинским беженцам. Мониторинг проводился с октября 2022 по март 2023 года как дистанционно, так и очно в Украине, Молдове, Грузии, Швейцарии, Норвегии, странах ЕС (Польше, Чехии, Литве, Германии, Италии, Испании, Бельгии). Многие опрошенные репрезентируют группы с определенной уязвимостью: многодетные семьи; семьи с детьми, имеющими инвалидность; ромские семьи. Кроме того, цитируются другие исследования схожей тематики и привлекаются данные из других открытых источников.

Доклад не претендует на всестороннее исследование феномена эмиграции украинцев, вызванной войной. Ситуация довольно быстро меняется – это касается статистики, перемещений беженцев между странами, возвращения многих из них в Украину, степени успешности их интеграции на новом месте, созданными для них возможностями в той или иной стране. Опрос проводился среди людей, травмированных войной и переживших потерю близких, обстрелы, жизнь в убежищах, имеющих трагический опыт эвакуации и перехода границы, преодолевающих трудности адаптации в чужих странах, – всё это накладывало определенный отпечаток на их ответы, желание откровенно говорить, оценку своего положения. Мониторинг проводился не во всех странах, принявших украинцев. Однако собранные данные позволяют выделить важные проблемы, связанные с интеграцией беженцев, отметить как наилучшие практики, так и спорные решения принимающих стран. Кроме того, доклад важен как документ эпохи, фиксирующий слова, мнения, настроение пострадавших от войны детей и взрослых.

Проблемы соблюдения прав детей, вынужденно покинувших место жительства в Украине, находятся в ведении самых разных институтов в десятках стран, готовых и простых решений в условиях войны и сложнейшего миграционного кризиса не существует. Поэтому авторы этого доклада скорее ставят проблемы, как очевидные, так и те, которым, возможно, до сих пор не уделялось должного внимания.

Резюме: основные проблемы, выявленные в ходе мониторинга положения украинских детей в странах Европы

• Неполнота статистических и других данных о детях, в том числе несопровождаемых, уехавших из Украины; недостаточная информированность украинских служб защиты детей о положении детей за границей; недостаточное взаимодействие между службами защиты детей в зарубежных странах с украинскими. Эта проблема могла бы быть решена путем заключения двусторонних соглашений между Украиной и другим странами, подобного уже имеющимся межправительственным соглашениям Украины с Польшей и Литвой.
  
• Трудности при въезде жителей Украины в ЕС, вызванные непризнанием документов, вынужденно полученных жителями временно оккупированных и/или прифронтовых территорий (паспортов так называемых «ДНР» и «ЛНР», российских свидетельств о рождении и т.п.); произвол пограничников при принятии решений о въезде в ЕС тех, кто значительное время провел в России.
  
• Дискриминация ромских беженцев, вызванная как ксенофобией, так и системными проблемами, характерными для этой группы (слабой документированностью, недостаточной интегрированностью, недостаточным уровнем образования). Рома из Украины испытывают трудности при пересечении границы, дискриминацию при размещении в пунктах приема беженцев и дальнейшем обеспечении жильем, при попытках получить гуманитарную помощь или устроить детей в школу. Трудности интеграции вынуждают ромские семьи переезжать в поисках лучших условий, что приводит к выпадению детей их системы образования и общей дезинтеграции.
  
• Война затормозила деинститулизацию детских учреждений Украины. В Европе отмечены разные подходы к размещению организованно эвакуированных детских домов: как с сохранением существующей структуры украинских учреждений, так и с их фактическим расформированием, непризнанием прав руководителей этих учреждений, назначением местных опекунов в странах пребывания. Воспитанники и сотрудники детских домов не были готовы к такой форме размещения.
  
• Нередко украинские родители недостаточно информированы о правах детей и строгой необходимости их соблюдения, в частности о неприемлемости физических наказаний и других агрессивных воспитательных практик. Незнание этих правил приводит к санкциям и даже отбиранию детей у родителей в странах Европы, что травмирующим образом сказывается на детях.
  
• Несмотря на то, что в странах Европы предприняты значительные усилия для интеграции украинских детей в школьную среду, а украинские школы продолжают обучат уехавших детей дистанционно, многие дети оказались перед риском выпадения из системы образования, обучения не по возрасту и потери года или даже двух, огромного стресса (необходимости учиться на неродном языке, сдавать переводные и выпускные экзамены, двойной школьной нагрузки – в странах эмиграции и онлайн в Украине). Особенно страдают в этой ситуации ромские дети, традиционно уязвимые в системе образования.
  
• Если медицинской помощью дети-беженцы в странах Европы в большой степени охвачены в рамках страновых систем здравоохранения и волонтерских инициатив, то с психологической помощью, которая нужна практически всем детям, пережившим опыт войны и эмиграции, дело обстоит хуже. Это связано не только с языковым барьером, нехваткой кадров и ресурсов, но и с сохраняющимся недоверием к этому виду поддержки, стигматизацией и недостаточной культурой обращения за психологической помощью.

1. Эвакуация, переход границы и размещение

Готовность к эмиграции, скорость принятия решения о переезде, выбор страны – очевидно, различались в зависимости от исходной ситуации той или иной семьи и таких факторов, как опыт трудовой миграции, уровень образования и квалификация, позволяющие найти работу в другой стране, наличие родственников или знакомых за границей или активной украинской диаспоры, географическая и культурно-языковая близость страны эмиграции к Украине, программы помощи беженцам в стране эмиграции и др.

Решение об отъезде возможном переезде в другую страну часто принималось родителями без участия детей: их просто ставили перед фактом и сообщали решение взрослых о необходимости эвакуации.

«Настя – ребенок. Что с ней обсуждать?»

Виталий, эмигрант, отец 13-летней дочери.

Исследование «беженцы из Украины: кто они, сколько их и как их вернуть?» (Центр экономической стратегии, публикация 22 февраля 2023 г.) показывает, что довольно большую долю беженцев (около 58% выборки) составляют хорошо адаптированные к эмиграции люди: те, кто был склонен к трудовой миграции до войны, а также высококвалифицированные профессионалы, имевшие до войны средний и высокий доход. Гораздо более уязвимыми оказываются т.н. «классические беженцы», представленные малообеспеченными женщинами среднего возраста с детьми (около 25% выборки), выбирающими скорее географически близкие страны (Польша, Чехия) и крупные города и эмигрировавшими в первый период войны с территорий, где активных боевых действий не было. Еще одна уязвимая группа (около 16%) – беженцы с территорий боевых действий, которые больше всего пострадали от войны и которым нередко некуда возвращаться; эмигрировали они в более поздний период, для эмиграции выбирают страны с более высокими пособиями и программами помощи (например, Германию).

Некоторые страны оказались скорее транзитными. Например, в Грузии первый поток беженцев составили украинские туристы, оказавшиеся там на момент начала войны в связи с лыжным сезоном. Большинство из них со временем переехали в страны Европы или вернулись в Украину. Второй поток составили жители оккупированных регионов (Мариуполь, Херсон, Запорожская область и др.). Эта группа состояла преимущественно из людей, пострадавших от военных действий, поэтому их материальное состояние оценивалось гораздо ниже первого потока. В основном, это женщины и дети, в абсолютном большинстве приехавшие в Грузию через Россию. После решения проблем с документами многие из них нацелились на переезд в Канаду (через большую украинскую диаспору, которая находится там) или европейские страны с мощными программами помощи украинским беженцам.

В определенной степени транзитными оказались страны Балтии, куда беженцы — как правило, жители оккупированных территорий – попадают из России и движутся дальше в Европу. Для транзитных беженцев, которые не планирует жить в Латвии, государством не предусмотрено никакой системной помощи – ни места для отдыха или ночлега, ни питания, никакой другой инфраструктуры. Прибывающие на Рижский автовокзал семьи просто сидят там в ожидании следующего транспорта, причем многие приезжают без денег, подходящей одежды, не имея знакомых в стране. Помощь таким людям оказывают только волонтеры и неравнодушные граждане (репортаж, июнь 2022 года).

В Европейском Союзе все украинцы имеют право на получение статуса временной защиты (на год с возможностью продления), которым воспользовались большинство беженцев. Хотя этот статус и предоставляет право на проживание, работу, образование и медицину, условия жизни украинцев в разных странах ЕС значительно различаются, поскольку некоторые из них, например Германия или Бельгия, обеспечивают существенные социальные выплаты, а в других такие выплаты невысоки или отсутствуют вовсе. Кроме того, в ЕС граждане Украины могут находиться и на условиях безвизового режима в пределах 90 дней в течение 180-дневного периода, а также подать заявление на получение убежища. В других странах Европы, не входящих в ЕС, украинцы имеют право на аналогичные меры временной защиты и убежища.

В этом разделе мы не описываем подробно трагические обстоятельства эвакуации украинских беженцев, обстоятельства их долгого и нередко мучительного пути в безопасные страны, помощь, которую они получили от волонтеров, общественных и гуманитарных организаций и просто неравнодушных людей. Мы сосредоточим внимание на проблемах некоторых уязвимых групп при эмиграции: детей в институциях, детей без сопровождения, ромских детей.

1.1 Особенности эмиграции детей в институциях и несопровождаемых детей, проблемы их учета и подходы к их устройству в странах Европы

В июне 2022 году Европейская Комиссия оценивала число несопровождаемых/разлученных детей из Украины в 23 странах ЕС как около 23 000 человек, отмечая, что эта статистика основана лишь на частичных данных из этих стран, и предполагая, что реальное число таких детей в ЕС, вероятно, выше (The EC Staff Working Document “Supporting the inclusion of displaced children from Ukraine in education: Considerations, key principles and practices for the school year 2022-2023”, 30.06.2022).

Украинские правозащитные организации с тревогой отмечали отсутствие достоверных данных о несопровождаемых детях за границей и расхождение с данными их учета в Украине, в том числе информируя об этом международные органы. Комитет ООН по правам ребенка по рассмотрении госдоклада Украины (91-я сессия, август 2022 года) рекомендовал в сотрудничестве с принимающими странами принять меры по усилению идентификации и регистрации несопровождаемых или разлученных детей, бегущих от вооруженного конфликта, с целью воссоединения семей.

Осознавая острую необходимость в обмене данными об эмигрировавших за границу детям, Министерство социальной политики Украины обратилось к 23 странам ЕС с предложением заключить межправительственные соглашения о контроле за положением украинских детей за границей и обмене информацией, в том числе данными детей. Пока заключено только два таких соглашения – с Польшей и Литвой.

Отдельная проблем – разница в законах Украины и Европы относительно условий пересечения границ старшими подростками в возрасте от 16 до 18 лет. Их самостоятельный выезд без сопровождения уполномоченного взрослого разрешен украинскими Правилами пересечения государственной границы гражданами Украины, они не встают на временный консульский учет в дипломатических представительствах Украины за границей. Таким образом, информация о количестве уехавших несопровождаемых детей 16-18 лет в Украине централизованно не собирается, данные о месте жительства и условиях пребывания за границей украинским властям неизвестны. Практика задержания и помещения детей 16-18 лет в специализированные учреждениях для несопровождаемых подростков характерна для Германии, Польши и Италии (коалиционный доклад украинских НКО в КПР ООН, 2022).

1.1.1 Институциональное vs семейное размещение детей

Деинституализация детских учреждений в Украине была значительно осложнена из-за войны и вынужденной массовой миграции. Украинские защитники прав детей призывали продолжать ее в военных обстоятельствах; то же рекомендовал и Комитет ООН по правам ребенка (2022). Наш мониторинг показал, что в странах Европы существуют разные подходы к размещению детей, организованно эвакуированных в составе детских учреждений.

Весной 2022 года в рамках правительственных соглашений между Украиной и Литвой на территорию Литвы было эвакуировано несколько групп детей из украинских детских домов, а также дети сотрудников государственных учреждений Украины. По приезде их разместили в специализированных центрах, подготовленных литовской стороной, в составе тех групп, в которых они прибыли в страну. Несмотря на то, что такая процедура была введена с целью обезопасить детей от незаконного усыновления, литовская сторона отмечает также и возможные негативные последствия для детей от невозможности размещения в семьях, где детям, пережившим тяжелые травматические события, было бы комфортнее психологически. Литва стремится по возможности проводить политику деинституционализации: в стране нет детских домов, как правило, детей распределяют по семьям, либо они живут в небольших группах (около 10 человек) в «семейных домах» с «профессиональными родителями». Уже в середине марта 2022 года была приостановлена регистрация желающих оформить временное опекунство над детьми из Украины, к этому моменту от потенциальных приемных семей пришло более 900 заявок. Разумеется, речь идет только о заявках, большая часть из которых, вероятно, не была бы одобрена, однако это иллюстрирует, что расселение достаточного количества детей в семьях временных опекунов было бы потенциально возможно. В настоящий момент большинство этих детей покинуло Литву.

В Латвии на момент 17 марта 2023 года под временной опекой находились 445 украинских детей, прибывших в страну без родителей. Назначение временного опекуна и дальнейший контроль за безопасностью и благополучием ребенка осуществляет Суд по делам сирот и попечительству (есть в каждом муниципалитете), под надзором Государственной инспекции по защите прав детей. Кандидатура опекуна из тех украинских граждан, с кем прибыл ребенок (родственники, знакомые, тренеры, учителя и т.п.) проверялась; граждане Латвии для этой роли должны были пройти специальную подготовку. Решение о назначении временного опекуна также могло быть принято в случае, если несопровождаемый ребенок не имел при себе документов, удостоверяющих личность, или если документы были выданы на оккупированных территориях Украины, например, в Луганской или Донецкой областях, и поэтому не признаются Европейским Союзом. Для таких случаев Министерство иностранных дел Латвии выпустило методическое руководство и рекомендовало компетентным латвийским ведомствам рассматривать факт родства на основании каких-либо других документов или, если это невозможно, обращаться в суд для признания родства на основании непризнанных документов. Необходимость доказывать родство в сложной процедуре становится для семей беженцев дополнительным стрессом.

Наш мониторинг выявил случаи, когда, из-за отличного от украинского понимания статуса ребенка без сопровождения, в странах Европы воспитанники детских домов, эвакуированные организованно, были признаны детьми без сопровождения, хотя в Украине официальными опекунами этих детей считались директора/сотрудники детских учреждений. Например, в соответствии с пониманием деинституализации как наилучшей практикой обращения с детьми-сиротами в Италии, воспитанники украинских детских домов размещались не вместе, а по 1-2 человека в приемных итальянских семьях, однако семьи не были готовы к долговременной опеке, поэтому дети перемещались в итальянские институции. Эта ситуация оказалась неожиданной и травматичной как для детей, так и для сотрудников украинских детских домов, вынужденных столкнуться с незнакомой им итальянской судебной системой по делам детей.

Директор детского дома, организованно эвакуированного в Италию 17 марта 2022 года, сообщила, что ее права опеки над 24 воспитанниками не были официально признаны в Италии. При эвакуации детей сопровождали 4 сотрудника детского дома, затем двое из них уехали в Украину. Дети по 1-2 человека были расселены в итальянских приемных семьях, директор детского дома жила вместе с 4 детьми. По истечении 1,5 месяцев ряд семей отказались от дальнейшей опеки украинских детей, поэтому 9 детей попали в итальянское детское учреждение. Директор много времени проводила в судах, отстаивая свое право опеки над детьми. (Интервью АДЦ «Мемориал», лето 2022 года, Италия).

Сообщалось, что в апреле 2022 года спецрейсом на Сицилию организованно прибыли 63 ребенка-сироты, по решению ювенального суда им были назначены итальянские опекуны, дети были распределены по небольшим детским домам семейного типа в разных населенных пунктах Сицилии.

Однако практика деинституализированного размещения воспитанников украинских детских домов в Италии не повсеместна. Например, небольшая коммуна Рота д’Иманья недалеко от Милана при содействии ассоциации украинцев Бергамо «Злагода» приняла целиком детский дом из Бердянска, где на конец декабря 2022 года воспитывались 93 ребенка от 8 до 18 лет. Для Италии это довольно исключительный случай: детские дома семейного типа обычно принимают не более 10 воспитанников. Решение о предпочтительности такой формы устройства детей принял суд по делам несовершеннолетних Брешии при согласии префектуры Бергамо. Этот детский дом прибыл в Италию через Польшу; для его воспитанников это уже второй переезд: в 2014 году детский дом был переведен в Бердянск из Донецкой области. (L’orfanotrofio ucraino che ha cambiato un paese delle valli bergamasche, 25.12.2022, ilPost).

Есть случаи, когда ювенальные суды признавали право опеки за директором украинского семейного детского дома – например, решение суда Больцано относительно 7 воспитанников детского дома, организованно эвакуированных в составе группы, апрель 2022 года. Суд по делам несовершеннолетних Больцано уточнил, что несовершеннолетние граждане Украины, которых сопровождает не родитель, а другой «член семьи», не могут автоматически определяться как несовершеннолетние иностранцы без сопровождения.

13 апреля 2022 года министр внутренних дел Италии выступил с заявлением по этому вопросу в Палате депутатов Италии:

«В связи с тем, что большое количество несовершеннолетних украинцев прибывают в Италию вслед за лицом, которое не состоит с ними в родительских отношениях и которое не может квалифицироваться в качестве сопровождающего лица или юридически ответственного субъекта в рамках нашей правовой системы, я могу гарантировать, что все компетентные органы будут уделять большое внимание принятию решений, которые уважают чувствительность несовершеннолетнего и наиболее благоприятны для его лучшей интеграции. Передача несовершеннолетнего тому же взрослому лицу, с которым он прибыл в Италию, в связи с предыдущими эмоциональными отношениями, или опека обычно предпочтительнее помещения в коммуну».

В Италии случаи непризнания полномочий тех, кто сопровождал детей при эвакуации, касаются родственников детей: иногда доверенности на бабушку или тетю или иные документы, подтверждающие их родство с ребенком или полномочие, не признаются, и Ювенальным судом назначается официальный опекун, при этом детей разделяют с теми, с кем они прибыли в Италию.

Известен случай, когда право опеки не были признано у бабушки, прибывшей с внуком в Италию с доверенностью от матери ребенка. Ребенок был размещен в приемной семье отдельно от бабушки; мать ребенка должна была прибыть в Италию из Украины и в суде доказывать свои родительские права.

Статистика размещения украинских детей в Италии на конец декабря 2022 года показывает следующее: из 5042 детей без сопровождения большинство – ок. 4200 (83%) – были размещены в семьях (а 17%, соответственно, ок. 850 детей, в институциях). Из размещенных в семьях: 46% детей оказались вместе с их собственными родственниками, живущими в Италии (главным образом (более половины) – с бабушками), а 54%, или ок.2270 детей, оказались в неродственных семьях (данные Министерства труда и социальной политики, Minori stranieri no accompagnati (MSNA) in Italia.Ministero del Lavoro и delle Politiche Sociali. 31 .12. 2022).

Случаи институционального размещения, сохранения структуры и функционирования детских домов при эмиграции зафиксированы и в Германии.

В первые дни войны в Германию был эвакуирован центр социальной реабилитации: примерно 35 детей от 5 до 12 лет и около 10 украинских воспитателей, директор и официальный опекун – пастор. Воспитанники – дети из неблагополучных семей, их биологические родители лишены прав. В Украине дети жили в этом центре как минимум два месяца; в среднем они находятся там до полугода, однако многие остаются жить постоянно до совершеннолетия и даже дольше. Случаи, когда дети из этого приюта вернулись из Германии в Украину к родителям/опекунам есть, но абсолютное большинство остается в институции, так как биологические родители или опекуны во время войны не могут или не заинтересованы в том, чтобы вернуть ребёнка, тем более из-за границы. У некоторых детей есть родственники, тоже оказавшиеся в Германии, которые проводят какое-то время с детьми, есть и так называемые «крёстные родители» (Paten) – неукраинские семьи, которые общаются с детьми, забирают к себе на каникулы, дарят подарки.

Детские дома семейного типа, эвакуированные в Швейцарию, находятся под патронатом социальных служб и организаций. Они помогают родителям-воспитателям решать финансовые проблемы, оказывают материальную и другую помощь. Однако в этом взаимодействии иногда возникают трудности из-за языкового барьера и незнания организационно-правовых процедур и требований.

«Нет хорошей коммуникации с Ассоциацией [которая занимается обустройством детского дома в Швейцарии] и ее представителями. Есть проблема: мы еще не очень хорошо говорим на немецком и поэтому сложно доносить свою позицию. Столкнулись с тем, что социальный работник делает необъяснимые выводы. К примеру, нам сказали, что мы неправильно выбрали школу, а мы еще этот вопрос даже не обсуждали».

Родители-воспитатели детского дома семейного типа, Швейцария.

«На блюдечке» ничего не приносят, нужно общаться с социальным сотрудником, заявлять о нуждах».

Переводчица для украинских беженцев, Швейцария.

1.1.2 Отобрание детей из-за проблем в семье беженцев

Иногда украинские дети оказываются в институциях или приемных семьях в странах эмиграции и по другим причинам. В частности, социальные службы изымают их из украинских семей, если считают, что дети находятся в опасном положении из-за домашнего насилия, домогательства и других серьезных рисков. Жесткое реагирование в таких ситуациях характерно для скандинавских стран; нам известно по крайней мере пять случаев изъятия детей из украинских семей в Швеции.

