Обратная связь С начала 2018 года начали действовать (или, наоборот, были отменены) различные государственные запреты. Так, сайт “Альтернативные новости Туркменистана” сообщает о том, что власти страны запретили женщинам садиться за руль: “Работники дорожной полиции изымают у водительниц права, а машины отправляют на штрафные стоянки”. Запрет этот, судя по сообщению Туркменской редакции Радио Свобода, непонятным образом увязывается с запретом на темные и черные машины: “На автомобили черного цвета запрет полный. В Ашхабаде с улиц исчезли также и машины темных цветов, например, “мокрый асфальт”. Владельцам таких авто говорят, что ездить теперь нельзя, нужно перекрашивать”. При этом оказалось, что еще в 2015 году в Туркмению запретили ввоз темных машин, и тогда, якобы, запрету давалось мистическое объяснение: “Работники таможни лишь отвечали, что нужно покупать белые машины, так как “белый цвет приносит удачу”. Белый – любимый цвет президента Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедова, который верит в приметы и суеверия”.
Запреты 2018 года связаны с печальной туркменской статисткой дорожно-транспортных происшествий, которую, видимо, решено исправить, запретив черное и женщин. То есть запреты носят “защитительный характер”, что, согласно некоторым судебным решениям, “не является дискриминацией”. Смешно? Как посмотреть – нам, может, кажется, что приносящий удачу цвет не спасет от аварии плохого шофера, может быть, мы даже считаем, что и пол шофера не имеет значения, но власти сами решают, как “защищать” своих граждан.
Грустно, что с властями при этом часто согласны и граждане тех стран, где процветают государственные запреты. В России, Азербайджане, Беларуси, Молдове и во всех странах Центральной Азии женщинам запрещено водить грузовики и автобусы с числом пассажиров более 15 человек. Далеко ли все эти страны ушли от постановлений туркменского правительства: те запрещают садиться женщинам за руль, эти – только за руль определенных видов транспорта, но принцип-то ведь похожий! Власти “лучше знают”, что можно и чего нельзя делать. Но стоит поднять вопрос о дискриминационном характере этих ограничений прав женщин, как самые разные инстанции – от Конституционного суда России до независимых профсоюзов Беларуси – заявляют о полезной “защитной” функции запретов. При этом они не желают признать право женщин самих решать, хотят ли они насильственной “защиты” или хотят самореализации. Уполномоченной по правам человека заявляет: наш профессиональный выбор ограничен перечнем запрещенных для женщин профессий (постановление Правительства РФ от 25 февраля 2000 г. №162 “Об утверждении перечня тяжелых работ и работ с вредными или опасными условиями труда, при выполнении которых запрещается применение труда женщин”).
Позиция женщин-профессионалов изложена в открытым письме:
“Среди запрещенных профессий – водители грузового многотоннажного транспорта на большие дистанции, водители междугородних автобусов, электропоездов и поездов метро, матросы и механики кораблей; запрещены и некоторые виды типографских работ, многие другие виды деятельности. Мы считаем эти ограничения дискриминационными, противоречащими нашему конституционному праву на равенство с мужчинами… Для нас выбранная работа – источник заработка и любимое, интересное дело. Дело, в котором мы можем реализоваться не хуже мужчин, что по опыту известно и нам, и нашим работодателям”.
Хорошая новость пришла в канун 2018 года из Украины – в этой стране подписан Указ об отмене перечня “работ, при выполнении которых запрещается труд женщин” (небольшое исключение касается подземных работ – запреты на них Украина тоже планирует отменить, но для этого нужно сперва частично денонсировать Конвенцию Международной организации труда 1935 года, запрещающую работу женщин в шахтах). Украина сделала решительный шаг по преодолению “защитительной” дискриминации, которую многие страны унаследовали от советских законов. Мир не стоит на месте, но и прогресс неочевиден: в Саудовской Аравии разрешили женщинам водить машины, а в Туркменистане зато запретили… В России суд признал дискриминацией “с точки зрения международного права” запрет женщине работать рулевыми-мотористками, но этот же суд отказался обязать работодателя принять заявительницу на работу – тем самым, дискриминация сохранилась.
Признание гендерной дискриминации российским судом – событие значимое, тем более что основано оно было на решении Комитета ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин, указавшего, что само существование запрещенных профессий для женщин нарушает принцип равенства полов. Но мало признать дискриминацию – необходимо ее устранить, не только отменить запреты, но и обеспечить реальную возможность женщинам работать по избранным специальностям, информировать их о возможности трудоустройства, принимать меры по увеличению количества женщин, занятых в профессиях, которые ранее считались “мужскими”.
От заявлений о равенстве до реальных равных возможностей – большой путь. Во многих сферах эти декларации не только не соответствуют реальности, но и противоречат законам, поражающим граждан в их важнейших правах. Закон позволяет правительству России ежегодно принимать решения по ограничению права на работу в стране иностранцев, а главам субъектов Федерации дает право “устанавливать запрет на привлечение хозяйствующими субъектами… иностранных граждан, осуществляющих трудовую деятельность на основании патентов”. Применяется это право произвольно – с нового года в России запретили всем иностранцам работать продавцами в аптеках. На региональном уровне отличилась Новосибирская область, где к множеству уже существующих запретов добавились ограничения на торговлю продуктами питания в киосках и “передвижных лавках”.
Местные власти склонны объяснять запреты защитой рынка труда и “в какой-то мере задачами обеспечения национальной безопасности”. Какая связь между торговлей едой (работа иностранцев продавцами на рынках уже давно запрещена в России повсеместно) и национальной безопасностью?! Почему продавать лекарства в аптеках нельзя иностранцам (а ведь эта работа в любом случае требует высокой квалификации и диплома фармацевта)? У этих запретов нет настоящих объяснений, есть лишь намеки на “государственное недоверие”. Невольно вспоминается немец-аптекарь из мрачной оперы “Царская невеста” и другие, не столь отдаленные во времени, подозрения в адрес инородцев-отравителей.
Любые поражения каких-то категорий граждан в правах должны иметь четкое, научно обоснованное, логичное объяснение (скажем, запрет водить машину тем, кто испытывает проблемы со зрением), в противном случае – это государственная дискриминация. Нет научных данных о том, что белый цвет лучше черного, нет их и о том, что женщины хуже водят любой пассажирский или грузовой транспорт, чем мужчины, что женщины хуже мужчин работают в шахтах или в типографиях. Защита рынка труда или национальная безопасность – тоже не очевидные вещи, которыми можно объяснять любые нелепые запреты. Нужно доказывать, что именно в аптеках и на рынках возник избыток желающих работать граждан РФ, или чем именно опасна продажа еды иностранцами в “передвижных лавках”. А просто принять закон о том, что начальство “имеет право устанавливать запрет”, и потом им пользоваться как бог на душу положит (или как захочется, исходя из своих стереотипов и суеверий) в правовом государстве недопустимо.
Стефания КУЛАЕВА, впервые опубликовано в блоге Радио Свобода
Фото – стопкадр из д/ф “Работницы” реж. Татьяна Чистова