В августе 2022 года в Швеции из многодетной украинской семьи были изъяты все 6 детей в возрасте от 3-х месяцев до 12 лет. Причина изъятия – жалобы старшей дочери на сексуальное домогательство со стороны отчима (отца двух младших детей). Эти подозрения после расследования не подтвердились, однако на момент написания этого доклада детей в семью не вернули. Старшую девочку поместили в специальное учреждение, так как у нее обнаружились психические проблемы; прочие дети были распределены по разным временным семьям и не общались друг с другом (кроме двоих детей, попавших в одну семью), матери несколько месяцев не разрешали видеться с детьми и не сообщали, куда их поместили, хотя лично ей обвинений не предъявляли и она могла бы быть единоличным опекуном детей. Проблема усугублялась тем, что взрослые и часть детей в семье – глухонемые, использующие при общении украинский язык жестов. Только в одной временной семье были украиноговорящие люди, другие вовлеченные – временные опекуны, сотрудники специального учреждения, куда попала старшая девочка, – не владели ни украинским, ни русским языком, вообще никто не владел языком жестов. Адвокат, нанятый правозащитной организацией, выявил, что младший грудной ребенок был помещен во временную семью без предварительного обследования семейных условий. Адвокат пытался связаться с украинскими службами защиты детей, чтобы получить более ясное представление о семье и чтобы эта семья не пропала из поля зрения социальных служб в случае возвращении в Украину, так как уязвимость детей из этой семьи очевидна, но коммуникация очень затруднена. На момент выпуска этого доклада семья находилась в Швеции, взрослые жили вместе но отдельно от детей, с которыми разрешали видеться. Социальные службы не отдавали им детей, так как считали их неспособными заботиться о детях; одним из аргументов отказа было то, что мать семейства была опять беременна.

Более продуманный подход к профилактике домашнего насилия и других нарушений, которые могут привести к изъятию детей из семьи, отмечают респонденты в Норвегии, где украинских родителей информируют о правах детей и принятых в стране стандартах воспитания, – не всегда таких, которые распространены в украинских семьях.

«У украинцев существует такой стереотип, что здесь чуть что – отбирают детей. Многие даже боятся из-за этого ехать в Норвегию, вероятно, из-за русской пропаганды. Это первый вопрос: а у вас детей не забрали? Конечно, отбирать детей – это крайняя мера, в нашей коммуне я о таком не слышала, и вообще это не на слуху. Но что у нас хорошо – в школе провели специальную лекцию для родителей, пришел специалист из Барневарн (служба защиты детей), провел инструктаж. Разъяснил права, обязанности: бить детей, повышать голос – нельзя. Если выявлена проблема – то взаимодействие с Барневарн обязательно, родители не могут от этого отказаться или игнорировать эту помощь. Работает социальный психолог, все консультации для родителей проводятся с переводчиком. Эта помощь очень деликатная. Например, у нас в школе есть проблемные детки, консультации в нашем случае инициирует школа. Приходит специалист, сидит на уроках, наблюдает, делает записи».

Ассистент учителя в средней школе, север Норвегии.

1.1.3 Риск незаконного усыновления, трудовой эксплуатации, торговли людьми

Временные опекуны в странах Европы предупреждаются о запрете усыновления украинских детей в военное время (кроме случаев, когда процедура была начала до начала военных действий) и подписывают информированное согласие с тем, что после окончания военных действий опекаемые ими дети должны вернуться в Украину.

В Литве летом 2022 года был выявлен случай попытки незаконного усыновления детей из детского дома «Перлинка» («Жемчужинка»), эвакуированного из Кировоградской области. Тревогу забила волонтерка, которая посещала детский дом еще до войны и была на связи с детьми во время их эвакуации. Достоверность произошедшего подтвердила руководитель Центра борьбы с торговлей людьми и эксплуатацией г. Каунас и представитель Омбудс-офиса Литовской республики.

По словам волонтерки, как только дети выехали из Украины в Польшу, руководитель детского дома сообщил литовским сопровождающим, что некоторых девушек готовы удочерить семьи из США и он собирается организовать их переезд. Однако это вызвало подозрение у сопровождающих, и они отказались отпускать детей, поскольку имели задачу доставить в Литву всю группу в полном составе. По прибытии в Литву началось расследование, но дети, которых планировали вывезти в США, не были изолированы от руководства детского дома, из-за чего подверглись угрозам со стороны руководства детского дома и травле со стороны других воспитанников. Детали расследования не раскрывались, и результаты прокурорской проверки нам неизвестны. Есть сомнения, что детям при этом обеспечена достаточная защита, ведь большинство питомцев этого детского дома вернулись обратно в Украину еще летом. Девочки, пострадавшие от угроз и травли, на момент написания доклада находились в том же социальном учреждении в Литве, и их местонахождение известно руководству детского дома «Жемчужинка». Одной из этих девушек уже исполнилось 18 лет, чувствует себя в большей безопасности, однако три других девочки продолжают находиться под угрозой возвращения в Украину в детский дом «Жемчужинка». По словам волонтерки, все они находятся в тяжелом психологическом состоянии, очень боятся возвращения в Украину и мести со стороны руководителей детского дома. Судя по сайту, детский дом «Жемчужинка» продолжает работать, об ответственности, понесенной руководителями детского дома, неизвестно.

В Молдове документированы случаи дополнительных рисков для детей, когда родители, выезжающие из Украины со своими детьми, покидают их за границей и возвращаются обратно в Украину или выезжают в другие страны на работу или за покупками. Подростки живут самостоятельно в арендованных родителями квартирах, нередко без необходимой поддержки и контроля.

1.2 Проблемы дискриминации ромских беженцев из Украины при пересечении границы и размещении в Восточной и Центральной Европе

По оценке Европейской комиссии, ромские беженцы из Украины составляют около 100 000 человек. Из них до 50 000 человек находятся в Польше – это рома преимущественно из Киевской, Харьковской, Донецкой, Одесской и Житомирской областей (неофициальный подсчет ромской общественной организации Towards Dialogue Foundation). Предположительно, доля детей среди ромских беженцев выше, чем среди этнических украинцев, из-за традиционной многодетности рома.

В близлежащих к Украине странах (Польше, Молдове, Чехии) оказались менее обеспеченные рома, тогда как в Центральную и Западную Европу направились скорее те, у кого были ресурсы и достаточный уровень жизни до войны. В ходе опроса ромов из Украины, которые сейчас остаются в Польше, было выявлено, что значительное большинство из них не планируют ехать в Западную Европу: многие оказались за границей впервые в жизни, западная реальность им незнакома, адаптироваться им легче в географически, языково и культурно близкой Польше:

«Я никогда не видела такого гостеприимства. Когда я приехала в Польшу, для меня было шоком, что люди пытаются помочь, кто чем. Вначале мне было трудно, однако я стала беженкой не в первый раз. Мы жили в Донецке, затем в 2014 году переехали во Львов. Когда началось российское вторжение, я решила бежать в Польшу, так как это самая близкая страна и язык там очень похож на наш. Я планирую вернуться в Украину со своими детьми, когда закончится война. Мои дети очень скучают по дому, и там наши корни». Ромская беженка, 36 лет, на момент интервью жила в центре приема беженцев в Варшаве.

1.2.1 Проблемы с документами

Особенность миграции рома – передвижение большими семейными группами. Характерный задокументированный случай: родственная группа из Мариуполя – 11 взрослых и 25 детей, от младенцев до старших подростков, – была вынуждена эмигрировать через Россию, пересекать границу в Нарве (Эстония), чтобы впоследствии оказаться в Германии (интервью АДЦ «Мемориал», июнь 2022 года). Учитывая системную проблему с документированием детей и взрослых, рома столкнулись с риском быть задержанными на границе.

В отчете (март 2022 года) Европейского центра по правам рома (ERRC) сообщается, что ромским детям, которых сопровождали не родители, а другие взрослые члены семьи, часто отказывали во въезде в Молдову и страны ЕС. В Венгрии число недокументированных лиц среди ромов, пытавшихся перейти границу, оценивалось как 10-20%. Иногда рома пытались использовать свидетельства о крещении в качестве удостоверения личности, однако такие документы не всегда принимались. Проблемные ситуации на границе, вызванные отсутствием документов, были отмечены нашим мониторингом в Литве, Польше, Молдове.

Нередкие среди рома случаи ранних незарегистрированных браков стали причиной проблем при пересечении границы, когда подростки до 16 лет трактовались как несопровождаемые дети без законных представителей (ст.313 Гражданского кодекса Украины запрещает самостоятельный выезд за границу детям до 16 лет). Такие случаи документированы, в частности, на границе с Молдовой.

Ромы без гражданства или с гражданством других стран, постоянно проживавших на территории Украины и пострадавших от войны, сталкиваются с бюрократическими барьерами при попытке зарегистрироваться и получить помощь. Известно о случае, когда члены одной семьи, граждане Молдовы, пытались получить защиту в Литве как беженцы из Украины и не могли этого сделать, поскольку не нашли способа доказать, что они действительно проживали на территории Украины.

Такие случаи, вероятно, не единичны, так как лица без гражданства или с риском безгражданства составляют примерно 10-20% из 400 000 ромов, живущих в Украине (доклад: Лица без гражданства и лица с риском безгражданства, вынужденно покинувшие Украину. Европейская сеть по безгражданству. 10.03.2022).

«Мы с мужем пересекли границу через Молдову, а затем поехали в Польшу. До войны мы жили в Украине последние 20 лет. Мужу 70 лет, у него есть только свидетельство о рождении, выданное в Советском Союзе. Мой муж заболел, и мы не сделали ему паспорт после распада Советского Союза. Теперь он лицо без гражданства».

Ромни 59 лет, беженка из Херсонской области, живет в Польше.

Уязвимой с точки зрения документов оказалась группа закарпатских рома из Украины, имеющих венгерское гражданство. Согласно исследованию фонда Romaversitas, в Венгрии и других странах ЕС они не получили помощи, хотя теоретически имеют право на те же льготы, что и другие граждане Украины. В мае 2022 года Чехия ужесточила правила приема беженцев из Украины, отказывая во временной защите людям с гражданством стран ЕС. Министр внутренних дел Чехии заявлял о намерении отправить венгерских граждан в Венгрию, в частности ромов, которые размещались на центральном вокзале Праги. В июне 2022 года власти Чехии закрыли вокзальный пункт помощи из-за его перегруженности и в качестве компромисса организовали палаточный городок для ромов из Украины в одном из районов Праги, там были размещены и рома с венгерским гражданством. Представление о том, что большинство ромов в Чехии имеют венгерское гражданство, было использовано как предлог для отказа в помощи. Независимое исследование PAQ Research (август 2022 года) его опровергло: венгерское гражданство оказалось лишь у 150 ромов из более чем 5000.

1.2.2 Проблемы ксенофобии и дискриминации

К сожалению, даже добравшись до территории соседних безопасных государств, ромские семьи из Украины столкнулись со значительными проблемами интеграции, ксенофобией и ограничением социальных возможностей. Рома страдают от стереотипов и плохого отношения со стороны местных жителей, других украинских беженцев, волонтеров, чиновников.

«Я в отчаянии от того, что, если что-то случилось, все думают, что в этом виноваты рома. Если что-то украдено, они думают, что это обязательно рома. Я устала постоянно доказывать, что я здесь ни при чем».

Ромни 40 лет, живет в Варшаве.

«Я была на вокзале, где волонтеры раздавали бесплатные наборы беженцам из Украины. Я хотела взять один для себя и дочери. Потом я услышала, как они разговаривали между собой: мол, цыгане – не украинцы, так почему они должны выдавать эти наборы нам. Я была очень оскорблена и хотела им возразить, но у меня не было на это сил. Так что я не стала реагировать».

Ромни 45 лет, живет в Польше.

Уже в апреле 2022 года независимая европейская медиасеть Euractiv сообщала, что многие рома, бежавшие от войны в Украине в Венгрию, стали постепенно возвращаться домой по причине дискриминации и отказа в предоставлении гуманитарной помощи. В ноябре 2022 года было опубликовано независимое исследование «Солидарность с украинскими беженцами в Венгрии», выявившее нежелание многих гуманитарных организаций размещать ромов в центрах для беженцев, отсутствие реальной возможности снять частное жилье, серьезный дефицит информации и, в целом, отсутствие должной помощи со стороны венгерских властей и гуманитарных организаций.

Из Чехии многие рома тоже были вынуждены вернуться в Украину либо уехать в Западную Европу из-за нехватки гуманитарной помощи и бездействия местных властей. Волонтеры инициативы «Чехи помогают» сообщили (март 2022 года), что некоторые чешские общежития безосновательно выселяли ромов, бежавших из Украины В декабре 2022 года чешские правозащитники выпустили заявление о по-прежнему тяжелом положении этой особо уязвимой группы беженцев. Многие не получали медицинскую помощь из-за саботажа сотрудников центров помощи беженцев, дети не посещали местные школы. Расследование, проведенное аппаратом уполномоченной по правам человека Чехии в нескольких центрах помощи беженцам, выявило, что рома допускались в помещение регистрационного центра только в сопровождении работника НКО или сотрудника полиции, в то время как другие граждане Украины могли заходить туда самостоятельно. Рома должны были иметь жилье в качестве предварительного условия для подачи заявления о временной защите, хотя на других беженцев это требование не распространялось.

Независимое исследование PAQ Research (август 2022 года) выявило, что треть ромских беженцев из Украины столкнулись в Чехии с нетерпимостью, а каждый шестой – с дискриминацией со стороны властей. В июне 2022 года мэр города Билина заявила, что не допустит размещения ромов из Украины в своем городе. Она сослалась на сложную социально-экономическую ситуацию в регионе, аналогичное заявление губернатора Устецкой области и назвала украинских ромов «неадаптируемыми» – термином, который использовали нацисты во время Второй мировой войны в отношении ромского населения. В конце июля Управление по делам беженцев МВД Чехии уступило расистским выпадам мэра и отказалось от планов по размещению ромских детей и женщин на территории города. Стоит отметить, что антиромский популизм встречал и организованное сопротивление: например, в мае 2022 года министры и парламентарии Чехии покинули совещание в Палате депутатов после расистских высказываний крайне правого политика в адрес ромских беженцев из Украины.

Активисты, помогающие ромским беженцам в Польше, сообщали, что ромов часто не пускают в центры приема беженцев и даже в здания вокзалов, обвиняя их в агрессивности и воровстве. Были отмечены случаи дискриминации волонтерами при пересечении границы (ромов определяли по внешнему виду и отправляли в конец очереди); хозяева общежитий не принимали или выгоняли ромов; волонтеры отказывались выдавать им необходимую одежду; украинские женщины не хотели находиться в одной комнате с ромскими женщинами, говоря, что те «грязные» и т.д.

Дискриминацию допускали и ответственные лица: летом 2022 года начальник гуманитарного поезда из Пшемысля в Ганновер запретил ромам садиться в вагоны вместе с другими беженцами; мэр Пшемысля запретил центру помощи принимать ромов.

«Мэр всю ночь дежурил на вокзале и следил, чтобы ромов не увозили к нам в центр помощи Tesco, хотя у нас было более 400 свободных кроватей. Даже на пару часов поспать. При этом на моих глазах около 50 ромских детей с родителями вынуждены были спать на платформе и на голом асфальте вокруг вокзала. Он даже прогнал такси, на которых мы хотели их отправить в центр, и запретил нашему волонтеру им помогать. После этого мэр пришел к нам в центр, искал меня, угрожал арестовать и депортировать, хотя единственное, что я сделала, — сажала пятерых ромов в машину к волонтеру, чтобы он отвез их к нам на ночлег. Часть семей уже были у нас, у одного ребенка проблемы с сердцем».

Участница группы волонтеров, помогавшим беженцам, июнь 2022 года. Доклад АДЦ «Мемориал» «Рома из Украины: год войны и беженства», апрель 2023.

В конце концов, в ноябре ситуацию с дискриминацией ромов в Пшемысле взял под контроль Омбудсмен Польши.

В Румынии отмечена дискриминация ромов со стороны некоторых благотворительных инициатив. Так, большая группа беженцев из числа рома пожаловалась на отказ в гуманитарной помощи в Бухаресте. Инцидент попал на камеры и вызвал критику в адрес раздававшей еду группы.

1.2.3 Сегрегация ромских беженцев при размещении

В ряде стран документирована сегрегация ромов от других украинских беженцев. В мае 2022 года СМИ Молдовы выяснили, что беженцев-рома, азербайджанцев и представителей других меньшинств, находящихся в Кишиневе, в основном размещают отдельно. В репортаже CNN, вышедшем в августе 2022-го года, в качестве примера ужасных условий содержаний украинских рома в Молдове описывалось заброшенное здание университета в Кишиневе, которое было превращено в приют для беженцев. В здании, где проживали более 100 беженцев, почти все — рома, функционировал лишь один кран с питьевой водой, а в качестве душа использовалась размещенная на улице передвижная душевая, предоставленная ЮНИСЕФ. Центр управления кризисными ситуациями при правительстве Молдовы отрицал преднамеренное отделение беженцев-рома от остальных украинцев в приюте, заявив, что они были помещены туда, чтобы не разделять «большие семьи этнических рома, которых нельзя было разместить в разных центрах».

В Польше тоже получила распространение практика сегрегации ромов в отдельные плохо оборудованные убежища. Гуманитарные организации объясняли это желанием избежать напряженности и конфликтов между ромами и другими украинскими беженцами.

В Чехии, по сообщениям Romea.cz, в центре приема беженцев «Černá louka» украинские рома были помещены в специальную зону, отделенную лентой и перевернутыми столами, им не разрешалось покидать отведенное для них место, а в туалет можно было идти только в сопровождении сотрудников центра. По словам чешских работников НКО и активистов, в палаточные лагеря попадали в основном ромские семьи, в то время как десятки тысяч других украинских беженцев находили приют в частных домах и благоустроенных общежитиях. Отдельные лагеря оказывались для ромов единственной возможностью получить пристанище, поэтому их закрытие властями (как, например, закрытие в Брно, якобы, из-за невостребованности лагеря, где жили украинские рома, ранее укрывавшиеся на вокзале) было довольно критичным.

Изолированное размещение ромов во временных лагерях в Венгрии препятствовало устройству ромских детей в школы (наряду с нежеланием многих школ принимать детей).

Хотя в странах Западной Европы в целом не было принято расселять граждан Украины в лагерях для беженцев, в Германии такая практика существует, и документированы случаи, когда большой процент или даже 100% жителей лагеря составляли рома:

«После Латвии мы доехали до Польши, а затем до Германии. В Берлине мы зарегистрировались в лагере для беженцев. Там мы были два дня, после чего нас отправили в другой лагерь в Гисен. Там было просто ужасно. Очень грязно, неаккуратно, везде валялся мусор. Мы просто не смогли там жить и решили уехать, хоть нам и запрещала администрация. Они говорили, что мы уже зарегистрированы у них, сдали отпечатки пальцев и обязаны быть только там. Тем не менее, мы решили рискнуть и по совету родственников поехали в Гамбург, откуда попали в лагерь в Боштедте. Это был прекрасный лагерь, где половина жителей — украинские рома, в основном из Херсонской и Николаевской области. Для нас это было большой радостью, так как почти всех их мы знали лично, постоянно ходили друг к другу в гости, общались, вместе ходили в город и т.д. …. Мы надеялись, что нас там оставят на постоянной основе и никуда не будут расселять, так как всех все устраивало. Но через три недели нас поставили перед фактом, что к ним едет новый поток беженцев и нас переселят в другой лагерь.После того, как мы уехали, этот лагерь стал полностью ромским. Я даже теперь думаю, что администрация лагеря не поняла, что мы рома, поэтому решила отправить нас в другой лагерь. Во всяком случае, на следующий день после нашего отъезда туда приехала большая семья наших родственников, и их все разместили без проблем».

Интервью с ромским беженцем из Херсона, Германия. Доклад АДЦ «Мемориал» «Рома из Украины: год войны и беженства», апрель 2023.

Ромам было труднее найти жилье вне центров размещения не только по причине ксенофобии и предрассудков, но и потому, что ромы обычно выезжали из Украины большими семьями и найти подходящий вариант размещения для них было сложнее, чем для семьи из двух-трех человек. В ряде стран отмечены примеры содействия социальных служб и волонтеров в этом вопросе, помощи в нахождении жилья или по крайней мере расселении в соседних комнатах.

Весной 2022 годаромская семья ромов из 13 человек, размещенная во временном центре в Литве, нуждалась в социальном жилье.Найти подходящийвариант для такой большой семьи в короткий срок было достаточно сложно, но в итоге семье было предложено жилье, в котором они смогли жить все вместе.

То, что многие ромские семьи в первую волну вынужденной эмиграции не были приняты в Европе на равных с другими украинскими беженцами, были вынуждены вернуться в Украину и потом, спасаясь от осенней эскалации войны, снова искать приюта за границей, самым неблагоприятным образом сказалось на детях, их физическом и психическом здоровье, образовании и интеграции.

1.3 Проблемы эвакуации через Россию

В условиях войны жители временно оккупированных и часто – прифронтовых районов Украины не имеют иной возможности выехать в ЕС или попасть на подконтрольные Украине территории, кроме как через территорию России. Травматический опыт такой эвакуации включает длинную дорогу, на которую нужно найти средства, фильтрацию на блокпостах, риск быть задержанным, подвергнуться допросам и пыткам.

Опасный путь – переезд из оккупированных районов через неофициальные пункты пересечения границы: «нелегальными тропами», как говорят респонденты. Он осуществляется за большие деньги частными перевозчиками, которые довозят людей до границы, затем надо идти пешком по «ничьей» земле, затем с украинской стороны опять передвигаться на автотранспорте. Так можно попасть, например, из оккупированной Луганской области в Белгородскую область России, затем перейти границу и оказаться в Сумской области Украины. По обе стороны границы беженцы проходят проверки, допросы, фильтрацию.

Такой путь преодолевают и дети без сопровождения. Ниже приводится свидетельство 16-летнего подростка из села в донбасском регионе на подконтрольной Украине территории, но вблизи от границы так называемой «народной республики». Уже 22 февраля 2022 года село было занято военными их «народной республики». В Европу, где уже жила его старшая сестра, мальчик выехал из Киева, а от родного села до Киева он добирался целую неделю: через Белгородскую область, затем через фильтрационные пункты – в Сумскую область Украины, из Сум в Киев.

«В 2022 году у нас война началась уже 15 февраля, а 24 февраля мы проснулись от страшного гула, стреляли «грады», «торпедо», «смерч» – тысячи ракет к нам летели. Мы прочитали, что уже стреляют по Харькову. У нас была линия фронта, пришлось в подвал опять залезать. … Когда мы вылезли из погреба, то услышали, что на мосту кричат через громкоговоритель: «Украинцы, сдавайтесь, режим Зеленского пал, сберегите свои жизни». Но сдаваться было некому: ВСУ ушли уже 24-25 февраля, даже два БТР бросили. На площади у нас повесили флаги [«народной республики»], флаг донского казачества – олень, пронзенный стрелой, флаг РФ. … Возможности попасть к нам из Украины неоккупированной или от нас туда– уже не было. Знакомая пыталась проехать домой, их обстреляли, 4 маршрутки– все погибли.

Стали делать в нашем паспортном столе уже паспорта [«народной республики»], а кто не получал паспорт, должен был там пропуск оформлять.Родители начали бояться военкомата и мобилизации в армию [«народной республики»].Всех старшеклассников в школе поставили на воинский учет.

В конце 2022 года я решил уехать.Перевозчик повез по «нелегальной тропе». Ехали на автобусе в Белгород, в РФ, я всем говорил, что «еду к дяде отмечать новый год» [никакого дяди в Белгороде не существует]. Это было дорого, но для меня платой было, что я должен был помогать старушке 88 лет, она на инвалидной коляске [поездку мальчика оплатили родственники этой пожилой женщины]. Въехали в РФ, но оказалось, что надо проходить блокпост при подъезде к Белгороду (видимо, в городе был режим чрезвычайной ситуации). Там проверяли документы, проверяли всех по базам, меня увели в райотдел на допрос. Я попросил у этой бабушки успокоительное, от тревоги почти не мог говорить – меня трясло. В райотделе поселка NN долго допрашивали российские полицейские. Было страшно, надомной стоял мент с автоматом. На допросе я назвал адрес, куда я якобы еду «к дяде». Был вопрос: «как относишься к войне», сняли отпечатки пальцев, заставили сдать анализ слюны на ДНК. Только к утру отпустили. Весь автобус меня ждал до утра, у старушки было уже давление под 200.

Через Белгород проехали в КПП в поселке NN, это уже граница, Сумская область Украины. Там тоже допросили – уже украинские пограничники, потом еще на фильтрационном пункте проверили телефон, потом допросили военные – «не сотрудничал ли с оккупантами, видел ли технику». Это не было страшно, я сказал правду, что еду к сестре. Самое трудное было на «ничьей земле»: 3 километра надо было тащить бабку, ее инвалидное кресло и все барахло на себе – колеса кресла спустили (возможно, их проткнули российские пограничники), дорога была– глубокая грязь, а пройти надо пешком. Я потом был весь в синяках от этого таскания.

Потом поехали автобусом из Сум в Киев, там уже встретили знакомые. У меня на руке были «умные часы» – они показали, что я спал 2 часа за эту неделю».

Интервью АДЦ «Мемориал», апрель 2023 года, в одной из европейских стран.

Легальные пограничные пункты для выезда в ЕС находятся далеко от театра военных действий: беженцам приходится пересекать всю Россию с юга на северо-запад, чтобы оказаться на границе с Эстонией или Финляндией, пробираться в Латвию через Россию и Беларусь. Вот свидетельство ромской женщины из Мариуполя, семье которой пришлось выбираться через Крым, Ростов, ехать в Петербург, переходить границу в Ивангороде/Нарве, чтобы достичь Германии.

«Выезжали мы самостоятельно, на своих машинах, которые к тому моменту остались целы. Нас было около 40 человек. Машин было 6. Все они битком были набиты людьми. С нами из Мариуполя выезжали и другие наши цыгане. Всего где-то человек 150. Все мы поехали мы в сторону Керчи, откуда решили добираться до Ростова, к родственникам. В сторону Украины уже было невозможно выехать — везде были русские военные, которые выпускали только в сторону России.

С Мелитополя до Крыма, до Джанкоя, мы прошли через 27 российских блокпостов. На каждом нас останавливали, полностью обыскивали машины и нас самих. Особенно тщательно досматривали мужчин: заставляли раздеваться, смотрели следы от прикладов автоматов. Какой-то особой неприязни со стороны военных мы не почувствовали. Относились к нам нормально, но все равно было очень страшно каждый раз, когда к машинам подходили военные, заставляли выходить, объяснять кто мы, куда едем и так далее.

В Керчи мы были в час ночи. Там остановились отдохнуть. Какие-то люди заметили нас, увидели, что на машинах украинские номера, и предложили помощь. Оказалось, что это были какие-то чиновники. Нас разместили в гостинице, где мы переночевали, там нас покормили, а утром мы поехали дальше — в Ростов. От администрации нам даже предложил сопровождение до Ростова, но мы отказались, так как надо было долго ждать, а мы боялись, что в Керчи тоже будут стрелять. Так мы попали в Ростов. Нас приняли родственники, у которых мы прожили почти два месяца. Там мы смогли немного заработать. Работали, в основном, на огородах у частников – копали, мусор убирали за 100 рублей в час. Потом те, кто захотел, поехали дальше. Кто-то остался в Ростове. 36 человек из нас решили ехать в Петербург, а оттуда в Прибалтику и дальше в Германию. Говорят, там спокойнее и можно заработать. У меня там сын».

Ромни из Мариуполя, интервью в Эстонии, июнь 2022 года. Доклад АДЦ «Мемориал» «Рома из Украины: год войны и беженства», апрель 2023 года.

Покинуть ПВР (пункты временного размещения в России), проделать долгий путь до границы, перейти границу, найти оптимальный маршрут уже с европейской стороны, найти на всё это деньги и сочувствующих людей, которые размещали беженцев у себя дома, кормили их, обеспечивали одеждой и другими необходимыми вещами, – беженцам помогают международные волонтерские группы, российские участники которых действуют нередко в условиях глубокой конспирации из за риска преследования со стороны российских властей.

«В наш волонтерский чат поступил вопрос: кто может доставить до эстонской границы в Ивангороде девушку? Она с инвалидностью, очень молодая, но уже совершеннолетняя, из документов – только украинское свидетельство о рождении. Я была свободна, у меня была машина – так что мы поехали. На российской границе возникли проблемы: ее не хотели выпускать, так как не было паспорта. Я при этом присутствовала, потому что мне надо было убедиться, что она прошла российскую границу и с той стороны моста, в Нарве, её встретили другие волонтеры, чтобы сопровождать в Европе. Меня увели в отдельную комнату, офицер долго задавал вопросы: Кто вы такая? Кем вы приходитесь этой девушке? Как вы про нее узнали, кто вам поручил ее сюда привезти? Ну я говорю: понимаете, у нас волонтерский чат. Я никого даже по именам не знаю, мы никогда не встречались. Я свободна – мне пишут: проспект такой-то, дом такой-то, 3-я парадная – подъезжайте в 10 часов, к вам выйдет девушка, отвезите ее на границу, всё. В общем долго мы общались, в конце концов он сказал: ладно, уйдет начальник смены – мы ее пропустим. Так и получилось».

Волонтерка, Санкт-Петербург. Интервью АДЦ «Мемориал».

«В первых числах марта 2022 года пошел первый поток беженцев из Мариуполя. Среди них уже было много ромов. Все они выезжали через Таганрог, после чего разделялись либо по разным ПВР, либо самостоятельно добирались до границы и ехали в Европу. Те, кто были в ПВР и не имели возможности передвигаться самостоятельно, старались найти контакты волонтеров и уже с их помощью ехать до границы. Так, несколько ромских семей, всего 58 человек, находящихся в ПВР под Шатурой Московской области, связались с нами в марте и попросили организовать для них выезд в ЕС. Транспорт для такого большого количества людей было очень трудно найти, поэтому пришлось привозить сначала одну часть, потом другую. Так как ехать в Европу по отдельности они боялись, первую часть пришлось размещать в Петербурге в ожидании всех остальных. У нас было несколько человек, которые владеют большими квартирами в Петербурге, и вот у них, как правило, мы всех и размещали. Помимо этой большой партии, ромы приезжали и небольшими семьями. Их мы также довольно часто на время размещали у волонтеров, так как кому-то нужно было прийти в себя после сильного потрясения и просто долгого переезда».

Волонтер, Санкт-Петербург. Доклад АДЦ «Мемориал» «Рома из Украины: год войны и беженства», апрель 2023 года.

Специфика проблем с документами у рома связана с тем, что они в России и Украине имеют тесные родственные связи, перемещались между Россией и Украиной, документирование происходило до войны в обеих странах, в том числе выдача свидетельств о рождении детей. Всё это становится препятствием для пересечения границы.

«Например, у нас была семья из 15 человек из Мариуполя. У одного ребенка на обороте российского свидетельства о рождении обнаружился штамп о том, что он является гражданином РФ. Соответственно, выехать из России в Европу он не может, так как у него нет визы. После этого случая мы стали тщательно проверять все их документы, запрашивать дополнительно информацию, просить сфотографировать обороты свидетельства о рождении и т.д.В настоящий момент у нас есть достаточно сложный случай, и мы не знаем, что делать. Есть ромская семья из Мариуполя — трое детей и мама. Отец уже уехал в Германию, и они направляются к нему. У одного ребенка все в порядке с документами, у второго – российское свидетельство о рождении, но там написано, что мама с папой граждане Украины, и с этим не должно быть никаких проблем. А у третьего, непонятно каким образом, но на таком же свидетельстве о рождении стоит штамп, что он гражданин России. Скорее всего, это какая-то ошибка, но эта ошибка может стоить нам большого количества времени, нервов и денег, потому что по таким делам даже нет процедуры отказа и нам, скорее всего, придется доказывать в суде, что штамп был поставлен по ошибке. Есть ромы, семьи которых мы отправили в ЕС, а сами они являются гражданами России. На данный момент законного способа выехать из России у этих людей нет. Им надо ждать, пока их родственники либо вернутся, либо натурализуются в ЕС, и тогда им можно будет подавать документы в посольство на воссоединение семьи и ждать гуманитарную визу».

Волонтер, Санкт-Петербург. Доклад АДЦ «Мемориал» «Рома из Украины: год войны и беженства», апрель 2023 года.

Ромов, ехавших из России в Эстонию, не пропускали пограничники обеих стран:

«На погранпереходе в Нарве мы несколько раз сталкивались с проблемой, когда ромов эстоничкие пограничники не хотели пропускать из-за прописки. Семья ехала из Мариуполя, но у кого-то из них прописка была в Николаеве, который находится под контролем Украины. И это вызывало очень много вопросов со стороны пограничников. Они не верили, что человек говорит правду и действительно беженец. Они могли просто сказать: «Вот вы и вы проходите, а этот — остается, так как он не прописан в Мариуполе». При этом понятно, что человек из большой семьи мог быть прописан в одном городе, а жить в другом, либо просто приехал на какое-то время, и именно в этот момент началась война. Плохого окончания у таких историй, насколько мне известно, не было. В конечном итоге их всех пропускали. Но такие ситуации стоили времени и очень большого количества нервов как самим ромам, так и нам.

…Что касается российских пограничников, то тоже бывало, что и по 7, и по 9 часов, и даже сутками люди стояли в очереди. При проверке документов задавалось очень много вопросов, очень все делалось медленно. Могли прицепиться к фотографии в паспорте или каким-то еще документам. Но именно с теми ромами, кому помогали уехать мы, все заканчивалось благополучно».

Волонтер, Санкт-Петербург. Доклад АДЦ «Мемориал» «Рома из Украины: год войны и беженства», апрель 2023 года.

Правозащитники отмечают нарушения прав человека, в том числе детей, со стороны пограничников Эстонии и Латвии, которые отказывают во временной защите и не пропускают в ЕС прибывающих через Россию или Беларусь беженцев с формулировкой «угроза безопасности Евросоюза». Решение об отказе на словах объясняется тем, что эти беженцы слишком долгое время пробыли в России и поэтому не вызывают доверия. Отказы получают: люди с пропиской в так называемых «ДНР» и «ЛНР» или обладатели паспортов этих непризнанных образований; многонациональные семьи, у одного из членов которых нет гражданства Украины, а есть только вид на жительство; люди с судимостями, даже с погашенными и по несерьезным статьям. В таких случаях беженцам приходится или возвращаться в Россию и пытаться обжаловать отказ или выехать в ЕС через другую страну (например, через Финляндию), или ходатайствовать на пограничном пункте о международной защите в общем порядке, что существенно замедляет пересечение границы и усложняет получение помощи.

«Например, идет семья, четверо взрослых и годовалый младенец. Не пропускают только ребенка, потому что он родился на оккупированных территориях и записан россиянином. Естественно, семья его не оставит и границу не перейдет. Однако отказ выписывается на одного члена семьи. Так же не пропускают людей, у которых обнаружен российский паспорт».

Юристка Центра прав человека (Эстония). Материал Радио Свобода, 30.03.2023: «Угроза безопасности Евросоюза». Почему украинцев не пускают в страны Балтии»).

2. Жизнь украинских беженцев в эмиграции: основные проблемы

2.1 Доступ к образованию

Формально в странах Европы доступ украинских детей к образованию без дискриминации гарантирован в рамках национальных систем школьного обучения, а также дополнительных мер поддержки, объявленных в связи с военным кризисом (летние школы и языковые лагеря, дополнительное финансирование языковых курсов и переходных классов, приоритет при записи в детский сад, стипендии для студентов и т.д.). Выбор индивидуальной образовательной траектории (переходные интеграционные классы, обучение сразу среди детей своего возраста, продолжение учебы в украинских школах онлайн или его совмещение с обучением в местной школе по месту эмиграции) зависит, конечно, от того, что предлагается/разрешается беженцам в той или иной стране, от возраста и особенностей ребенка, от взглядов и возможностей родителей. Обучение в школах бесплатно, во многих странах детям выдают все необходимые учебники и школьные принадлежности.

«Все (для обучения) выдали бесплатно. Пришли, а в парте уже все лежит – учебники, рабочие тетради, даже упаковочная бумага, чтобы обернуть учебники».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

«Выдают учебники, тетради и ручки бесплатно. Если у меня закончилась ручка или тетрадь, я могу подойти и сказать учителю, и он даст мне это. Что-то мы и сами покупаем».

Подросток 16 лет, Швейцария.

Неизбежные для ситуации массовой миграции проблемы образования – языковой барьер, несоответствие программ обучения и сроков сдачи экзаменов, дефицит учителей, подготовленных к работе с иноязычными детьми, дефицит ресурсов – в разных странах решаются по-разному, однако очевидно, что необходимость учиться на неродном языке или проходить одновременно две программы (украинскую и иностранную) создает дополнительную нагрузку на детей, нередко снижает эффективность обучения, а иногда приводит вообще к выпадению детей из школьной среды.

Оценить достоверно охват школьным обучением детей в той или иной стране сложно из-за быстро меняющейся ситуации и несовершенства методов подсчета, однако даже в более благополучных странах не все украинские дети охвачены школьным обучением. На момент июля 2022 года довольно высокие показатели отмечались в Испании – 75%; в Италии – 71% из зарегистрированных ок. 38 000 несовершеннолетних украинских беженцев школьного возраста; в Нидерландах 66%; в Бельгии 53%; примерно одинаковые показатели были в Германии 39%; в Польше 37%, в Чехии 38% (доклад Eurydice: European Commission / EACEA / Eurydice, 2022. Supporting refugee learners from Ukraine in schools in Europe. Eurydice report. Luxembourg: Publications Office of the European Union, июль 2022 года).

Более поздние выборочные данные: мониторинг Save the Children в Польше (ноябрь 2022 года) показал, что в польских школах училось менее половины (41%) детей, приехавших из Украины. Похожая картина в Литве: по данным Министерства образования Литовской республики (на октябрь 2022 года) 11936детей, прибывших из Украины, были зачислены в литовские образовательные учреждения (2,893 в дошкольные учреждения и 9,070 в школы), при том что, по данным Департамента статистики, всего в стране зарегистрировано без малого 20 тыс. детей только школьного возраста (от 6 до 17 лет) из Украины. Таким образом, в школах Литвы учится около 47% детей-беженцев школьного возраста. Такой значительный разрыв в показателях объясняется не только тем, что дети вернулись в Украину или переехали в другую страну, не снявшись с учета, или учатся онлайн в своей украинской школе, но и тем, что предположительно значительная часть детей выпала из образования, в том числе из-за нехватки мест, – и это при том, что обучение в школе вменено в обязанность и ее непосещение может служить причиной отмены статуса временной защиты.

«Мы живем в 7-м районе города Прага. Мы обращались ко всем окрестным школам и напрямую к магистрату, однако сыну так и не нашли место в школе. Уже четыре месяца ребенок не учится».

Женщина-беженка, Чехия.

По нашим наблюдениям, с точки зрения выпадения из школьной среды уязвимыми оказываются те дети, чьи семьи за границей переезжают из страны в страну, время от времени возвращаются в Украину и опять едут за границу. Это касается, в частности, ромских семей, которые в первые месяцы войны пытались устроиться в странах Восточной Европы, столкнулись с дискриминацией и сложностями и вернулись в Украину, а затем опять эмигрировали осенью 2022 года, когда начались массированные обстрелы гражданской инфраструктуры Украины российской армией. Кроме того, многие семьи, исчерпав объем выделенной финансовой и социальной помощи и не найдя работы, пытаются переместиться в более благополучные страны Европы.

Ромская семья из Борисполя Киевской области (мать, сыновья 8 и 17 лет и дочь 7 лет) в августе 2022 года около месяца находились в первичном центре приема беженцев в Брюсселе, хотяобычно беженцы из этого центра довольно быстро распределялись по семьям или другим вариантам проживания. В первые дни войны они выехали в Польшу, жили там до 1 июля, пока предоставлялось бесплатное жилье и питание (до 1 июля). Все трое детей ходили в школу. Когда социальная помощь прекратилась, переехали в Бельгию, потому что в Польше им рассказывали, как в Бельгии хорошо, платят большие пособия и можно не работать. Никаких связей с Бельгией, друзей или знакомых у этой семьи не было, не было никаких средств к существованию и самостоятельной жизни. За почти месяц жилья для ее семьи не могли подобрать; по мнению матери семейства, по-видимому, никто не хочет их брать в семью. Очевидно, что риск выпасть из образовательной системы для детей из этой семьи очень велик.

Интервью, Брюссель, август 2022 года.

2.1.1 Адаптационные классы vs обучение в общих классах, очное обучение vs дистантное обучение в украинских школах

Для многих детей и родителей/опекунов в Европе оказалось неожиданным, что ходить в школу нужно обязательно и это условие их законного пребывания в стране, – они рассчитывали оставаться только на дистанционном обучении в украинских школах.

«Мы приехали в конце марта [2022] из Киева. Нас пригласили в школу в середине апреля, но сейчас я понял, что это была даже не школа, а общий курс для украинских детей. Немцы боялись нас оставить дома – как мне объяснила мама, тут дети все без исключения должны ходить в школу, или могут возникнуть проблемы у родителей. Я не хотела ходить в школу, так как училась онлайн в украинской и мне этого было достаточно. Но решение идет не от меня, а от родителей. Я ходила в немецкую школу до августа. Мне не понравилось, нас игнорировали учителя и ученики, нас не замечали».

Девочка15 лет, беженка из Киева в Баварии (Германия).

Обязательное требование посещать школу в том числе предъявлялось к молодым людям старше 18 лет, которые уже учились в украинских вузах, – это тоже вызвало непонимание (сообщение из Италии).

Доклад Euridice сообщает, что в большинстве стран Европы к украинским детям был применен подход обучения в обычных классах, с обеспечением интенсивной языковой поддержки. В ряде стран превалирует система отдельных адаптационных классов, с посещением в определенном объеме и общих классов, – директивы высокого уровня именно для такого подхода существуют в 9 образовательных системах: это Австрия, немецкоязычные общины Бельгии, Греция, Кипр, Люксембург, Мальта, Нидерланды, Северная Македония, Финляндия. В ряде стран (например, в Испании и Германии) оба подхода сосуществуют и применяются в зависимости от возраста и других особенностей детей, от их количества, от возможностей школы.

Отношение украинских детей и родителей к адаптационным классам различается в зависимости от личного опыта, гибкости принимающей школьной системы и усилий конкретных школ и учителей по интеграции украинских детей. Нередко дети выражают разочарование и скепсис:

«Я хочу вернуться домой в Украину, я здесь чужой. Нам не дают шансов быть как нормальные немецкие дети. Мы ходим в школу в один класс, где все разного возраста и уровня знаний, где все украинцы. Я думаю, это никак нам не поможет, а наоборот навредит. Моя мама постоянно нервничает, переживает, что будет дальше».

Мальчик 11 лет, беженец из Николаевской области в Германии.

«Я пошел в немецкую школу, потому что не могу пойти в свою украинскую школу. Мы с мамой эвакуировались с Киевской области в середине марта [2022].Мы проехали долгий путь, и попали в Германию. Когда я впервые пришел в немецкую школу, первое что я почувствовал, что здесь я чужой и мне тут не рады. Через месяц нас начали впускать в немецкие классы по возрасту, чтобы мы потихоньку вливались и знакомились в классах с ребятами. Но я видел, как на меня смотрели немецкие дети. Я не понимал язык, но знал, что, они насмехаются надо мной. Меня поддерживали украинские друзья такого же возраста и с такой же историей, как у меня. Мы все бежали от войны и были вынуждены остаться на время здесь. Если бы не они, я хотел убежать в тот же день из этой школы…»

Мальчик 15 лет, беженец из Киевской области в Германии.

«Дочь 11 лет ходила в школу, но была очень недовольна тем, что там был создан один украинский класс, в котором собрали детей от 8 до 12 лет. На занятия по нидерландскому языку их присоединяли к обычному классу, где учились бельгийские дети, но учителя отдельно с украинскими детьми не работали. Был школьный языковой пятидневный лагерь. Дочери там не понравилось, она сходила 2 раза, а дальше отказалась категорически. С началом нового учебного года девочку пойдет в другую школу».

Мама девочек 18 и 11 лет, беженка из Одессы в Бельгии.

Наши респонденты-подростки говорили о предпочтительности обычных классов по возрасту, однако их попытки ускорить переход в общие классы успеха не имели:

«Все украинские дети учились в одном классе, а мне очень хотелось попасть в немецкий класс к своим сверстникам. Я решила подойти к директору школы и попросила чаще пускать нас в немецкие классы, лучше больше трех раз в неделю. Она выслушала меня, а потом просто усмехнулась, промолчала и ушла. Я поняла, что это был отказ и безразличие к моей просьбе, мы им не нужны и являемся только обузой…я долго не могла прийти в себя после этого не диалога с директором, а монолога. Даже не рассказала маме, чтобы не расстраивать ее. Жду, когда закончится война, чтобы вернуться в свой родной город».

Девочка 14 лет, беженка из Харьковской области в Германии.

«Со мной произошел один случай в немецкой школе. Нас распределяли по немецким классам в определенные дни, чтобы мы адаптировались, а затем опять возвращали в украинские классы. Но я решила с подружкой пойти на английский язык в немецкий класс, так как мне больше понравился английский в этих классах. Мы успели посидеть только пару минут на уроке английского языка в немецком классе, и вдруг по громкоговорителю на всю школу директор школы называет наши фамилии и говорит, что мы должны вернуться в украинские классы в срочном порядке… Все школьники смеялись и показывали на нас пальцем, так как поняли, что это были мы…»

Девочка 13 лет, беженка из Одессы в Германии.

Наши респонденты, живущие в Швейцарии, высказывали критические замечания по поводу эффективности преподавания немецкого языка в адаптационных классах, при том что местная школьная программа по сравнению с украинской оказалась менее трудной.

«Нет индивидуального подхода к обучению. Все дети в одном классе – с шестого до девятого класса. Программы нет, такое ощущение, что обучение ситуативно. Учебники только по немецкому языку, они остаются в школе, поскольку домашние задания не задают. В конце концов, дети все равно не могут выучить немецкий язык, поскольку не общаются с местными. У детей нет мотивации говорить по-немецки. Те дети, которые ходят на производственную практику, знают язык получше. Можно сказать, что дети пропустили полтора учебных года».

Родители-воспитатели детского дома семейного типа, Швейцария.

«Я учусь в интеграционном классе. Немецкий и математику преподают швейцарские учителя. Рассказывают на немецком, я не все понимаю. Украинский язык преподает учительница из Украины. Мы на украинском пишем тесты, диктанты. У нас есть учебники только по немецкому языку. Домашние задания не задают».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, Швейцария.

«В прошлом учебном году (с марта по июнь) я учился в 9 классе. Сказали, что это адаптационный период. В этом учебном году снова пошел в 9 класс. Учеба на немецком языке, но я его знаю еще не очень хорошо».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

«Наши дети в среднем подготовлены лучше, украинская школьная программа опережает (швейцарскую), но им все равно тяжело. Им ведь нужно онлайн учиться в Украине и совмещать с местной школой».

Переводчица для украинских беженцев, Швейцария.

В ряде стран созданы возможности для переходных адаптивных классов, но предпочтение отдается подходу интегрированного обучения детей-беженцев сразу в общих классах. Так, в Литве в годичных «адаптационных классах» упор делается на изучение языка: в течение первого семестра дети занимаются литовским языком по 25 часов в неделю, во втором семестре в дополнение к занятиям языком вводятся другие предметы. За год дети овладевают литовским языком достаточно для того, чтобы свободно продолжить образование и сдавать экзамены на этом языке, но практически с потерей года по программе. В Омбудс-офисе по правам детей Литовской республики практику адаптационных классов считают спорной, ссылаясь на опыт других стран, где принято просто вводить детей в общие классы без потери года. Министерство образования Литовской республики рекомендует приезжающим украинцам регистрировать своих детей в школы с преподаванием на литовском языке в общих классах по возрасту, чтобы помочь детям социализироваться и как можно быстрее пройти тяжелый процесс языковой адаптации.

В Польше, принявшей самое большое число украинцев, систему адаптации украинских учеников пришлось создавать и искать для нее ресурсы на ходу. Различные источники сообщают, что абсолютное большинство (90%) школьников-беженцев пошли сразу в общие классы, что, с одной стороны, оправдано близостью украинского и польского языков. Однако главная причина такого решения – кадровый и ресурсный дефицит в польских школах, неготовность учителей к преподаванию иноязыким детям и недостаточная для организации адаптационных классов поддержка педагогов и школ, где внезапно оказались украинские дети.

Со временем школы приспосабливались к новой ситуации: например, в Польше украинцев (даже без педагогического образования) трудоустраивают помощниками учителей, чтобы они помогали детям с переводом, обеспечивают учебниками по изучению польского языка как иностранного. Для ускорения интеграции детей во многих школах Чехии ввели новые штатные должности – ассистент педагога, на которые нанимают преимущественно украинок, владеющих чешским языком. В обязанности ассистента входит помощь детям во время уроков, с выполнениями домашних заданий, а также сопровождение родителей (перевод во время родительских собраний, перевод письменной коммуникации учителей к родителям, разъяснение внутренних школьных правил, документов и т.д.). В Румынии привлекают к преподаванию студентов педагогических вузов и учителей-пенсионеров.

Италия способствовала интеграции несовершеннолетних украинцев через обычные классы в сочетании с интенсивной поддержкой изучения итальянского языка. Были приняты специальные решения, позволяющие нанимать ассистентов и сотрудничать с украинскими учителями, которые могут, например, помогать учителям в классах или работать как педагоги, школьные психологи или лингвокультурологи.

В Норвегии, где украинских беженцев не так много, отдельные классы не создаются:

«В нашей школе по 1-3 украинских ребенка в каждом классе, всего около 30 человек. Языковая подготовка очень интенсивная. В учебное время 2-3 раза в неделю всех украинских детей забирают с основных уроков на занятия языком – ведет украинка, знающая норвежский; плюс дополнительные языковые занятия, которые ведет социальный педагог для детей-мигрантов, дети разбиваются на группы в зависимости от родного языка. Старшеклассники обычно еще учатся онлайн в украинских школах, чтобы получить аттестат. Так что нагрузка очень большая – наши дети учатся «в два этажа».

Ассистент учителя, север Норвегии.

В Швейцарии подход к интеграции украинских детей различается в разных кантонах, учитываются индивидуальные особенности и возраст ребенка (младшие школьники скорее распределяются в общие классы, для более старших – адаптационные классы в течение года).

«Отдельная школа с украинским языком обучения в нашем кантоне не предусмотрена. Дети до 14 лет распределяются в местные школы в обычные классы по возрасту. Детей старше 14 объединяют в интеграционные классы для изучения главного языка (немецкий, французский, итальянский). По результатам успеваемости администрация школы решает, переводить ли ребенка в местную школу. Те, кто планирует возвращаться домой, могут отказаться от местных школ. Но это единицы».

Переводчица для украинских беженцев, Швейцария.

«Организовали два интеграционных класса – для детей младшей (от 7 до 13 лет) и старшей школы (от 14 до 18 лет). Помещение для обучения младших детей – в школе в деревне, где мы проживаем, а для старших – в административном здании. Учителя – местные швейцарцы и два учителя из Украины. По предметам – немецкая и математика, которую читают швейцарские учителя, украинский язык и литературу – учитель из Украины».

Родители-воспитатели детского дома семейного типа, Швейцария.

Родители отмечают ответственный и индивидуальный подход к их детям, особенно когда речь идет об инклюзивном обучении ребенка с особыми потребностями.

«Мне назначили встречу, где была я и ребенок, директор школы, переводчик и еще несколько учителей. Решался вопрос, в какую школу его определить, – в маленькую местную или в большую, где учатся другие украинцы и есть интеграционные классы. Решили, что для ребенка лучше будет посещать местную школу. Директор сказал: если мальчик справится, то переведем в следующий класс. Ребенка причислили к первому классу, он там учился май и июнь. Он справился, и с сентября ребенка перевели во 2 класс. Ему нравится ходить в школу. Программа проста. Педагоги руководствуются идеей – «никакого стресса». Если что-то не сделал – потом поделаешь. И еще мы ездим 2 раза в неделю учиться дополнительно на немецком языке в другую школу, там группа украинцев из трех человек».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

Как форма языковой интеграции в Швейцарии используется трудовая практика для старших детей, которую дети высоко ценят.

«Летом я работал с Р. Он – швейцарец, работавший в деревне: ремонтировал технику, строил, чистил стоки на дороге. Мне нравилось с ним работать. Я многому у него научился».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, Швейцария.

В Чехии подростки, учащиеся в общих чешских классах, и их родители жаловались на нехватку бесплатных курсов чешского языка.

«Мы живем в деревне, дочь 16 лет учится онлайн в украинской школе, параллельно готовится к поступлению в ВУЗ Чехии. Реально не хватает квалифицированных очных курсов чешского языка».

Мама школьницы 16 лет, беженка в Чехии.

«Мы живем в Праге, я учусь онлайн в украинской дистанционной школе. Хотелось бы интенсивные курсы чешского языка для поступления в среднюю школу (желательно бесплатные). Знаю такие есть но уже нет мест».

Девочка 15 лет, беженка в Чехии.

«Дочери 16 лет, она поступила в гимназию в Праге, и чтобы сдать вступительный экзамен, учила чешский язык интенсивно по 5-6 часов в день. После поступления продолжила учить чешский и сейчас, конечно, свободно владеет языком. Это колоссальный труд – с марта без выходных и каникул. Одновременно онлайн заканчивает гимназию в Украине. Действительно, интенсивных языковых курсов для деток 15-18 лет не хватает – этого бы хотели многие подростки».

Мама 16-летней девочки, беженка в Чехии.

«Моей дочери 14 лет, она учится в местной школе и дома дистанционно в украинской школе. Ребенку очень тяжело. Лучше все же сделали бы класс, где детей будет обучать украинский учитель, который будет объяснять чешский язык. Детям было бы легче, а так их интересы просто не учитываются. Они чувствуют себя просто как зверушки в клетке, их никто не понимает и даже не пытается понять. Слава богу, что все-таки некоторые учителя помогают преодолеть этот трудный путь детям. Ребенок замыкается в себе, важно учитывать мнение детей, особенно сейчас».

Мама 14-летней школьницы, беженка в Чехии.

2.1.2 Возможности учиться на украинском или русском языке

Кроме разных форм интеграции в обучение на языке страны пребывания, в ряде стран есть возможность учиться на украинском языке (как правило, это частные школы) или как минимум изучать его как предмет, а также учиться на русском языке – родном для многих украинских беженцев.

Например, в Литве существуют 27 бесплатных государственных школ с русским языком обучения. В некоторых литовских школах в ответ на потребность украинских детей были сформированы классы с преподаванием на украинском языке, но, разумеется, этого недостаточно, чтобы полностью обеспечить детей образованием на родном языке. 6 школ, в которых дети учатся по украинской программе на украинском языке, преимущественно частные и платные. По данным Министерства образования Литовской республики, по состоянию на октябрь 2022 г., 62% украинских детей зарегистрировано в школах с литовским языком обучения, 20% в школах с русским языком обучения и 15% учатся по программам или в школах с украинским языком обучения.

Школа «Гравiтацiя» из Харькова организовала эвакуацию своих учеников и преподавателей в Вильнюс в марте 2022 года. В общей сложности они перевезли в Литву 130 детей. Школа была зарегистрирована и физически открылась в Вильнюсе в сентябре 2022 года, 110 детей посещают ее очно, уроки проводятся и онлайн (как для детей, живущих в Украине, так и для украинских детей, живущих в других странах). 15 учеников школы прибыли в Литву без сопровождения, сейчас они находятся под временной опекой преподавателей школы. В Литве зарегистрирована «Международная украинская школа», в Вильнюсском филиале которой учатся 850 детей, а в филиале в Клайпеде – 600 детей. Обе школы отмечают, что процедура регистрации прошла достаточно легко, литовская сторона поддерживала его в этом процессе, формальности при регистрации были минимальны и касались безопасности и благополучия детей. После прохождения процедуры лицензирования школам была предоставлена государственная финансовая поддержка для оплаты труда учителей и покупки необходимого оборудования. Директор школы «Гравiтацiя» отметила, что материальную поддержку часто оказывали НПО и коммерческие компании Литвы, мебель для классов пожертвовали жители Вильнюса. При всей привлекательности этих школ (работают психологи, дружеская атмосфера, родной язык обучения, получение украинского и литовского аттестатов), такое образование для многих недоступно из-за высокой стоимости обучения (порядка 300 евро в месяц).

Хотя, в отличие от некоторых других стран, в Литве дистанционное обучение разрешено как единственное, Омбудс-офис по правам ребенка отмечает, что Литва стремится привлечь как можно больше детей к традиционному очному образованию в литовских школах: такая модель обучения способствует лучшей интеграции детей в новой стране, помогает чувствовать себя увереннее, делает детей и их потребности видимыми, и в целом очное обучение способствует большей безопасности ребенка. Школа имеет связь с социальными службами, там работают штатные специалисты-психологи, которые при необходимости могут реагировать в случаях, когда есть основания предполагать возможное психологическое, физическое или сексуальное насилие или другие факторы неблагополучия.

К началу июня 2022 года в Грузии обучалось около 1000 украинских учеников. В апреле 2022 года в Тбилиси несколько грузинских школ открыли Украинский сектор обучения, где дети учатся на украинском языке. В частности, в Тбилиси это школа имени Грушевского (41-я публичная школа), а также школы № 72, 84, 98, 220. В Батуми Украинский сектор открыли школы № 3, 7, 13, 20. Более 300 украинских детей получают образование в школе им. Грушевского. Треть из них – это дети из Мариуполя, которые смогли покинуть город под обстрелами. Образование предполагает полный 11-летний школьный курс. Учащиеся начальных классов кроме углубленного изучения украинского языка учат грузинский язык. В апреле 2022 года по инициативе Министерства науки и образования учителя и психологи прошли специальные курсы переподготовки перед началом преподавания в украинском секторе, основной контингент учителей состоит из украинских беженцев или представителей диаспоры. Благодаря спонсорской поддержке частного бизнеса были закуплены украинские учебники.

«Наши дети ходят учиться в 220-ю школу (Тбилиси). Первая смена в школе – грузинская, вторая – украинская. Нам все предметы преподают на украинском, учителя тоже из Украины. Единственное, что программа слабее, но в общем все хорошо. Нас обслуживает транспорт, автобус увозит и привозит детей после школы. Школа подарила детям ноутбуки, в них записана вся школьная программа, закачаны книги, дополнительно нам волонтеры предоставляют книги по возможности английские и грузинские, если нет оригиналов, то копии распечатаны. У детей отлично проходит интеграция, сейчас у них отличное общение с местными детьми».

Мать двоих детей, приехали в Грузию из Херсона.

В Грузии есть и сектор образования с русским языком обучения, но данных о детях-беженцах из Украины в этих школах нет.

Больше половины всех украинских детей в Латвии учится онлайн в украинских школах, а некоторые получают образование сразу в двух школах – в первой половине дня в латышской, а вечером в украинской онлайн-школе, отчего испытывают колоссальные перегрузки и стресс. В отличие от ситуации в Литве, где правительство способствовало открытию очных украинских школ и частично финансирует их деятельность, в Латвии законной возможности учиться на родном языке офлайн у детей нет, кроме единственной украинской школы в Риге, которая ряд предметов ведет на украинском по «программе нацменьшинства» и больше не может принимать детей, – она перегружена (репортаж «Новой газеты Балтия», январь 2023 г.).

В Латвии с 1 сентября 2022 года так называемые «школы нацменьшинств», где часть предметов велась на русском языке (с 1 по 6 класс 50% предметов на латышском языке, в средних классах 80% на латышском, 10-12 классы и выпускной полностью на латышском), были полностью переведены на латышский. Большинство семей украинских беженцев не планируют оставаться в Латвии, поэтому считает такую интенсивную языковую интеграцию лишним стрессом для детей. Многие украинские дети испытывают большие сложности с языковой адаптацией в латвийских школах, хотя для детей организуют дополнительные занятия, где преподаватели на русском объясняют непонятный материал. Школы для был возможностью для детей, не говорящих на государственном языке, постепенно интегрироваться в языковую среду, изучая латышский язык параллельно с постижением основной школьной программы. Для многих украинских детей такой вариант мог бы быть компромиссным, поскольку они планируют вернуться в Украину и сдавать украинские экзамены, а на понятном им русском по крайней мере могли бы продолжать изучение программы по возрасту, так что отмена русскоязычного образования скорее не служила их наилучшим интересам. Довольно красноречива статистика первого военного месяца: в Риге до 16 марта 2022 г. 90% украинских детей записались в учебные заведения меньшинств и только 10% – в латышские. Сразу были заполнены все свободные места в Рижской украинской школе (тоже школа нацменьшинства, с той же пропорцией преподавания на украинском/латышском языке в зависимости от класса), остальных детей в основном регистрировали в школах для русскоязычного меньшинства. Семьи, которые не хотели, чтобы их дети обучались на русском языке, отдавали детей в латышские школы, поскольку возможности для детей обучаться на украинском оффлайн не было.

В начале 2022-2023 учебного года, когда все образование было переведено на латышский язык, многие дети, сделав попытку учиться в латышской школе, принимали решение уйти и продолжить обучение онлайн в украинских школах, поскольку на уроках они просто ничего не понимали. Специалисты отмечают, что часто учителя не успевают или не считают нужным давать разъяснения на понятном для ребенка языке, поэтому в качестве переводчика выступает двуязычный одноклассник, который со временем тоже устает от своей задачи. Это приводит к конфликтам между детьми и огромному стрессу, так как дополнительные занятия по латышскому после целого дня учебы на незнакомом языке выматывают детей, они психологически истощены.

«Мои дети отучились два месяца в латышских школах. После этого мне ребенок сказал: я больше не могу! …невозможно, когда сидит ребенок в классе, всю программу преподают на латышском, а вся система образования строится на мальчике [однокласснике], который ему сидит переводит на русский. Да, какие-то учителя шли навстречу, что-то дублировали — но это все равно очень сложно. Дети вроде бы ходят, что-то там учат — если это начальные классы, класса до пятого, то тогда родители еще не бьют тревогу. А когда это уже старшие классы, то многие принимают решение даже не забирать детей из украинских школ — они учатся только онлайн».

Интервью с матерью двоих детей, беженкой из Киева в Риге. Из статьи С. Гинтер, Rus.LSM.lv, 26.02.2023.

В русскоязычных школах Латвии дети также сталкивались с проблемами. Например, сообщалось о случаях, когда украинские дети жаловались на пророссийскую риторику их одноклассников. Тем не менее, многие дети, обучавшиеся в русскоязычных школах, отмечали, что, несмотря на опасения, там они чувствовали большую поддержку от администрации и от одноклассников. Некоторые родители, дети которых обучались весной по смешанной русско-латышской программе, были встревожены сложившейся в новом учебном году ситуацией:

«Закон, принятый летом, о том, что наши дети должны получать образование строго на латышском языке, лишил их возможности изучать что-либо, кроме собственно языка».

«Судя по расписанию – всё изучают, даже больше, чем местные: для украинцев добавили географию (дочь в 7 классе). Но из-за того, что дети обязаны учиться на незнакомом языке, фактически они вынуждены заниматься только языком. Это не только со слов дочери. Общение с её учителями показало, что это главное, на что большинство обращают внимание. Даже по музыке у ребёнка низкий балл за незнание музыкальной терминологии на латышском! Это у девочки, восьмой год посещающей музшколу по классу виолончели. Оценки не занижают. Ставят в соответствии с требованиями. Просто требования нереальные. Всё упирается в язык, который ребёнок не знает и принципиально не может знать на уровне, достаточном для получения образования в 7 классе.Фактически по результату полугодия я вижу, что материал не усвоен. Обрывочные знания терминологии– это наша наработка за полгода. Поэтому я утверждаю, что моя дочь в Латвии не получает образования. Она получает жалкие крохи образования.Улучшить ситуацию после принятия печально известного закона – никак. Руководство школы всё понимает на человеческом уровне, а в качестве администрации выполняет закон. Ситуация создана не школой. Она создана этими законом. Меня и дочь эта ситуация очень расстраивает, мы понимаем, что самое золотое время для учебы уходит впустую. Выход пока не найден. И, думаю, если искать, то не в стенах латышской школы».

«Мы ходим в первый класс тут [в рижской школе] и онлайн в Украине. Честно, очень тяжело. А знания, которые им дают в латвийской школе и украинской – это небо и земля. Думаем уходить из латвийской школы».

В Риге для украинских детей работает филиал Международной украинской школы, однако, не в качестве образовательного учреждения, а как организация дополнительного образования. Во второй половине дня школа арендует помещение у рижской частной гимназии, чтобы проводить занятия для украинских детей, днем обучающихся онлайн или в латышских школах. Обучение платное (занятия дважды в неделю, 100 евро в месяц). Для детей это хорошая возможность социализироваться в комфортной обстановке и продолжать обучение, однако школа не получила ни статуса образовательного учреждения, ни муниципального финансирования.

В Молдове на начало 2022-2023 учебного года в учреждения системы образования были зачислены 1 554 детей из семей украинских беженцев, в том числе 481 ребенок – в дошкольные учреждения (Данные Министерства образования, 8 сентября 2022 года). Охват детей образованием оценить сложно, так как в стране нет системы регистрации беженцев по районам и общинам, а официальные данные касаются только беженцев, проживающих в центрах размещения. В городах дети беженцев могут посещать детсады, школы и отдельные классы с обучением на русском или украинском языках, такие же возможности есть в русскоязычных и украиноязычных селах. Сложнее детям, живущим в селах, где есть только одна школа/детсад и обучение ведется только на румынском языке. Мониторинг свидетельствует, что большинство детей-беженцев выбрали онлайн-обучение в Украине.

2.1.3 Несоответствие программ и разница образовательных систем

Меньше всего сложностей в школьной интеграции возникает у детей младшего возраста: они легче всего вливаются в классы и понимают язык, им не нужно сдавать экзамены, что не ставит их в ситуацию несправедливой оценки уровня их знаний по сравнению с местными сверстниками. Поэтому их родители в целом бывают больше удовлетворены положением вещей:

«Моя дочка весной была на онлайне в украинской [школе], а с сентября пошла в латышскую, в четвертый класс. Ей больше латышская нравится, потому что оффлайн. Ходит с удовольствием, язык уже более-менее понимает, если нужно, пользуется гугл-переводчиком.Уровень знаний в начальной школе, я считаю, не так важен, как в целом не вызвать отвращение к учебе и школе. Везде в Европе меньше детей напрягают, чем у нас. И ничего, живут как-то! Отдельно занимается с репетитором английским. На украинском читает и пишет дома. Математика и на латышском математика».

Мама школьницы младших классов, беженка в Риге.

«Я очень довольна школой. Детям наняли учителя нидерландского языка, они его практически освоили. Сын в Буче в школу не ходил, но тут закончил влился в первый класс и его перевели во второй (хотя я была уверена, что он опять пойдет в первый класс). Дочка в Украине училась в 6-м классе, здесь она закончила тоже 6-й. Оба ребенка учились на нидерландском языке».

Беженка из Бучи Киевской области, мама девочки 11 лет и мальчика 6 лет.

Но иногда несоответствие программ и негибкость педагогов становятся травматичным и для детей младшего возраста, чья интеграция проходит в целом успешно:

«Я учусь в младшей школе в поселке Баварии, мне очень нравится моя учительница и отношение одноклассников. У меня немецкий класс, мы сразу попали сюда и не возникало проблем. Мне очень сложно учить математику на немецком языке, но решаю примеры я быстрее немецких одноклассников. Учительница дала мне несколько примеров, я решил и использовал столбик. Учительница сказала, что метод неправильный и я не должен так решать, хотя все ответы были правильными. Нас учили в школе так решать, и мы решаем правильно, но им важен не сам ответ, а каким способом я его решил. После этого случая, я больше не хотел ходить в школу и не хочу учиться немецким способам решения примеров. Ведь я решил все правильно!»

Мальчик, 10 лет, беженец из Харькова в Германии.

«В начальной школе был урок – что-то вроде природоведения. Дети изучали, какие страны соседствуют с Норвегией, – надо было нарисовать флаг, назвать страну и т.п., вот Дания через море, вот Финляндия. Украинская девочка категорически отказалась рисовать российский флаг, подписывать Россию на карте, и вообще упоминание России было для нее травматичным, хотя для норвежских одноклассников это было нормально».

Ассистент учителя, север Норвегии.

Некоторые дети жаловались на невнимание учителей:

«Мне понравилось сидеть на уроках в немецких классах со своими сверстниками и по сути одноклассниками. Каждый день смотрел на расписание и ждал, когда снова буду в немецком классе. Мы с одним из украинских друзей сидели на уроке математики в немецком классе, учитель дал задание в виде примеров. Я быстро решил и поднял руку – я был первым, но он сделал вид, что не видит меня и не подошел ко мне. Немецкие дети обернулись на меня: им было интересно, как быстро я решил примеры и почему учитель не обращает на меня внимания. Но даже когда закончился урок, он так ко мне не подошел и не взял мой листочек с примерами. Мне было очень неприятно и грустно, я понял, что мы здесь не нужны и нежеланны».

Мальчик 12 лет, беженец из Киева в Германии (Бавария).

Академическая разница стала вызовом для тех детей, которые, как оказалось, должны перейти из одной образовательной ступени в другую, согласно принятым в стране эмиграции правилам. Например, в Польше около 7 тыс. украинских школьников записались на экзамены за 8 класс (тогда как в Украине этот экзамен сдают в 9 классе). Тестирование касалось математики, естественных наук и польского языка, причем, вопреки призывам некоторых педагогов облегчить условия для украинцев, критерии и объем проверяемых знаний были едиными для всех (впрочем, задания были переведены на украинский, было разрешено пользоваться словарями, иногда помогали переводчики). Очевидно, что после прогнозируемо невысоких результатов такого экзамена возможности поступления в лицей, дающий впоследствии право на высшее образование, для украинских школьников ограничены, и они могут претендовать только на профессиональные школы. Получив через три года практическую специальность, выпускники таких школ смогут работать (обычно в сфере услуг) или учиться дальше, чтобы получить хотя бы среднее специальное образование. Такой выбор довольно драматичен для многих детей, которые имели высокие баллы в украинских школах и планировали до войны поступать в украинские университеты.

Похожие трудности испытывают подростки в Германии, где дети без достаточного уровня владения немецким не могут претендовать на лицей и дальнейшее высшее образование. Вместо этого им предлагают профессиональное обучение, куда тоже поступить непросто.

«Мы проходили в школу четыре месяца, а затем нам сказали «извините». Сейчас выясняется, что мне 16 лет я не могу учиться в школах в Германии, потому что я взрослый ребенок. Выбор только один – сдавать экзамены в гимназию, но уровень моего немецкого не соответствует для поступления в гимназию. Мне предложили идти в ПТУ, но здесь большой конкурс и все забито. Я не знаю, что будет дальше, моя мама в панике и нервничает, а я растерян. Для меня это было ударом и шоком, мы только привыкли к друг другу, появились друзья и знакомые и теперь все снова по-новому».

Мальчик, 16 лет, беженец из Киевской области.

«Мне все твердят, что я должна пойти в ПТУ Германии, но я не планировала в ПТУ и хотела закончить все 11 классов. Сейчас встает вопрос: я плохо знаю немецкий, чтобы поступить в гимназию Германии, поэтому должна пройти интеграционный класс или бридж-класс, если предоставится такая возможность, потому что не всех туда приглашают. Если меня пригласят в этот класс, я на один год опускаюсь вниз, то есть теряю год. Я понимаю, что мне нужно время выучить язык, но если бы была возможность учиться с немецкими детьми-сверстниками в обычных, это могло бы быть для меня как большой стимул и толчок. А сейчас я хочу только одного: вернуться домой в Украину и пойти в свою любимую школу».

Девочка 16 лет, приехала из Чернигова, Бавария (Германия).

Более гибко к вопросу экзаменов и дальнейшей образовательной траектории подошли власти Чехии. В этом году для украинских детей внесли специальные изменения в правила приема в средние и высшие профессиональные учебные заведения на 2023/2024 учебный год (действуют с 27.10.2022 для детей из Украины, получивших визу временной защиты). Министерство образования, молодежи и спорта в этом учебном году рекомендует сфокусироваться на изучении чешского языка как ключевой предпосылке успешной адаптации и интеграции в Чешской Республике. В частности, учащиеся, получившие статус временной защиты, будут освобождены от сдачи единого экзамена по чешскому языку, если они подадут соответствующее заявление, а их знания будут проверены в ходе устного собеседования. Единый экзамен по математике будет допустимо сдавать на украинском языке (тоже по заявлению). Что касается языка вступительного экзамена, то его выбор министерство предоставило директору школы: ученики из Украины могут выполнять задания или на украинском языке, или на чешском языке, имея на 25% больше времени и возможность использовать словарь.

Впрочем, из Чехии, как и из других стран, есть сообщения, что детей более старшего возраста берут в школу классом ниже. Это связано как с низким знанием языка, так и с нехваткой мест в классах. Наибольший дефицит мест ощущается в крупных городах, в частности, в Праге и Брно, где дети вынуждены ждать очереди. Специально для таких детей при учебных заведениях открывают интеграционные курсы – на них изучают чешский язык и базово преподают предметы по возрасту, однако такое обучение не соответствует обучению в средней школе.

В Латвии у детей тоже возникли проблемы со сдачей переводных экзаменов после 9 в 10 класс и выпускного экзамена после 12 класса. Не сдавшим экзамен предлагается остаться в том же классе еще на год. Определенные льготы некоторым украинским детям все же предоставили: математику разрешено сдавать на украинском языке; можно пользоваться словарем на экзамене по латышскому; на письменные задания предоставляется дополнительное время. Экзамены за 9 и 12 класс необязательны для тех, кто зарегистрировался в латвийских школах после 1 сентября 2022 года, – можно просто получить табель или свидетельство об окончании класса и перевестись в следующий класс. Для поступивших в школу еще в прошлом учебном году требования более строгие: оставление на второй год в случае провала на одном из трех экзаменов (математика, латышский, иностранный язык) или отказа сдавать экзамены (интервью главы отдела контроля Общего образования Центра содержания образования Каспара Шпуле).

Латвийское правительство стремится решить проблему языковой интеграции: для детей организованы бесплатные занятия латышским языком после уроков, латвийским учителям выплачивается надбавка к зарплате за каждого украинского ребенка в классе, чтобы мотивировать их разъяснять ребенку пройденный материал после уроков или готовить дополнительные материалы. Согласно Закону о поддержке гражданского населения Украины, украинским учителям дано право работать педагогами независимо от требований к профессии в латвийских нормативных актах, если они обучают только несовершеннолетних украинцев. Однако, несмотря на все принятые меры, все же большинство опрошенных родителей, особенно те, чьи дети учатся в средней или старшей школе, оценивают ситуацию негативно:

«Есть дополнительные занятия по латышскому; пару недель назад появилась студентка, которая иногда бывает с детьми-украинцами на уроках, чтобы переводить с латышского на русский. Просить не всегда удобно, конечно, кроме того, учителя находятся под контролем на соответствие закону о латышском языке преподавания, так что даже при желании помочь могут не всегда. Классов на украинском нет».

Мама школьника, Латвия.

Описанные трудности школьной интеграции ухудшают шансы украинских детей для продолжения обучения в высшей школе. С другой стороны, страны Европы предоставили украинской молодежи значительные возможности в университетской системе. Например, в Чехии при университетах и колледжах запустили специальные нулевые курсы для детей из Украины, которые по возрасту уже должны поступать в эти учебные заведения. Первую волну студентов-беженцев принимали прямо посреди учебного года по результатам портфолио, оценок из предыдущего учебного заведения и мотивационного письма. Студенты проходят бесплатное обучение чешскому языку с фокусом на профессиональную терминологию.

Многие старшеклассники старательно учатся онлайн в украинских школах, чтобы, не заканчивая школу и не сдавая экзамены в стране эмиграции, получить аттестат и с ним поступить в европейские вузы, пользуясь льготами, созданными для них во многих странах. В ряде стран этот подход поощряется – например, в Австрии существует программа обеспечения украинских школьников средствами дистанционного обучения. В других странах обращения родителей к социальным работникам с просьбой помочь наладить онлайн-обучение часто не находят понимания, так как приоритет дается офлайн-обучению в местных школах.

«Сразу после приезда нас поселили в большом трехэтажном доме, в небольшой горной деревне… К сожалению, нет Интернета, и это для нас плохо, потому что дети не могут учиться онлайн в украинской школе. Пока не можем провести Интернет. Швейцарская ассоциация, которая занимается нами, не проявляет заинтересованности в том, чтобы способствовать обучению детей в украинской школе. В приоритете – обучение в швейцарской школе. Нашу школу не ставят ни во что. Нам часто говорят, что по их предыдущему опыту 95% беженцев из других стран остались в Швейцарии».

Родители-воспитатели детского дома семейного типа, Швейцария.

«В украинской школе мы не учимся, потому что дома нет Интернета. В школе есть, но там нам не разрешают им пользоваться».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, Швейцария.

2.1.4 Проблемы изоляции и буллинга в школах

В целом, украинские дети и родители отмечают доброе и участливое отношение к ним учителей в школах страны пребывания.

«Здесь нет такого, например, что ты ненавидишь учителей. Например, учитель по математике персонально подойдет и объяснит непонятное. Или поручит однокласснику объяснить мне тему. В целом школа, учителя – все нормально, лучше, чем в Украине. Легко. Нравится, что ко всем учащимся относятся одинаково. Учителя более лояльны ко мне. Если не понимаю – могу переспросить, переделать, меня не будут ругать».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

«Одна мама сказала: «Я хочу, чтобы моя дочь продолжала учиться в Норвегии, даже если мне придется вернуться в Украину или переехать в другую страну». Это именно из-за хорошего отношения к детям, внимания к правам детей».

Ассистент учителя, север Норвегии.

С другой стороны, дети и родители сообщали о проблеме изоляции и буллинга в школах – как со стороны местных детей, так и украинских. Нередко насмешки вызваны незнанием украинскими детьми местного языка.

«Моя дочь ходит в седьмой класс, она очень способная. Но речь дается ей тяжело, она делает ошибки, которые другим детям кажутся смешными, и они смеются над ней. Дошло до того, что ребенок начал отказываться ходить в школу. Я попросила вмешаться директорку, она пошла навстречу, пришла в класс и рассказала, что все мы разные. После этого дочь сказала, что насмешек стало меньше, она чувствует себя более уверенно».

Н., украинская беженка в Чехии.

Украинские подростки в Швейцарии сообщили о трудностях при налаживании отношений с местными ровесниками.

«С местными швейцарскими детьми мы не дружим. Они нас встречают и обзываются. Дерутся. Иногда мы хотим с ними поиграть в футбол, но часто возникает конфликт. Они относятся к нам как к дебилам».

Девочка 12 лет, воспитанница детского дома семейного типа, Швейцария.

«С учителями хороший контакт, с одноклассниками – не очень. Я хотел подружиться с девочками из моего класса. Но классная руководительница меня позвала к себе в кабинет и сказала, что они хотели бы держать дистанцию. Ну ладно, я понял. Расстроился. Не нравятся отношения между детьми, они делят на «своих» и «не своих».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

«Я ходил в польскую школу четыре недели. Там были польские дети, с которыми я хотел подружиться. Но они не хотят со мной говорить, я не знаю почему».

Ромский мальчик, 12 лет, живет в Варшаве.

Ромские дети сообщают о ксенофобных предрассудках детей в других странах, которые мешают детям дружить и общаться.

«Я говорю: привет! Он такой: А ты какой национальности? (Я же похож чуть-чуть [на рома]). Я говорю: цыган. – Фу, так вы крадете! Я говорю: Я с тобой разговаривать не хочу. И убегаю. «Вы ж крадете, вы вонючие» –прямо так мне и говорили [в Чехии]. В Мариуполе такое тоже было, но нечасто».

Школьник, ромский беженец из Мариуполя, имеет опыт эмиграции в Польше, Чехии, Норвегии.

Есть сообщения о буллинге в среде украинских детей. Учителя, по мнению родителей, недооценивают серьезность проблемы:

«Моей дочери 9 лет. Она была одной из первых украинских детей в чешской школе. В классе она познакомилась с девочкой, которая эмигрировала из Украины вместе с родителями несколько лет назад, говорит на чешском и украинском языке. Потом в классе стало больше украинских детей. Однажды дочь вернулась из школы расстроенная и сказала, что ребята ее обзывают. Так продолжалось неделю. Ребенок начал отказываться ходить в школу, каждое утро истерика. Оказалось, что ребята обзывают ее неприличными словами на русском языке. Я пожаловалась ассистентке учителя, стала писать письма учительнице. Она собрала всех родителей указанных детей и велела нам разбираться самим, так как она языка не понимает. В итоге родители мальчиков сказали, что их дети таких слов якобы не знают, а моя дочь все придумывает. Масла в огонь подлила ассистентка учителя, которая как раз говорит по-русски. Психолог определила происходящее как сексуальный абьюз. С этим выводом я обратилась в школу в письменном виде, в школе провели специальный урок с психологом, а с моим ребенком психолог отдельно работал психолог. Девочке стало легче, но ребята продолжают ее задирать, а учительница продолжает говорить, что не владеет русским, поэтому ничего не понимает».

Беженка из Украины в Чехии.

2.1.5 Доступ к дошкольному образованию

Ситуация с обеспечением доступа украинских детей беженцев к учреждениям дошкольного образования за границей несколько сложнее, чем со школами. Чаще всего пребывание ребенка в детском саду не бесплатно, также существует проблема с долгим ожиданием зачисления ребенка в сад. Однако эти сложности вряд ли могут рассматриваться как дискриминационная практика, так как подобные проблемы распространены во многих европейских странах.

«Одна из основных проблем – это детские сады. Вопрос устройства в школу как-то решается, а вот с дошкольным возрастом – сложно. Даже грузинские дети стоят в очереди в государственные сады, а украинским – еще труднее. Не хватает мест. И матери-одиночки особенно страдают из-за этого.

Специалистка центра гуманитарной помощи, Грузия.

В Литве началом миграционного кризиса в марте-апреле 2022 года было принято решение предоставить украинским детям приоритет перед литовскими детьми в очередях в детские сады, в течение первых трех месяцев пребывание в детских садах для украинских детей бесплатно независимо от доходов родителей. Далее с учетом обстоятельств и дохода конкретной семьи в самоуправлении могут принять решение о предоставлении компенсации на пребывание ребенка в детском саду. Например, компенсация Вильнюсского муниципалитета на оплату детского сада для одного ребенка составляет 100 евро в месяц при полной стоимости услуги от 160 до 400 евро в месяц на ребенка.

В Латвии ситуация с детскими садами зависит от муниципалитета, но многим женщинам с малолетними детьми до сих пор не удалось записать ребенка в детский сад.

«Мы с ребенком приехали, когда ему был год и три месяца, в сад нас не взяли из-за малого возраста, но выплаты какое-то время были. Но, в целом, выплаты маленькие, не прожить маме с ребенком на них до того, пока не выйдешь на работу. Теперь я сама работаю в детском саду, отношение ко мне хорошее, как к своей, но ребенка в сад не разрешили устроить. Сейчас ему 2.5 года».

«В садочок ми записалися малому ще 1 місяця не було. В групу з 2 до 3 років. В такій групі в нашому садочку 20 дітей, ми по списку 24. Питання: коли записувати дитину? Коли вона ще в животі? І це не тільки в нашому садочку, а в багатьох. Є звичайно такі де є місця без проблем, але ж їхати туди через все місто».

«В садик мы записались, когда малому еще 1 месяца не было. В группу с 2 до 3 лет. В такой группе в нашем садике 20 детей, мы по списку номер 24. Вопрос: когда записывать ребенка? Когда она еще в животе? И это не только в нашем садике, а во многих. Есть, конечно, такие где есть места без проблем, но ведь ехать туда через весь город».

Однако огромный плюс в Латвии – это возможность бесплатно посещать государственные детские сады.

«В государственных детских садах платно только питание. В моем городе за двухразовое питание нужно платить самостоятельно, а за одноразовое платит муниципалитет. Это 25-27 евро в месяц. Но для многодетных семей или имеющих малообеспеченный статус все бесплатно».

В Латвии существуют частные детские сады с софинансированием большей части стоимости от муниципалитета. В итоге такой вариант обходится в 100-150 евро в месяц, отдельно оплачивается питание. Помимо детских садов, муниципалитет может софинансировать услуги няни.

В случаях, когда детей не удается устроить в детский сад, женщины часто кооперируются, чтобы кто-то присматривал за детьми, а кто-то мог работать. К присмотру привлекаются старшие дети, которые обучаются из дома онлайн (информация от соцработников, работающих с семьями из Украины).

2.1.6 Проблемы доступа к образованию ромских детей

Значительные проблемы с доступом к школьному образованию испытывают ромские беженцы из Украины. По приблизительным оценкам ромских активистов, в Польше в местные школы ходит около 20% ромских беженцев. В Кракове и Варшаве родители столкнулись с отказом, который школы объясняли нехваткой мест.

«Я хочу пойти в школу, но моим родителям сказали, что мест больше нет. Я видел, что ей [представительнице администрации школы] не понравилось, что мы пришли».

Ромский мальчик 7 лет, жил в центре приема беженцев в Варшаве.

Некоторые из опрошенных ромских родителей сообщили, что они предпочитают, чтобы дети учились онлайн в украинской школе, поскольку не знают, как долго они будут находиться в Польше. Однако есть большой процент детей в ромских семьях, у которых нет возможности учиться даже онлайн из-за отсутствия средств и технических возможностей (ноутбуки, телефоны, Интернет и т.д.).

В Молдове отмечены такие препятствия для поступления в школу или детский сад ромских детей, как отсутствие документов, удостоверяющих личность (в некоторых случаях дети не имели документов никогда); отсутствие законных представителей, особенно в случаях ранних браков (например, брак не зарегистрирован, а кто-то из супругов является несовершеннолетним и нуждается в законном представительстве); отсутствие мотивации посещать школу или детский сад на фоне недостаточного благоприятствования образовательных учреждений.

Дети рома в Литве, нерегулярно посещающие школу, получают дополнительную поддержку социальных служб. В Литве существует эффективный протокол поддержки детей, имеющих проблемы с посещением школы, а также система мониторинга посещения школы в виде общей базы, открытой не только для Министерства образования и подведомственных ему организаций (например, общеобразовательных школ), но также для крупных негосударственных. организаций, активно вовлеченных в работу с украинскими детьми (например, литовское отделение «Save the Children»). Если социальный работник отмечает, что ребенок, зарегистрированный в базе, не посещает школу, он связывается с родителями и пытается выяснить причину, почему это происходит.

Для детей ромов дополнительную поддержку оказывают специализированные НКО – в Польше они обеспечивают большой процент помощи ромским беженцам (например, “Towards Dialogue Foundation”, “Stowarzyszenie Patchwork” и другие). В Литве есть подобная организация «Padėk pritapti», которая с 2009 года занимается интеграцией ромов, предлагая детям мероприятия в области образования и социальной интеграции, а также безопасное дружеское пространство для ежедневного досуга. Однако пока ни один ребенок ромов из Украины не вовлечен: сотрудница этой организации сообщила, что все семьи отказались посещать дневной центр, объяснив это тем, что дети боятся новых мест и людей, поэтому родители не хотели наносить им дополнительный стресс.

2.1.7 Дети с особыми образовательными потребностями

В целом Литва прилагает большие усилия для того, чтобы проводить политику эффективной и справедливой интеграции для всех детей, реализуя государственную Программу по организации доступного образования и достижения социальной справедливости до 2024 года: планируется сделать все общеобразовательные школы в стране открытыми для всех детей как с ментальными особенностями, так и для детей с физической инвалидностью. Уже сейчас такая интеграция идет, и некоторые украинские родители и дети высоко ее ценят, особенно родители детей с инвалидностью.

Мама ребенка, передвигающегося на коляске, очень высоко оценила инклюзивное образование, дополнительные возможности развития, поддержку, индивидуальный подход. Ребенок учится в русскоязычной школе в небольшом населенном пункте, в классе на два года старше по сравнению с украинской школой, так как украинская программа опережала литовскую. В классе 8 учеников, трое из них – дети из Украины. Параллельно мальчик учится онлайн в украинской гимназии.

«Помощь начиная от директора школы, учителей и учеников – по возможности все стараются помочь. Школа маленькая – все друг друга знают и о нем заботятся. Честно говоря, очень приятно. У меня вопросов по школе вообще нет: ходит с удовольствием, все нравится. В Украине мы были на домашнем обучении, а тут все наоборот уговаривали привозить его в школу, чтобы он социализировался, с детьми общался. Из языков они изучают английский, немецкий, литовский, русский. Летом от школы дали дополнительного преподавателя, чтобы немецкий подтянуть, занимались индивидуально, бесплатно. На музыке научили его на пианино играть разные мелодии».

Мама ребенка с инвалидностью, Литва.

В Литве есть и специальные школы, куда дети с высокими образовательными потребностями зачисляются по желанию родителей после прохождения ребенком медико-социальной экспертизы (экспертиза носит рекомендательный характер, и при желании родителей дети с особенностями развития могут учиться инклюзивно в обычных школах, имея право на соответствующую поддержку). Образование в специальных школах организовано на литовском языке, но, как и в обычных общеобразовательных школах, там есть русскоязычные и, в некоторых случаях, украиноязычные педагоги. Во многих спецшколах есть пятидневный пансион с организацией досуга детей и с возможностью оставаться на выходные, так что родители могут сосредоточиться на работе. Спецшколы – открытые учреждения, обстановку там наши респонденты описали как домашнюю. Обучение в спецшколах бесплатное, включая необходимые учебные материалы и питание. В рамках мониторинга было проведено интервью с социальным педагогом из такой спецшколы, которая отметила, что украинские дети благодаря последовательной ежедневной работе со специалистами делают большой прогресс и становятся гораздо более функциональными, чем при домашнем обучении. Минус таких школ – невозможность продолжить образование, кроме как в специальных группах в колледжах для освоения несложных профессий, и трудности дальнейшего трудоустройства.

«В нашей школе одна девочка из Украины. Там [в Украине] она была на домашнем обучении, у них там не было рядом ничего такого [спецшкол]. У нее даже инвалидность не была установлена, все справки делали уже в Литве, здесь проходили комиссии. Сейчас она пошла в первый класс, с понедельника по пятницу живет в интернате. У нее хороший прогресс, ей очень нравится. Она раньше ничего не видела, а сейчас в школе у нее много чего происходит интересного: всякие соревнования, праздники. Тут она увидела и музеи, всякие места мы посещаем интересные, для нее это прямо “вау”. И там, где она живет, в общежитии, тоже к ней относятся замечательно. Я смотрю, у них там и игры она приносит сама, и видно, что ей нравится, там хорошая поддержка».

Сотрудница специальной школы, Литва.

В Швейцарии детям с особыми образовательными потребностями обеспечивают инклюзивное образование в общеобразовательной школе, при необходимости назначают тьютора, который опекает школьника.

«Когда только ребенок пошел в школу, пригласили женщину, которая помогала сыну с немецким языком. Когда все дети занимались по-немецки, она ребенку отдельно все объясняла. И сейчас у сына есть тьютор, который его сопровождает, помогает на общих уроках немецкого языка. Я только недавно перестала с ним ходить в школу. Раньше все время сидела рядом и помогала выполнять письменные задания. Нынче сын уже сидит в классе сам. Он спокойно двигается, ходит по классу, разговаривает немного с посторонними, показывает эмоции».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

2.2 Организация досуга и отдыха детей-беженцев

В странах Европы для украинских детей созданы разнообразные возможности отдыха, досуга и развивающих практик, в которых задействованы государственные службы и общественные инициативы. Ниже приводятся некоторые примеры.

С марта и до конца лета 2022 года в столице Литвы Вильнюсе, куда прибывало большинство украинских беженцев, в одном пространстве были объединены крупнейшие негосударственные организации. В этом едином Центре гуманитарной помощи был организован досуг для детей разных возрастов, с разными запросами и интересами. С ними занимались волонтеры, работали разные кружки, проводились творческие занятия (рисование, лепка из глины и т.п.). Психологи проводили различные арт-терапевтические мероприятия, направленные на моральную поддержку детей и улучшение их психологического состояния. Доступны были регулярные бесплатные занятия с арт-терапевтом, музыкальная терапия, общение с собаками-терапевтами. Летом для детей проводились мероприятия на открытом воздухе, концерты с участием литовских музыкантов-волонтеров, экскурсии. Силами организации «Спасите детей» и Литовского Красного Креста для детей были организованы бесплатные языковые курсы по английскому и литовскому языкам, которые действуют до настоящего времени и пользуются большим спросом.

Почти во всех районах Молдовы, где концентрация беженцев большая, организованы дружественные к детям пространства с бесплатным доступом к досуговой деятельности. Общественная организация AVE Copii организовала 21 такое пространство – например, в Унгене и Бельцах, выплачивает зарплату аниматорам и закупает материалы, принадлежности, игры для занятий с детьми. Общественные и международные организации поддерживают различные анимационные мероприятия.

В Грузии из-за ограниченности финансового содействия со стороны государства значительный вклад в организацию культурного досуга украинских беженцев вносят НПО и волонтеры, в том числе – сами украинцы.

«Для занятия арт-терапией с детьми мы создали несколько групп по возрасту (6-8 лет, 8-10, и 10-12 лет). Каждое занятие длится два часа с участием психолога, три раза в неделю. Дети на занятиях рисуют, лепят. Есть также уроки музыки и танца. Кроме того, создан книжный клуб и киноклуб. К сожалению, у нас нет книг на украинском языке, однако поскольку у нас дети из русскоязычных регионов, то для них русский – все еще основной язык. Хотя есть потребность в украинских книгах и среди детей, и среди взрослых. Многие специалисты, задействованные в программах центра, работают на волонтерской основе. У нас, например, был день кулинарии, мы водили детей на урок выпечки аджарского хачапури. В таких мероприятиях у нас смешанные группы украинских и грузинских детей, и интеграция проходит отлично. Есть спортивные мероприятия – соревнования «Веселый старт», где также смешанные группы. Театры и музеи в Батуми (государственные структуры) иногда предоставляют детям бесплатные билеты. Постоянно бесплатный доступ для украинских граждан предоставляет только одна организация – Объединение аджарских музеев».

Координатор центра помощи, Батуми, Грузия.

В Чехии украинские дети могли пользоваться бесплатными детскими площадками, приспособленными для различных групп детей, с оборудованными санузлами (туалет, пеленальная кабинка, умывальник, питьевая вода), тоже бесплатными. Всю весну для украинских семей с детьми в крупных городах Чехии были открыты за символическую 1 крону зоопарки, ботанические сады и оранжереи, некоторые музеи и театры. Есть сообщения о том, что принимающие семьи оплачивали занятия в творческих и спортивных кружках украинским детям. Руководители студий и кружков массово в личном порядке приглашали 1-2 ребенка присоединиться на бесплатных началах. В июле и августе 2022 года в Праге и других крупных городах бесплатно устроили специальные адаптационные пригородные лагеря для детей из Украины, с играми на открытом воздухе, посещением музеев, образовательными программами. В крупных городах (Прага, Брно) многие спортивные клубы бесплатно принимали украинских детей.

В то же время в небольших городах развлечений, особенно для подростков, не хватает, что замедляет их интеграцию.

«Сыну 14 лет, учится в чешской школе. Не хватает спортивных секций недалеко от дома. Есть секции в городке по соседству, но на автобусах далеко и неудобный график. Сын редко успевает, чтобы поехать на секцию и обратно».

Украинская беженка в Чехии, живет недалеко от Кладно.

В Швейцарии коммуны выделяют помещения для встреч, проведение мастер-классов, просмотров фильмов. При групповом размещении детей в детских домах семейного типа дети имеют личное пространство и общие комнаты для игр. Много спортивных занятий, походов проходит на открытом воздухе.

«Наша семья проживает на первом этаже трехэтажного дома. У нас большая семья – 13 человек, мы занимаем весь этаж. Кроме нас живут еще 2 семьи с детьми. Есть большая игровая комната, где мы играем, смотрим фильмы. Там красиво и уютно, малыши любят там играть. Нам волонтеры подарили много игрушек и игр. Есть большая веранда, выход на нее из-за игровой. Вечером молимся и читаем Библию. Я еще в свободное время рисую и смотрю фильмы. Мы устраиваем пикники и походы. Летом ходили в открытый бассейн в Реетобеле, для украинцев он бесплатный. Ездили в зоопарк и парк. Еще ездили купаться на озеро. Планируем с родителями встречать Новый год на горе, будем жарить колбаски. А с социальными работниками ходили в походы».

Девушка 17 лет, воспитанница детского дома семейного типа, ребенок с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

«В свободное время общаюсь по телефону, смотрю фильмы, играю в компьютерные игры (если есть Интернет). Дома есть настольные игры, и если папа свободен, то мы играем с ним. Рядом с домом у нас есть спортивная площадка, и мы там играем в спортивные игры – футбол, волейбол с местными ребятами или с другими украинцами. Еще у нас есть самокат».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, Швейцария.

«Я люблю в свободное время гулять, ездить на велосипеде. У меня 4 велосипеда. Я их нашел на свалке, сам собрал, отремонтировал. Еще играю в компьютерные игры. Также я был в зоопарке, но мне это неинтересно».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, приехал в Швейцарию в марте 2022 года.

«Мои увлечения – рисование, и я пишу книги. Когда жили в Киндердорфе (детском городке), я организовал чтение моей книги. В нынешней школе учителя знают о моем увлечении, но не поддерживают».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

«С нами здесь постоянно социальные работники, волонтеры. Здесь много кружков разных: делаем свечи, занимаемся рукоделием, шьем игрушки, играем. Если кто-то лучше знает английский язык, можно пойти в клуб для общения на английском».

Девочка 15 лет, Швейцария.

Кроме бесплатных кружков и занятий, организованных волонтерами, существуют ресурсы для досуга за умеренную плату, которые по цене вполне доступны для украинцев (по крайней мере, для части из них).

«Мы записали ребенка в кружки при школе – один раз в неделю шахматы и один раз теннис. Это доступно по деньгам – 20-25 франков в год. Есть немало бесплатных предложений – кружков и активностей для детей».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

«Знаю, что в городе есть спортивные секции, они платные. Еще знаю, что есть молодежные кафе для подростков младше 15 лет. Там есть телевизор, настольные и компьютерные игры, есть люди, занимающиеся с детьми».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

Есть практика проведения летних лагерей для детей, организаторами которых выступают общественные и благотворительные организации. Программа летнего лагеря включают игры на открытом воздухе, занятия спортом, соревнования, походы и т.д.

«Летом от школы был организован летний лагерь, работавший целый месяц. Он был для беженцев (не только из Украины). Мы ходили в походы. Была игровая комната, занималась рисованием, рукоделием. Мы часто ездим в парк в соседний городок».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

«Летом этого года я был в международном детском лагере. Туда брали детей от 16 лет со знанием английского языка. Там было много детей такого возраста как я – мальчики и девочки из разных стран. Я там был месяц, было интересно.

Мальчик 16 лет, Швейцария.

«Летом для нас Ассоциация организовывала летний лагерь. Я работал, но в те дни, когда не ходил на работу, ходил с другими детьми в походы, играл в футбол. Как-то мы командой украинцев участвовали в футбольном турнире. Мы не выиграли, но было интересно».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, Швейцария.

Даже в небольших швейцарских городах созданы условия для культурной жизни, которая доступна и для украинских беженцев. Разнообразные местные события в сфере культуры придают украинцам чувство причастности к жизни местной общины, способствуют их интеграции в швейцарское сообщество.

«В городе есть библиотеки, где есть украинские книги – в городе и церкви. Здесь проходит много фестивалей, на которые мы с мамой ходим».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

Некоторые детские дома семейного типа из Украины в Швейцарии были размещены в горных селах, откуда достаточно сложно уезжать в другие города. Организации, которая занимается беженцами, лимитирует расходы на транспорт, причем такие поездки должны иметь целевое назначение (визиты к врачу, собеседования и т.п.). Тем не менее, благодаря спонсорам дети имеют возможности ездить в другие города на экскурсии, в зоопарк, музеи и т.д.

«Мы с папой ездили в Санкт Галлен, Цюрих, Люцерн, Госао, ходили в зоопарк в Цюрихе и Госао, ходили в музей, гуляли по городу, сидели в кафе. Но это больше летом. Сейчас – школа и работа».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, Швейцария.

«Мы с родителями часто ездим на богослужение в Винтертур. Были в Австрии, покупали одежду и подарки на Рождество и Новый Год. А летом ездили на фестиваль. Там были служение, угощение, пение. Ездили в разные города, было интересно».

Девушка 17 лет, воспитанница детского дома семейного типа, ребенок с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

2.3 Медицинская помощь и обеспечение лекарствами

В странах Европы украинские беженцы были обеспечены медицинской помощью в рамках национальных систем здравоохранения или особых мер реагирования на миграционный кризис. Нами были собраны данные не по всем странам, они ситуативно отражают восприятие украинскими беженцами особенностей организации там медицинской помощи.

В Литве медицинские услуги и препараты предоставляются гражданам бесплатно в рамках программы обязательного медицинского страхования. В настоящее время медицинская помощь для детей-беженцев из Украины доступна в полном объеме, на тех же условиях, что и для детей граждан Литвы (каждый ребенок до 18 лет застрахован государством). Это означает, что даже в ситуации, когда ни один родитель не трудоустроен и не может платить обязательный страховой взнос за ребенка, любая медицинская помощь, в том числе высокотехнологичная, помощь врачей-специалистов, включая стоматологию, и медикаменты, выписанные врачом, будут предоставлены бесплатно. Государственная медицинская страховка предоставляется беременным женщинам – гражданкам Украины и покрывает все расходы, связанные с медицинским обслуживанием во время беременности, родов и послеродового периода. Большим преимуществом является отсутствие языкового барьера при обращении за медицинской помощью: в каждой больнице есть большое количество русскоязычных сотрудников, диспетчеры скорой помощи говорят по-русски.

Ответы респондентов отражают их не всегда позитивный личный опыт, есть жалобы на длительное ожидание приема врачей-специалистов узкого профиля, но это общая проблема в Литве, Латвии и других странах. В случае необходимости срочного приема всегда можно обратиться в отделение неотложной помощи, где ребенку будут предоставлены все необходимые медицинские услуги быстро и бесплатно. Также во многих частных клиниках или кабинетах открыт бесплатный прием для детей-беженцев из Украины, что может быть альтернативным решением. Например, многие стоматологические клиники объявляли о своей готовности принять пациентов из Украины бесплатно, учитывая сложность их положения в новой стране.

Латвия тоже испытывает дефицит врачей-специалистов, хотя ряд врачей принимает без направления (онколог и химиотерапевт для онкопациентов, инфекционист для детей и подростков с ВИЧ-инфекцией, детский психиатр для детей с психиатрическими расстройствами, а также эндокринолог для пациентов с сахарным диабетом). Все респонденты, проинтервьюированные в рамках мониторинга (специалисты служб сопровождения, волонтеры, мамы), подчеркнули, что даже к специалисту первичного звена ребенка невозможно записать меньше, чем за месяц, а с врачами узкой специализации дела в государственных клиниках дела обстоят еще хуже и даже в частных клиниках очереди достаточно большие.

«Что из минусов для меня, так это медицина и врачи! Пока дождёшься очереди к врачу, либо выздоровеешь сам по себе, либо умрешь. Чтобы попасть к гастроэнтерологу в детской поликлинике, нужно ждать около месяца, а то и больше! Платно тоже очередь порядка двух недель, и цена очень большая, как по мне. В Украине лучше намного в этом плане, сегодня тебе плохо – завтра тебя уже полечат».

Интервью с родителями детей-беженцев, Латвия.

«Мы обратились к семейному врачу. Говорю, что ребенок пожелтел. А мне отвечают, что только на конец июня есть запись, извините! Это ситуация актуальная и сейчас. Я не показала ребенка до сих пор врачу!»

Интервью с родителями детей-беженцев, Латвия.

«Мы сначала в деревне жили, там врач-семейник принимала бесплатно всех украинцев, а в Риге только платно».

Интервью с родителями детей-беженцев, Латвия.

«Система странная. Первое средство – не осмотр, не анализы, а вопрос, насколько сильно болит. Сильно – колют парацетамол. Не сильно – потерпит. Это мы с подозрением на аппендицит приехали. И ещё тут сильнейшее пристрастие к рентгену. Многие врачи назначают рентген! В Украине с этим строже, только по необходимости, если без этого прямо нельзя. А если по анализам видно, что аппендицита нет, зачем ребёнка лишний раз облучили?»

Интервью с родителями детей-беженцев, Латвия.

Некоторые респондентки давали более нейтральную оценку доступности медицинской помощи в Латвии. Они отмечали, что система действительно отличается от украинской, но в ситуациях, когда помощь ребенку требуется экстренно, они получали ее и оставались удовлетворены качеством.

«Вообще, к врачу попасть можно быстро, если по скорой. Мы вызывали один раз: нас привезли в районную больницу, врач осмотрела, сутки пролежали, все бесплатно было».

Интервью с родителями детей-беженцев, Латвия.

«Медицинская помощь как у всех жителей Латвии. С местной медицинской системой мы освоились, её особенности стараемся учитывать. Не всё нравится, особенно когда ребёнку потребовалась скорая помощь. Но что касается помощи как беженцам, в основном врачи весьма доброжелательны и отзывчивы».

Интервью с родителями детей-беженцев, Латвия.

Многие врачи в Латвии ведут прием и на русском языке, в стране работает больше ста врачей из Украины. В ситуациях, когда требуется дорогостоящее или сложное лечение, например, если ребенок болеет раком или другим тяжелым заболеванием, украинские семьи имеют возможность обратиться в Фонд детской больницы – организацию, помогающую в Латвии детям со сложными диагнозами, лечение которых не компенсируется государством.

В Польше, согласно Закону о помощи гражданам Украины в связи с вооруженным конфликтом на территории страны, медицинское обслуживание украинских беженцев бесплатно за счет Национального фонда здоровья для тех, кто приехал из Украины после 24 февраля 2022 года. Необходимо иметь в проездном документе печать Пограничной службы Республики Польша, подтверждающую законность пребывания в Польше, или индивидуальный идентификационный номер (статус PESEL).

Мониторинг в Польше свидетельствует, что, как правило, ромские беженцы остро нуждаются в медицинской помощи, особенно дети. Их эвакуация происходила в жестоких условиях, некоторые ромские беженцы прибыли истощенными с обострением хронических заболеваний. Из-за значительных стрессов многие ромы-беженцы нуждаются в психологической помощи, но их недоверие к власти, языковые и культурные барьеры затрудняют ее получение. В преодолении этих барьеров ключевую роль в Польше играют ромские волонтеры.

В Чехии государственное медицинское страхование бесплатно для всех зарегистрированных беженцев со статусом временной защиты. Дети должны становиться на учет в педиатров или семейных врачей, однако есть проблема их нехватки в больших городах. Есть инициативы врачей, которые оказывают бесплатно медицинскую помощь украинцам (например, многоязычный веб-сайт поиска врачей по сфере, региону и владению языками; стоматологическая помощь, в том числе дорогостоящую ортодонтическую). Министерство здравоохранения запустило телефонную линию для получения бесплатной медицинской помощи на украинском языке, в частности, психологической помощи.

«В июне 2022 года в жаркий день моя дочь 8-ми лет ребенок упала в обморок на публичном мероприятии. Сразу подошли организаторы и предложили вызвать скорую. Я сначала отказалась, но у ребенка была слабость, она была вся бледная. Скорая приехала в считанные минуты, очень дружелюбные двое медиков посадили дочь на кресло-каталку и отвезли к машине скорой. Здесь ей сделали базовые анализы, в частности, проверили уровень сахара в крови, давление, сердцебиение, другие показатели и доставили в больницу. В больнице сразу приняли, сделали более детальные обследования и оставили на ночь. Ребенок находился в двухместной палате. Ей предложили питание, однако она отказалась от хлеба с паштетом, я привозила еду, которую готовила дома. Персонал был очень дружелюбный, ребенок был на мониторинговых аппаратах, ей сделали комплексное обследование и отпустили домой, направив к врачу общей практики. Врач пыталась говорить со мной по-английски, я чувствовала дружелюбное отношение».

Мама 8-летней девочки, беженцы в Чехии.

В Швейцарии как только лицо, нуждающееся в защите, подает заявление на получение временной защиты (статус S), решается вопрос с размещением в определенном кантоне. Подходящий кантон регистрирует беженца для обязательного медицинского страхования. Расходы на страховые взносы субсидируются кантонам Конфедерацией путем уплаты единой фиксированной ставки. Украинцы, обратившиеся за защитой и имеющие медицинскую страховку, имеют право на базовую медицинскую помощь. Ответственный орган в кантоне дает разъяснение беженцам, к кому следует обратиться в случае болезни, несчастного случая, психических проблем или беременности. Медицинская страховка нетрудоустроенных включает также страхование от несчастных случаев. Медикаменты, прописанные врачом и при наличии рецепта, покрываются, как правило, страховкой и могут быть приобретены в аптеке. Что касается детей беженцев, то после регистрации все они проходят медицинское обследование и постановку на учет к педиатру. На основании украинской справки о прививках составляется плановый график следующих прививок. Страховка покрывает прививки и визиты к детскому дантисту. Для взрослых это обсуждается в индивидуальном порядке в социальной службе.

«Совершенно все дети получают медицинскую помощь при необходимости. Сложнее со сроками ее получения украинцы не привыкли ждать».

Переводчица для украинских беженцев.

«Когда мы только приехали (у нас тогда еще не было статуса S и медицинского страхования), ребенок заболел, поднялась температура. У нас был список с адресами, где мы можем получить помощь. Этот список нам дали по приезде представители “Красного Креста”. По адресу мы приехали в больницу скорой помощи. Хотя это было в воскресенье, нас сразу принял врач, осмотрел ребенка, дал лекарство – все было бесплатно. Позже (также до обретения статуса) мы заключили договор с педиатром и сейчас пользуемся его услугами. Сейчас уже есть страховка. Она не покрывает только лечение зубов. Но недавно в школе был организован для всех детей осмотр зубного врача. Меня просили предоставить разрешение на осмотр и лечение. Я согласилась, к тому же там действовал специальный школьный тариф. Счет за услуги я еще не получила».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

«Когда заболел мой брат, его водили к врачу и давали лекарство. А мне дали направление в бассейн. Мне нужно плавать – мне это нужно для спины, я в Украине этим занималась все время. Я здесь уже немного плавала, а сейчас уже несколько месяцев ждем, когда дадут еще одно направление».

Девушка 17 лет, воспитанница детского дома семейного типа, ребенок с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

«На территории детского городка есть медпункт, там дежурит медик. Когда заболел брат, тетя ходила в медпункт и принимала лекарства. Это было бесплатно. И для нашей собаки организовали бесплатное посещение ветеринара и прививки».

Девочка15 лет, Швейцария.

«Я лечил зубы три раза. Хорошо, что есть кто за это платит».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

Дети-беженцы из Украины в Республике Молдова имеют доступ к медицинским услугам, входящим в Единую программу обязательного медицинского страхования. Расходы покрывается ЮНИСЕФ через Национальную медицинскую страховую компанию на основании договора. В гарантированные услуги входят профилактические осмотры (включая наблюдение за развитием ребенка), вакцинация, оказание первичной, специализированной амбулаторной и стационарной медицинской помощи. В общей сложности для детей-беженцев доступно 40 тыс. страховых полисов.

В первые месяцы войны Грузия оплачивала предоставление медицинских услуг украинским беженцам, которые были официально зарегистрированы: полностью покрывалась необходимая первая помощь, акушерство, диализ, обеспечение инсулином и т.д. Однако в августе 2022 года государственная программа помощи завершилась и медицинские услуги стали платными, будучи нерезидентами, украинцы должны платить дополнительно 35% стоимости услуг. Особенно негативным обстоятельством является то, что отсутствует отдельная программа медицинской помощи детям, и в частности, – помощи детям с особыми потребностями.

«В начале войны были бесплатные медицинские услуги для украинских беженцев – оказание первой помощи, обследование, анализы и т.д. Начиная с августа 2022 года все госпрограммы закончились, услуги стали платными. Причем, как граждане другой страны украинцы платят на 35% дороже. Даже в случае крайней необходимости они вынуждены платить».

Врач, волонтер, Грузия.

Значительный вклад в обеспечение украинских беженцев медицинской помощью на первом этапе внес частный бизнес. Компания Ardi и Tbilisi Insurance предоставляла гражданам Украины медицинское страхование. Бесплатно предоставляли в столице и регионах свои услуги более 20 частных клиник, в том числе Aversi Clinic , Evex, Inova, American Hospital, включая обследование, лабораторные услуги, акушерство, стоматологию и психологическую помощь. В настоящее время большинство программ помощи закончились, не все беженцы, особенно, последние потоки, отвечают критериям доступа к услугам.

Когда мы приехали, наша семья попала под программу государственной помощи, поскольку была в официальных списках. Также была программа помощи в Американской клинике. Я обследовала детей и сама прошла осмотр. Сейчас есть еще программа помощи с лекарствами, ее офис расположен на улице Бетлеми 23. Они предоставляют бесплатно лекарства по необходимости. Если учесть, что мы приехали сюда вообще без денег, то нам здесь очень хорошо».

Мать двоих детей из Украины, Грузия.

«В настоящее время начали работать несколько страховых полисов для беженцев, страховка почти полностью покрывает все потребности в лечении. Мы не знаем, кто именно за этим стоит, но точно не государство, это – частная компания. Проблема с оказанием медицинской помощи детям остается очень актуальной, не все могут позволить себе страховку. Единственное, что для детей бесплатно, – это обязательная прививка в государственных клиниках».

Врач, волонтер, Грузия.

Сегодня немало НКО и врачей-волонтеров прилагают большие усилия, чтобы помочь украинским беженцам и их детям. Однако те ресурсы, на которые они могут рассчитывать, очень ограничены. Особо остро стоит вопрос оказания вторичной медицинской помощи и обеспечения лекарствами.

«Среди знакомых беженцев есть инвалиды и люди с тяжелыми заболеваниями, с онкологией, есть люди после ранения. Нам остро нужна медицинская помощь, почти всем нужны услуги стоматологов, поскольку большинство наших жителей не подпадают под программу государственной помощи… Партия «Дроа» помогает нам медикаментами или если нужен рентген».

Беженец из Мелитополя Запорожской области, Грузия.

«Пытаемся помочь через общественные организации и волонтеров, но, конечно, на всех не хватает. Я как волонтер, в основном, работаю со взрослыми, предоставляю им бесплатную медицинскую консультацию и по возможности направляю к специалистам. В день я обслуживаю до 40 пациентов. К сожалению, для получения профильного лечения им нужны клиники, и там мы не можем помочь. Иногда я прошу своих знакомых врачей, которые бесплатно выписывают им назначение, проводят консультацию, но это частные случаи. И это не влияет на цену лекарства, их все равно приходится покупать».

Врач, волонтер, Грузия.

2.4 Эмоционально-психологическое состояние детей и доступ к психологической помощи

Война стала источником чрезвычайных стрессов и страданий, переживаемых миллионами детей и взрослых. Многие опрошенные дети признавали психологические проблемы, но не всегда хотели обратиться за помощью или не знали, как это сделать.

«Мне часто бывает сложно уснуть. И страшно. И моим сестрам тоже. Тетя спит вместе с ними и держит их за руки. Я не слышала, чтобы они ходили к психологу. Пока не говорили [о своих проблемах] никому».

Девочка, 15 лет, Швейцария.

«Я думаю, что мне не нужно обращаться к психологам. Если что-то нужно будет – обращусь за помощью к родителям. И еще здесь есть знакомые психологи. Я могу получить поддержку. У меня одно желание – вернуться в Украину».

Юноша 18 лет, воспитанник детского дома семейного типа, Швейцария.

«К психологу я не обращался. В Украине у меня была сильная тревога. Я боялся выйти на улицу из-за бездомных собак. Или когда комендантский час – это шок. Теперь тревога сама по себе. Я чувствую, что мне нужна поддержка. У меня тревога, что я здесь чужак. В школе даже ни с кем не здороваюсь, не понимаю, что окружающие говорят (из-за языкового барьера). В Киндердорфе (там, где жили раньше) была хорошая поддержка, – как будто они (волонтеры-вожатые) знали, что такое война. Подходили, спрашивали, как дела, что нужно. Обеспечивали покой для украинцев. Когда мы переехали в Хайден, я получал поддержку от соседей, классного руководителя, учителя немецкого языка, волонтеров. Я им доверяю. Есть много учителей, людей, которым я доверяю».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

В странах Европы созданы возможности для получения психологической помощи на родном языке или с переводчиком – или в рамках государственных систем, или при помощи общественных иии волонтерских инициатив.

«Психологическую помощь можно пригласить у социального сотрудника, направляющего к украинско-русскоязычному психологу. Сейчас в кантоне Вале прямая целая ассоциация есть».

Переводчица для украинцев, Щвейцария.

«Здесь, где я живу, нет русскоязычных или украиноязычных психологов. Я сама нашла волонтерскую сеть, и мне предоставили русскоговорящего психолога бесплатно. Сейчас с ребенком занимаются один раз в неделю».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

В сложных случаях, когда ребенок нуждается в услугах квалифицированного психиатра, в том числе – назначении определенных лекарств, проблемой могут стать отсутствие подробной истории болезни ребенка, языковой барьер и другие обстоятельства.

«Когда только приехали, то ребенок был в стрессе: не спал, не ел, остро реагировал на звуки. Обратились к своему педиатру, она написала запрос в детскую психиатрическую службу. Организовали прием и консультацию у врача-психиатра, организовали переводчика. Правда, назначения врача не помогли, лекарство было слабым успокаивающим. Трудно общаться через переводчика, я видела, что он не так переводит. Врач относился к нам хорошо, но я чувствовала недоверие с его стороны: мы были без документов, медицинских выдержек из Украины, только хотим сильнодействующее лекарство. Могут возникнуть подозрения, что мы прикрываемся ребенком».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

В Литве опрошенные в рамках мониторинга в большинстве высоко оценивают доступность психологической помощи, отмечая, что дети получают много поддержки и понимания со стороны педагогов в школе. Часто отмечается благоприятный психологический климат в заведениях, где дети учатся или проводят свободное время, он характеризуется как теплый и дружеский. Специалисты, работающие непосредственно с украинскими детьми, отмечают, что дети осведомлены о возможности обратиться к психологу и часто пользуются такой возможностью. Уровень стигматизации психологической помощи, по оценкам специалистов, сильно снизился, в том числе из-за широкодоступной детям и подросткам информации о том, зачем нужна такая помощь, что обращаться за ней не стыдно. Социальный работник организации Save the Children, которая занимается направлением работы с украинскими детьми, сообщила: для лучшего информирования детей о возможности получать психологическую поддержку, в дневных дроп-ин центрах, кружках, посещающих дети, в школах, в поликлиниках развешаны тематические плакаты с контактной информации. Детям раздают брошюры с телефонами линии поддержки для детей и подростков, где указаны организации, в которые можно обратиться. Контакты психологов, работающих бесплатно, легко найти в Интернете. Огромным плюсом является то, что многие психотерапевты в Литве говорят по-русски, что расширяет возможности получения психологической помощи благодаря отсутствию языкового барьера.

В Польше команда Международного медицинского корпуса реализует проекты в области здравоохранения, психического здоровья, психосоциальной поддержки и гендерно обусловленного насилия. Активисты планируют расширить деятельность, чтобы охватить маргинализированные группы, в том числе ромских беженцев. В условиях искаженного представления о психиатрической помощи и нераспространенной практике обращения за психологической помощью, ромы, в том числе дети, пытаются во что бы то ни стало избегать этой темы. Особенно это касается ромских женщин, от которых члены семьи ожидают эмоционального комфорта и скрывания собственных травм, как диктуют это укорененные традиционные гендерные ролей.

Результаты интервью с ромами, которые были вынуждены выехать из Украины в Польшу, свидетельствуют, что их представители довольно часто испытывают проблемы с психическим здоровьем, испытывают тревогу или беспокойство относительно своего будущего. Половина опрошенных ромских детей сообщили, что испытывают больше тревоги после выезда из Украины. В то же время высказывались надежды, что их ситуация улучшится, если они будут иметь друзей из своей общины или принимающей общины, а также иметь возможность заниматься спортом или хобби с друзьями. Дети ромских беженцев, посещавших школу, реже чувствовали себя одинокими, однако охват школьным образованием этих детей остается низким. Однако языковой барьер часто препятствует коммуникации с польскими ровесниками и налаживанию социальных связей, дружеских отношений. Некоторые также сталкивались с пристрастным отношением со стороны одноклассников.

«Мне здесь немного страшно. У меня мало друзей. Большинство детей моего возраста не понимают ни украинского, ни русского, поэтому я не могу с ними по-настоящему общаться».

Ромская девочка, 10 лет.

Наш мониторинг показал, что в Чехии психологическую помощь украинским детям оказывают скорее неправительственные организации, например, Dumka в Праге, однако ощутима нехватка именно детских психологов, предлагают неудобное время приема, когда ребенок находится в учебном заведении. В школах работают психологи, но чаще психологическая поддержка украинских детей ложится на плечи учителей и ассистентов педагогов, которые в меру своего понимания и любви к детям стараются разрешать конфликты. В очень острых ситуациях привлекают школьных психологов, которые как правило, говорят только на чешском языке.

В Молдове существует проблема с оказанием психологической помощи украинским беженцам. Государственные учреждения, занимающиеся защитой прав ребенка, испытывают дефицит квалифицированных психологов. Психологическая помощь оказывается в достаточно сложных случаях или услуги платные.

В больших городах Грузии (Тбилиси, Батуми) есть много общественных организаций, которые предлагают психологическую помощь беженцам, в том числе через украинских психологов, волонтеров. С прибытием украинских беженцев в Грузию при Министерстве науки и образования были созданы Центры психосоциальных услуг, которые предлагают услуги психосоциального консультирования детям школьного возраста из Украины. Центры психосоциальных услуг расположены в десяти местах по всей Грузии (в Тбилиси – два центра, Телави, Рустави, Гори, Кутаиси, Батуми, Ахалцихе, Поти, Зугдиди). Центры психосоциальной службы обеспечивают круглосуточную работу «горячей линии», цель которой – предоставление своевременной и неотложной психологической консультации и помощи нуждающимся. Кроме того, центры предлагают краткосрочное обучение для тех, кто вовлечен в волонтерский процесс (независимо от профессии и образования). Тренинг включает усовершенствование навыков общения с людьми в кризисной ситуации, определение их потребностей и целенаправленную организацию процесса помощи (сообщение Министерства образования и науки Грузии, 17.03.2022).

Интервью с украинскими беженцами подтверждают наличие широкой потребности в психологической помощи.

«Нам нужны психологи. Многие взрослые живут в постоянном отчаянии и, вспоминая, что они потеряли, не могут заставить себя вернуться к нормальной жизни. С ними очень тяжело общаться. Здесь есть дети с отсталым развитием, вот трехлетний М., например. Он до сих пор не разговаривает и постоянно ходит под себя. Я не знаю, это вследствие войны или же раньше было так. Когда я спрашиваю его маму, она плачет и не отвечает. К ним приезжали психологи, но это скорее для мам, а не детей».

Беженец из Мелитополя Запорожской области, живет в шелтере, Грузия.

Обеспечение украинских граждан жильем за границей имело свои отличия в зависимости от страны пребывания. Как правило, для экстренного размещения были организованы центры временного пребывания, откуда затем беженцы переселялись в общежития или отдельное жилье – социальное, в том числе даже специально построенное (например, SOS-городок в Генте, Бельгия), арендованное или в семьях сочувствующих жителей, которые получали компенсацию. Вот некоторые примеры.

В Польше, принявшей наибольшее количество беженцев из Украины как транзитом, так и постоянно, новоприбывшим украинцам предоставлялось бесплатное временное проживание в специально оборудованных шелтерах и общежитиях: экстренное или транзитное пребывание – до 6 ночей; краткосрочное пребывание – на 8-29 ночей; продленное пребывание (только в исключительных ситуациях после согласования с собственником жилья) – от 30 до 90 дней. Многие смогли найти временное жилье, воспользовавшись государственной программой «40+». Предоставляя жилье и питание зарегистрированным украинским беженцам, жители Польши (не только поляки, но и, например, украинцы, давно переехавшие сюда) получают определенную компенсацию: 40 злотых в сутки за человека в течение 120 дней с момента первого въезда беженца на территорию Польши.

Право на компенсацию за жилье при превышении срока в 120 суток имеют только определенные категории беженцев: лица с инвалидностью, пенсионеры и инвалиды, нуждающиеся в помощи постороннего лица, беременные женщины, лица, воспитывающие детей до 12 месяцев или трех и более детей. С 1 марта 2023 г. в Польше изменились некоторые правила предоставления жилья беженцам. Первые 120 дней беженцы по-прежнему смогут находиться там бесплатно, но затем большинству из них придется оплачивать 50% стоимости проживания (но не больше 40 злотых в сутки). С мая за пребывание в этих учреждениях более 180 дней нужно будет оплачивать до 75% стоимости (не более 60 злотых в сутки).

В этом докладе уже приводились примеры того, как ромские беженцы сталкивались с дискриминацией, пытаясь получить доступ к приютам (в Польше, Венгрии, Молдове), имели место случаи сегрегации ромов в пунктах приема беженцев, где они были вынуждены дольше других оставаться, так как по причине бедности не имеют возможности арендовать жилье. Отметим, что в общежитиях условия гораздо лучше, чем в переполненных приемных пунктах; у ромских семей были отдельные комнаты и обеспечение питанием.

С начала полномасштабной войны в Молдову въехали более 660 тысяч украинских граждан; на начало января 2023 года в стране находятся ок. 80 тысяч беженцев. Начиная с первых недель войны в Республике Молдова была открыта сеть бесплатных центров размещения беженцев, их общая емкость составляла до 15 тыс. человек. Значительную часть беженцев принимали на жительство местные семьи, которым государство компенсировало расходы на содержание и питание беженцев. Большую поддержку оказали также международные организации. Среди прибывших украинцев было много и тех, кто самостоятельно находил и арендовал жилье.

В Литве, после обязательной регистрации, беженцы попадали в центры временного (до 72 часов) размещения: комнаты на несколько человек, общая ванная комната, общая кухня. Семьи размещали вместе. Продукты и все необходимое выдается на месте, там же при необходимости оказывается экстренная медицинская и психологическая помощь, дежурят медики. Впоследствии прибывшим предлагаются варианты дальнейшего размещения – в социальных квартирах или в принимающей семье. Поскольку миграционный поток со временем существенно сократился, на данный момент работает только один центр временного размещения в Литве в г. Алитусе, и даже он нередко пустует, так как люди или прибывают повторно, уже имея родственные и дружеские связи в стране, или решают сразу арендовать жилье самостоятельно.

Для граждан Литвы, желающих принять семьи из Украины, предусмотрена государственная компенсация от государства (150 евро в месяц за человека +50 евро за каждого последующего). ппрограмма продлена до 4 марта 2024 года; в настоящее время более 10 тыс. беженцев из Украины проживают в литовских семьях по такой программе. Социальное жилье предлагается всем, предоставляется бесплатно на 3 месяца. В дальнейшем в договор может быть продлен, однако обычно в данный момент часто люди уже трудоустроены и находят альтернативные решения. В Вильнюсе, где проживает большинство беженцев из Украины, социальное жилье в первую очередь предоставляется семьям, у которых есть ребенок-инвалид. В данном случае семья освобождается от арендной платы и коммунальных платежей на весь срок действия договора аренды. Семьям с детьми без особенностей здоровья также придается приоритет в очереди.

Препятствием для заселения в социальное жилье может стать то, что оно расположено в отдаленных регионах Литвы. Иногда это может привести к трудностям, поскольку в некоторых районах может быть сложно найти работу, школа может находиться далеко и т.д.

В Латвии экстренным размещением украинских беженцев занималась Пожарно-спасательная служба, которая предлагала поселение в гостиницах и на туристических базах, в социальных квартирах и домах или частных, бесплатно предоставленных жителями Латвии. Существовала возможность заранее, еще до прибытия в страну, оформить заявку на поиск квартиры на специальной платформе для поиска жилья. В период пиковых показателей миграции, который пришелся на весну 2022 года, поиск жилья был осложнен, с другой стороны, предложений о кризисном размещении существовало в десятки раз больше, чем в более поздний период. Важно отметить, что негосударственные инициативы, занимающиеся размещением беженцев, ответственно подходили к вопросу безопасности украинских семей, предоставляя консультации и информационные материалы о том, как распознать и предотвратить риски торговли людьми и сделать процесс аренды жилья более безопасным. Подобная информация, например, размещена на сайте по поиску жилья, где жители Латвии размещали предложения для украинцев. Для прибывших в Ригу работал городской справочный телефон, куда можно было обратиться за консультацией по всем вопросам на русском или английском языке.

Для людей, принимающих у себя украинских беженцев, предусмотрена компенсация в размере 100 евро/мес. за одного постояльца и 50 евро/мес. за каждого последующего, в сумме не более 300 евро/мес. Цены на аренду жилья в Латвии относительно низкие, поэтому для людей, решивших разместить у себя украинские семьи, такое предложение может быть вполне выгодным и мотивировать принять у себя украинскую семью – в большинстве латвийских муниципалитетов за 300 евро/мес. можно арендовать двухкомнатную квартиру. Существует вариант, когда государство заключает договор аренды с физическим лицом, предоставляющим жилье украинской семье, выплачивая до 400 евро/мес. без коммунальных платежей.

На данный момент большинство украинских семей в Латвии самостоятельно арендует жилье, поскольку государственная программа поддержки была рассчитана на ограниченный срок, за который, как предполагалось, люди смогут освоиться и найти работу. Если семья с ребенком испытывает трудности, можно запросить у самоуправления продления услуги социального жилья. Однако иногда качество предложенного жилья не соответствует ожиданиям семей:

«Мы прожили в отеле двадцать один день, затем предложили [муниципалитет] в хостел переехать за несколько километров от Риги. Я не захотела жить в хостеле с ребенком. Привезла бабушку и пошла работать, бабушка с ребенком».
Интервью с беженкой, Латвия.

В Грузии беженцы из Украины, нуждавшиеся в убежище, имели возможность обратиться за помощью по горячей линии Министерства здравоохранения Грузии. Беженцев размещали в отелях на десять дней, при этом государство компенсировало расходы на проживание. Однако программа распределения по отелям завершилась 1 августа 2022 года. На помощь беженцам пришли общественные, религиозные и благотворительные организации, а также частный бизнес. Партия «Лело для Грузии» шефствует над 40 семьями и при содействии частного бизнеса предоставили этим семьям жилье. Партия «Дроа» открыла четыре шелтера – два в Тбилиси, по одному в Батуми Сигнаки.

«Когда мы приехали 14 июля, нас сначала распределили в гостиницу в Тбилиси и через две недели сказали, что программа закончилась и нам надо выселяться. Какое-то время мы снимали квартиру в Варкетели за 1000 лари (350 евро) с удобствами на улице. Когда я искала в Интернете вариант подешевле, случайно нашла шелтер. Нас сейчас четверо, нам дали большую комнату и все нормально помещаемся».
Семья из четырех человек, в том числе двое детей – мальчик 10 лет и девочка 8 лет, Грузия.

Опрошенные беженцы в Грузии, как правило, испытывали трудности с поиском и арендой жилья, так как в Грузию попали в основном жители юго-восточных регионов Украины, многие с оккупированных и прифронтовых территорий, где они утратили жилье и имущество. Из-за языкового барьера можно рассчитывать на работу только в сфере сервиса, где не требуется знание грузинского языка. Оплата труда в Грузии низкая – в среднем от 150 до 300 евро и не покрывает элементарные потребности, а тем более дополнительные расходы на аренду жилья.

В целом, государственная материальная помощь в странах Европы, особенно в самых благополучных, доступна, но объективно не может покрыть все потребности украинских семей с детьми. Трудоустройство открывает возможность обеспечить семье адекватный уровень жизни и комфортные условия проживания, но и оно зависит от условий помощи (например, доступности детских садов). Существенное значение для благополучия детей имеют и другие источники помощи – благотворительные фонды, международные гуманитарные организации, общественные организации, бизнес.

2.6 Материальная, гуманитарная и информационно-правовая помощь

Практику предоставления материальной помощи украинским беженцам за рубежом показательно рассмотреть на примере Польши, где помощь с самого начала войны приобрела системный характер. Из-за большого притока беженцев правительство Польши приняло немедленные меры, чтобы предоставить перемещенным лицам доступ к ряду льгот, бесплатным социальным и медицинским услугам, доступным для граждан Польши. Уже 12 марта 2022 года президент Республики Польша подписал Закон о помощи гражданам Украины в связи с вооруженным конфликтом, в дальнейшем в него вносились изменения.

Зарегистрированным беженцам в Польше предоставляется единовременная помощь в размере 300 злотых; финансовая помощь на детей по программе «Семья 500+» (ежемесячная выплата 500 злотых на ребенка до 18 лет); выплата 300 злотых в год по в программе «Dobry start» на школьников (до 20 лет, а в случае детей-инвалидов – до 24 лет; выплата по программе «400+» – как софинансирование расходов родителей на пребывание детей в яслях или специальных клубах (400 злотых в месяц, но не превышая общие расходы на эти заведения); помощь по программе «Семейный капитал» (Rodzinny kapitał opiekuńczy), или «1000+» – 1000 злотых в месяц в течение одного года или 500 злотых в месяц в течение двух лет на второго и последующих детей; скидки на покупку товаров по программе «Карта большой семьи» (Karta Dużej Rodziny) для семей, имеющих не менее трех детей (в программе участвуют популярные супермаркеты, музеи, транспортные учреждения, АЗС и др.).

До 1 июня (а в некоторых городах до 1 сентября) 2022 года. украинские беженцы имели право бесплатно пользоваться общественным и железнодорожным транспортом. Бесплатно продолжают пользоваться общественным транспортом определенные категории беженцев, путешествовавших в приграничные с Украиной пункты: женщины, дети до 18 лет, мужчины от 60 лет или мужчины с инвалидностью от 18 лет. Есть и региональные льготы: например, в Познани за один злотый можно купить социальный проездной на 30 дней.

В начале 2023 года вступили в силу изменения в закон о помощи украинским беженцам, приостановившие социальные выплаты на период отъезда зарегистрированного в Польше украинского беженца с правом их восстановления, если за пределами Польши беженец провел менее 30 дней. А если пребывание за пределами Польши составит более 30 дней, то гражданин Украины полностью лишается своего статуса в Польше (статуса PESEL UKR) и права на социальную помощь. Восстановление социального статуса возможно после возвращения в Польшу, если украинец подтвердит, что он вернулся именно в результате военных действий. Эта мера связана с тем, что многие украинцы получали пособия в Польше, в том числе пособия на детей, однако фактически там не проживали, не сообщая о своем отъезде в социальные службы. Всего, по мнению польских служб, неправомерно было выплачено ок. 2 млн. злотых (450 тыс. долларов). В марте 2023 года Управление социального страхования (ZUS) приостановило выплаты ок. 3200 украинцам. Ряд экспертов отмечает, что многие из них теряют социальную поддержку в Польше несправедливо, в том числе из-за технических сбоев баз данных или из-за недостаточного информирования.

В Литве для удобства беженцев и оптимизации процесса оказания помощи в Вильнюсе, куда прибывало большинство украинских семей, в одном пространстве были объединены крупнейшие негосударственные организации, где можно получить гуманитарную, социальную и психологическую помощь. Литовский Красный Крест, ОО «Спасите детей», «Каритас», «Мальтийский орден» и Продовольственный Банк принимали беженцев, предоставляли продуктовые наборы, карточки на покупку продуктов в магазинах, предметы гигиены (в т.ч. подгузники и косметические средства для детей), одежду, бытовые принадлежности, мебель и текстиль для обустройства дома. Там же происходили консультации по оформлению документов, денежной помощи и льгот, консультации социальных работников (в том числе, если семья нуждалась, можно было оформить долговременное социальное сопровождение), консультации психологов (в т.ч. получить экстренную психологическую помощь психологов из Украины). В центре были организованы специальные комнаты для матерей с детьми всех возрастов. В ходе мониторинга мамы украинских детей говорили, что их в Литве «приняли как родных», «тепло», «сердечно». Опрошенные женщины отмечали, что отношение к ним со стороны волонтеров, чиновников, работников здравоохранения и образования «поддерживающее» и «дружественное».

С первых дней войны Министерство внутренних дел Молдовы создало волонтерское движение, впоследствии оформившееся под названием «Молдова за мир» (Moldova for Peace). Эта группа НПО, активно поддерживаемая правительством и международными организациями, организовала места для сбора, хранения и распределения товаров, предоставляла украинским беженцам продукты питания, одежду, средства гигиены, спальные принадлежности и т.д.

Уже в первые недели войны тысячи активистов и волонтеров в Польше помогали беженцам на польско-украинской границе. Главный железнодорожный вокзал Перемышля был переполнен людьми, волонтеры работали круглосуточно: предлагали украинцам еду и воду, предметы гигиены, медикаменты, сим-карты, с помощью которых можно было бесплатно звонить в Украину, искали временное жилье, транзитным беженцам помогали получить бесплатные билеты и попасть на нужный рейс. Сегодня в Перемышль прибывает гораздо меньшее число украинцев, но волонтеры продолжают оказывать помощь приезжающим.

НПО в Швейцарии активно помогали украинским беженцам по прибытии в страну. Их усилия направлены на то, чтобы обеспечить успешную адаптацию переселенцев, обустроить быт, создать условия комфортной жизни и досуга, выявить и реализовать особые потребности людей в конкретной ситуации.

«В основном волонтеры обеспечивают всю помощь прибывшим в быту. Волонтеры – как украинцы, давно здесь живущие, так и швейцарцы. Всех всюду пускают. Но приезжих так много, что они сами на волонтеров выходят с запросами. Или в чатах информационных региональных, «подхватывающих» запросы».

Переводчица для украинских беженцев, Швейцария.

«Мы сейчас работаем с психологом из волонтерской службы. Раньше я просила помочь мне с обувью, одеждой. С местной социальной службой общаюсь через приложения в смартфоне. Есть социальный работник. Я им пишу вопросы и получаю ответы».

Мама 7-летнего ребенка с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

«Когда мы жили в Киндердорфе (детском городке), там была команда социальных работников, которые заботились о нас. Сейчас в Хайдене нам помогают соседи как волонтеры. Общаемся с ними».

Мальчик 16 лет, Швейцария.

Каждый регион Италии создал структуру координации, интегрированную с центральным правительством и местными компонентами, которая работает совместно с гражданским обществом (волонтерским сектором и социальными частными субъектами) и местными украинскими ассоциациями или частными лицами.

В Грузии крупныемеждународные и разнообразные общественные организации реализуютпрограммы помощи украинским беженцам: УВКБ ООН, World Vision, ASB Грузия, Care Caucasus, Фонд «Открытого Общества Грузии», фонд Таsо, «Твоя Украина», «Волонтеры Тбилиси», «Помощь», Psychological Assistance Group Georgia, Фонд Нино Катамадзе (программы арт-терапии по реабилитации и интеграции детей), платформа RAZOM.ge и другие. Активно украинских беженцев поддерживали некоторые политические партии («Дроа», батумский офис партии «Лело для Грузии»). Более 200 бизнес-компаний присоединились к программам помощи беженцев. В первые три месяца многие заведения питания, гостиницы, хостелы, клиники и банки предоставляли бесплатные услуги.

«Украинским переселенцам помогают баптистские церкви, еще несколько других американских организаций. Есть также волонтеры, грузинские и украинские, есть соседи. Все помогают, кто чем может – кто приносит продукты, кто книги, бытовую химию, если нам что-то нужно. Мы сами организовали кружки для детей, грузинский галерист Тамри проводит уроки рисования и лепки, актерского мастерства для взрослых и детей».

Беженец из Мелитополя Запорожской области, Грузия.

Волонтеры сыграли большую роль в первичном информировании украинских беженцев во время пересечения границы сыграли волонтеры. Они часто становились переводчиками при коммуникации с представителями иностранной администрации, заполняли анкеты, разъясняли порядок легализации, помогали выбрать маршрут и транспорт для дальнейшего передвижения. Эта помощь была неоценимой в первые месяцы войны, когда уже привычные сегодня государственные информационные ресурсы в странах эмиграции еще не были подробно разработаны.

В первые месяцы войны Интернет-ресурсы с подробной информацией о возможностях для перемещенных лиц в стране пребывания еще не были сформированы. Сообщалось, что значительные трудности с доступом к информации возникли у украинских граждан, прибывших в Грузию. Информация на официальных сайтах госструктур была неполной или отсутствовала, частичная информация в социальных сетях часто предоставлялась только на грузинском языке, не было «горячей линии» для прямого контакта с государственной администрацией.

«Существует информационный вакуум, со стороны государства беженцам не предоставляли информацию о возможных сервисах, программах, какими льготами они могут пользоваться. Вся информация распространяется по внутренним каналам в соцсетям и благодаря волонтерам. Мы проводили информационные встречи, например, какие механизмы есть в случае насилия над женщинами, куда обращаться в случае притеснений и т.д. Беженцы не имели представления о том, что они могут позвонить, например, в полицию за помощью. Также со стороны государства не было связи с неправительственным сектором для сбора информации или консультаций. Важно отметить, что нет прямого контакта с госструктурами, равно как и госструктуры не имеют информации об актуальных потребностях украинского сообщества в Грузии».

Координатор Центра гуманитарной помощи, беженка с 2014 года из Донецка в Грузии, Батуми.

В качестве положительного примера самоорганизации при информационной поддержке можно привести деятельность Интернет-портала «Украинцы в Польше» (Ukrainian in Poland) – самого популярного ресурса для украинских беженцев в Польше. Создали портал польские специалисты, а контентом занимаются украинские мигранты. На портале можно узнать, например, как получить польские водительские права, найти врача, на какую помощь от международных организаций украинцам можно рассчитывать, где найти работу, получить информацию о законах и процедурах.

Примером особенно важной поддержки украинских женщин в Польше может служить деятельность благотворительной организации «Мартинка», основанной украинкой Анастасией Подорожней. Наряду с типичной для периода массового наплыва беженцев помощью (информирование, шелтер в Кракове), «Мартинка» поддерживает молодых женщин, столкнувшихся с сексуальным насилием, информирует о правилах безопасности, чтобы не стать жертвой торговли людьми, находит бесплатного юриста, врача или психолога; волонтеры в случае необходимости сопровождали женщин в полицейских участках, чтобы помочь с переводом, защитить ее интересы. Организация также отстаивает репродуктивные права женщин в Польше, где действует одно из самых строгих антиабортных законодательств в Европе: помогает женщинам получить таблетки для фармакологического аборта или уехать в другую страну, где разрешено прерывание беременности. В организации работает три оператора горячей линии и 11 психологов.

Представители общественных организаций и волонтеры, находящиеся в непосредственном контакте с беженцами, способны наиболее адекватно определить, какая именно помощь необходима, что особенно актуально в случае детей с особенностями:

«Наш дом стоит на горе. До него не просто дойти, но я уже привыкла. В доме также проживает семья, где мальчик на коляске, он сам плохо ходит. Но ему подарили электрическую тележку. В доме работает лифт, он им пользуется, когда спускается в столовую и поднимается к себе в комнату. Мне обещали дать направление в бассейн, пока ждем».

Девочка 17 лет, воспитанница детского дома семейного типа, ребенок с инвалидностью, особыми образовательными потребностями, Швейцария.

Заключение и рекомендации

В заключение описания положения детей из Украины в разных странах Европы следует сказать о возможных путях решения возникших проблем. Исследования, проведенные экспертами в разных странах Европы, показали, что требуются системные подходы к защите прав украинских детей. В первую очередь, принимающим странам необходимо признать, что дети – как приехавшие с членами семей, так и привезенные группами в рамках государственных программ поддержки выезда детей в институциях, – в новых странах оказались надолго. Многие из детей это уже и сами понимают – отвечая на вопросы о своих планах на будущее, подростки все чаще отвечают: «получить образование в ЕС, потом ехать восстанавливать Украину». Есть, конечно, и семьи, которые планируют или уже осуществляют возвращение в Украину, но большинство прибывших в 2022 году остались в принимающих странах и в 2023 году, а некоторые еще только переезжают на Запад.

В 2022 году у стран ЕС, как и других стран Европы, еще не было понимания, что разрешение на временное проживание украинцам нужно давать не на один год, а на более длительные сроки. В 2023 году это понимание появилось у многих – в Европейском Парламенте обсуждается инициатива по созданию условий для оформления многолетних документов жителей ЕС гражданам Украины. Несомненно, такие документы позволили бы семьям с детьми увереннее планировать свою жизнь в новых странах, лучше интегрироваться, дать детям полное школьное образование. Неопределенность и временность статуса толкает некоторые семьи на то, чтобы и не пытаться учить детей в местных школах, а порой и на преждевременное, опасное для детей, возвращение домой – в том числе в восточные части Украины, где детям пока угрожает смертельная опасность. Безусловно, лучше дать семьям с детьми возможность оставаться в принимающих странах столько, сколько будет нужно, получать в них качественное образование, воспринимать европейские подходы – в том числе и к вопросу прав человека, прав ребенка. Все это будет им очень полезно, когда они смогут безопасно вернуться в Украину, строить там свою жизнь, восстанавливать и развивать страну.

Европейским институциям и правительствам нужны полиси по помощи в интеграции семей с детьми, в них необходимо учитывать высокий процент именно детей и женщин в украинской волне миграции. Крайне важно ввести гендерно чувствительные подходы к трудоустройству, возможности устроить детей в дошкольные учреждения (сады, ясли), чтобы матери могли работать и учить языки. Исследования показывают, что мужчины из Украины – хотя их значительно меньше среди выехавших в Европу – лучше находят работу, тогда как одиноким мамам (выехавшим без мужчин) очень трудно интегрироваться и трудоустроиться. Нужно совершенствовать и методы защиты от дискриминации детей из числа национальных меньшинств и детей с особенностями здоровья и развития. Как показал мониторинг, в разных странах Европы в разной степени проявились возможности защитить, например, ромские семьи от дискриминации, не везде это успешно удалось. Представляется правильным принять общеевропейские директивы, обязательные для всех стран ЕС, чтобы защитить права детей из меньшинств на равный с другими гражданами Украины доступ к образованию, социальной защите, интеграции в местные общины.

Отдельной и сложной темой надо признать проблему пребывания в странах Европы детей в институциях – детских домах, приютах, интернатах, – вывезенных из Украины. При срочном вывозе детей, часто буквально под обстрелами, учитывались не все обстоятельства, представлялось важным спасти жизни детей, сохранить их связи с воспитателями и друг с другом. Но прошло уже более года, а многие дети так и находятся в этих приютах, где первоначально их предполагалось воспитывать лишь временно (даже и в Украине их туда направляли лишь для краткосрочного размещения, но из-за войны оно уже стало долгосрочным). В то же время, существование и функционирование таких институций в странах, где ранее длительная институализация детей была полностью изжита, нарушает принцип защиты прав всех детей в равной степени, фактически отбрасывает ситуацию на худшие позиции в самих этих странах. Представляется, что необходимо разработать при участии как украинских структур по правам ребенка (уполномоченной, сотрудников соответствующих департаментов Министерства социальной политики), так и их коллег в европейских странах подход к проблеме институализированных детей с учетом их наилучших интересов. Деинституализация может при этом носить временный характер – в Европе хорошо развита система принимающих семей, которые могут поддержать детей в то время (возможно, это будет несколько лет), пока им не будет безопасно вернуться в Украину. Очевидно, что все данные о детях, принимающих семьях, назначенных опекунах должны быть переданы ответственным лицам с украинской стороны, все решения должны быть согласованы.

Согласование всех принимаемых решений с официальными представителями Украины необходимы и в отношении положения детей, оказавшихся в Европе без сопровождения, т.е. прибывших без законных представителей. Большинству этих детей уже назначены опекуны – но не всегда правительство Украины было об этом своевременно проинформировано. Представляется необходимым каждой принимающей стране принять двусторонние соглашения с Украиной, в которых оговорить все пункты обеспечения прав украинских детей на основе сотрудничества и обмена информацией. Дети – граждане Украины – находятся и в зоне ответственности своего (украинского) правительства, и в зоне ответственности правительства принимающей страны, поэтому так важен полный обмен информацией, сотрудничество и взаимопонимание этих структур. Как говорилось выше, уже встречаются случаи и разделенных семей, когда принимающая страна временно ограничивает права родителей-украинцев, забирает у них детей в связи с подозрением в насилии или иных грубых нарушениях прав детей. В таких случаях информирование украинских ответственных лиц представляется особенно важным: ведь дети могут попасть обратно в страну, где опять, возможно, встретятся с родителями. Украинские органы опеки и попечительства должны быть полностью в курсе всех имевших место расследований или подозрений. Все эти вопросы и требуют регуляризации в двусторонних соглашениях.

Мы призываем европейские и украинские структуры во всех вопросах, касающихся украинских детей, исходить из приоритета прав ребенка, позиции Комитета ООН по правам ребенка, изложенной в Совместном замечаниии общего порядка № 4 (2017) Комитета по защите прав всех трудящихся-мигрантов и членов их семей и № 23 (2017) Комитета по правам ребенка об обязательствах государств в отношении прав человека детей в контексте международной миграции в странах происхождения, транзита, назначения и возвращения.

Мы также призываем привлекать к сотрудничеству экспертов по правам ребенка, представителей гражданского общества Украины и правозащитников стран Европы.